Но он выбрал путь наемника. Ошибся? Он не годится для такой тяжелой жизни? А может, не поздно все поменять? Его пугала неизвестность. С Тремпером и командой, которые считали его салагой и сопляком, было более-менее ясно. Они уважают силу, стойкость, исполнение негласных правил, полезность и чувство собственного достоинства: покажи он это — возможно, они начнут его ценить. А что ценит некромант? И чего он потребует? Тезарн решил принять наказание с достоинством. Он не доставит Тремперу удовольствия. Чистокровный не услышит от него жалоб и просьб о милости.

========== Глава 7. Хастара, сын Эрхе ==========

Тремпер крутился перед начищенной до блеска медной кастрюлей и, цокая языком, надевал серьгу. Массивную, золотую, оттягивающую мочку. Призванную подчеркнуть статус и богатство ее владельца. Пальцы его были уже заблаговременно унизаны кольцами гномской работы. Арикса покосилась на пламенеющие камни и поморщилась: рубины. Всегда считала их чересчур крикливыми, но Тремперу нравилось. Он и шейный платок заколол брошью с рубином.

Нарядился, как на первое свидание.

— Ты закончил? — с легким недовольством спросила она, наблюдая, как он расправляет манжеты. — Ведешь себя, как гномская принцесса перед королем.

— Арикса, мне вести переговоры, — ответил он, подмигнув своему отражению. — А в Хенен ценят побрякушки и именно по ним определяют статус. А нам надо платить этой ватаге сопляков, салаг, оборванцев и проходимцев. И для того, чтобы им платить…

Он выдержал красноречивую паузу.

— Нам нужны выгодные сделки, — продолжила она. Как всегда. Ей так не нравятся эти его ужимки, а он делает так раз за разом.

— Вот видишь, какая ты у меня умница, — Тремпер кивнул. — Все понимаешь. Не зря капитаном выбрали.

Конечно, им нужны выгодные сделки. Привезти или отвезти товары мелких купцов, продать что-то экзотическое для Архипелага, купить нечто экзотическое для народа ирруа или Хенен, доставить редкости назад, продать и заплатить команде. План так прост, а в реальности для покрытия расходов частенько приходится брать на абордаж других торговцев. Да и ветер с ними, с Тремпером и ею самой еще никто не справился — кто же ожидает, что на палубу свалится десяток головорезов и пара кровожадных тварей.

— И как единственный представительный мужчина на судне я должен сразу внушить этому хененскому бурдюку с навозом, что в случае обмана он пожалеет, что родился.

— А ты думаешь, обманет?

— Не сомневаюсь. Эти адепты Пламенеющего Солнца лживы, двуличны, ленивы, тщеславны. Говорят о них всякое, но так мало хорошего… Я им не доверяю. А моя задача, как всегда, не вывести его на чистую воду, а лишь проследить за нашей выгодой и благосостоянием. Пусть лжет сколько хочет, лишь бы мы заработали.

Ничего не оставалось, кроме как признать:

— Ты прав.

Тремпер удовлетворенно кивнул и продолжил, будто бы невзначай:

— Ты освободила от наказания этого сопляка.

— Он единственный, кто может летать, — ответила она. Такой аргумент он поймет куда лучше, чем то, что ей просто стало жаль парня и она сочла его достаточно наказанным.

— О, избавь меня от его беспомощного барахтанья в воздухе, — он оправил меч. Провел пальцем по рубинам в навершии. — Как думаешь, не слишком скромно?

— Я возьму его в команду. Пусть смотрит на все сверху.

— Как тебе будет угодно, моя милая, твое слово на корабле закон. И все-таки, не слишком скромно?

— Ты нарядился как местный князь. Как там его? Анну?.. Анна?

— Никогда не интересовался этой стороной жизни Хенен, — буркнул он. — И чем более я похож на местного князя, тем большим будет уважение к моей особе…

Она прервала:

— Хватит. Заканчивай с самовосхвалением.

Тезарн дожидался их на палубе и выглядел, как ей показалось, не слишком довольным. Возможно, потому, что боцман все-таки взял парня в оборот и усердно показывал береговой сопле, как морские дела делаются, а может, потому, что пять дней работы на откачке подорвали его здоровье.

Ей было жаль подвергать парня таким испытаниям и бросать в самое пекло. Однако прибейся он к другой банде, могло бы быть еще хуже. Он должен понять, что мамочки тут нет и нянчиться с ним никто не будет. А также усвоить, что когти, выпущенные на вышестоящих, повлекут за собой намного более жесткий ответ, чем пара шлепков по пушистому заду. Она заставляла и все время одергивала себя: не жалеть. Не обращать внимания на нытье. Не заменять Тагасси и не кудахтать над птенцом, пусть и любимым. Потом же сам спасибо скажет и ей будет спокойнее.

— Птенцу надо уметь сказать «нет», Арикса, — шепнул ей вышедший следом Тремпер. — А твой сопляк чрезвычайно наглый. Коготь нацепил. Возомнил о себе невесть что.

— Своих птенцов скинул на матерей, воспитатель, — фыркнула она. — Полетали и на облачка залетели, да?

— Знаешь, ради тебя согласен даже на союз, — ответил он. Потом картинно закатил глаза и вздохнул:

— А вот семья, увы, не согласна.

Она знала, что чистокровный против семьи не пойдет. И приняла это. Но ей так хотелось, чтобы у ее котят был полноценный отец. Тагасси смирилась — общение с папашей у ее детей сведется к поверхностному знакомству и скупой похвале: прекрасный у нас кэаррс. А вот она бы так не смогла.

— Следуй за нами, — приказала она племяннику. — На берегу превратишься и будешь контролировать ситуацию с воздуха. Любое поползновение, любая тень — дай нам знать. Понял?

Он кивнул. Молча. То ли устал так, что говорить не хотелось, то ли усвоил, что меньше рассусоливать — больше делать. Хорошо и то, и другое.

Боцман тем временем уже приказал снять с шлюпки походные крепления, разнести носовые и кормовые фалини и отправил пару матросов на борт для выкладки блоков талей и работы крюками. Работу Джереда, которого для краткости называли Косым, она ценила, а его самого уважала.

— Лопаря на руки! — рявкнул боцман. — Слабину выбрать, тали нажать!

Когда планширь шлюпки поравнялся с палубой, Арикса скомандовала садиться.

Раздалось:

— Тали травить!

И спуск начался.

Наблюдая за тем, как матросы отталкиваются крюками от борта, она осматривала обшивку. Корабль был ее средством заработка, рабочей лошадкой, а за своими вещами принято тщательно присматривать.

После спуска на воду матросы отдали гаки талей и отвели шлюпку от борта. Хорошо все-таки их выдрессировал боцман, спору нет. Тремпер, впрочем, как всегда наблюдал за этим с крайне высокомерным видом, то ли репетировал речь перед хененцем, то ли собирался отчитывать матросов. Этого она ему сделать не позволит — сработали они быстро и четко.

Оказавшись на берегу, Тезарн сразу же принял облик крылатого. Подпрыгнул, взмахнул крыльями, пытаясь взлететь, и, как и предполагалось, не смог. Кэаррс вообще редко стартовали с земли: неудобно, да и простора для взмаха нет. Тремпер, конечно же, не замедлил ехидно прокомментировать:

— Полукрылка…

И ей пришлось вмешиваться. Опять. Словно проблем было мало. Хотя проповедовать не пришлось. Просьба одному, укоризненный взгляд второму. Желающих подбрасывать в воздух крылатого, как и предполагалось, не нашлось.

— Значит, взлетаешь, как только найдешь подходящую возвышенность, — решила она. Тремпер опять хмыкнул.

— Тремпер, чистокровные тоже с земли редко взлетают, — напомнила она.

— Но ведь могут же.

— Редкие умельцы.

К счастью, дальше спорить он не стал.

Чем дальше от моря, тем жарче становилось. Раскаленная жара давила, заставляла терять четкость мыслей. Она даже позавидовала Тезарну: тот все-таки нашел подходящий обрыв и следовал за ними по воздуху. Следил за ситуацией внизу. Во всяком случае, именно на это она и надеялась.

Не слишком приятная погода, особенно если товар, который надо будет грузить на корабль, окажется тяжелым. Арикса все еще надеялась на то, что груз будет не габаритным, но ценным и запрещенным к провозу на Архипелаг. В конце концов, такая срочность и требование хранить тайну, пристать в этой бухточке на границе владений этого князя, хана или кто он там просто кричали именно об этом. Что же, за такое хорошо платят.