— Якорь чист! — крикнул напарник. Тезарн поспешил выкрикнуть тоже самое.

— Выбирай трос, пока якорь не сядет на крюк, — посоветовал Вихор. — Как дадут команду — на курс. Повторяй, что я буду делать. Потом объясню.

Тезарн не спорил. Глупо спорить с тем, кто собирается его учить премудростям морского дела. Зато изрядно повеселился, наблюдая как Тремпер, сняв куртку, бегает по шканцам, определяет направление ветра, орет на матросов и требует ставить кливер быстрее и как можно быстрее.

Когда корабль покинул гавань, якорь был повешен на крюк, канат по настоянию Вихра аккуратно смотан, а навигатор определился с курсом, Тезарна потащили ставить паруса. Оказалось, что эту процедуру требовалось повторять при смене галса, входе в гавань, выходе из нее и во множестве других случаев. Кэаррс полагал, что такое развлечение, вероятнее всего, придумали для того, чтобы экипаж не скучал и не страдал от безделья.

Впрочем, работа оказалась и вправду тяжелой. Балки, к которым и крепился парус — Вихор упрямо именовал их то антеннами, то пеннами, то каррами, — требовалось поставить к мачте под правильным углом. Угол, конечно же, определял рулевой. Не удивительно, что с первого раза это не получилось, а о себе матросы узнали много нового. Тезарн полез бы в перепалку, но остальные даже ухом не повели. Видимо, это было в порядке вещей.

С третьего раза балку, как ее назвал Тезарн, удалось правильно подвесить, и старшие матросы, тот самый Древесник, Конопатый и мрачный седеющий мужчина по прозвищу Шлак, начали крепить канаты, которые Вихор назвал шкотами, к палу.

Остальные в это дело не лезли. Тезарн помогать не горел желанием, он и так содрал руки, страшно устал и думал только о том, чтобы чего-то перекусить и устроиться в тени. Нельзя же все время работать.

Как оказалось, более чем можно. На протяжении вахты, которую ему определил Косой, даже для парня на посылках находилось тысяча и одно занятие.

Сменили с вахты их не скоро. По окончанию Тезарну хотелось только одного — лечь и сдохнуть. Прямо сейчас. Подташнивало, голова потяжелела и мысли путались. Он нашел в тени от надстройки на носу корабля местечко, устроился там и прикрыл глаза, пытаясь отрешиться от ноющей боли в ладонях, голове и спине. Точно как наставники учили.

И не заметил, как заснул.

Очнулся он от того, что кто-то тряс его за плечо. Солнце уже почти село, корабль шел вдоль берега и довольно быстро — по ряби на воде было заметно. Вихор, который его и разбудил, мол, есть пора, сказал, что при смене вахты можно посмотреть, как Тремпер замеряет скорость хода, вычисляет направление ветра, а когда они выйдут в открытое море, еще и курс будет прокладывать. Навигатор — полезен очень.

— А что это было утром? — спросил он, устроившись около Тезарна. — С Хенером-то? Крен не давай-то, не греби на мель. Он навигатор, навигатору нельзя перечить, без него никто никуда не пойдет и ничего не заработает. И еще, — он замялся, ковырнул настил пальцем босой ноги. — Знаешь… Это… Братишка, это, Хенер опасный. Косой однажды сказал ему что-то — так этот превратился в черную тварь. Клыки — с тал на грот-мейстре. А высотой — в половину бака будет. Рычит — как гром.

Тезарн только хмыкнул. Интересное описание зверя. Неужели бескрылые сородичи никогда кэаррса не видали? Хотя, откуда им, крылатые с бескрылыми не слишком-то общаются, так, только терпят, признавая полезность.

— Такую тварь имел в виду? — уточнил он, прикрыл глаза и отпустил свой гнев и боль. Облик кэаррса он принимать научился куда раньше, чем летать. Старший брат как-то сильно обидел, вроде бы какой-то свиток не поделили — и, пока Тагасси успела услышать рычание и дикие вибрирующие вопли, оба превратились и успели хорошо подрать друг друга.

Когда Тезарн открыл глаза, мир привычно изменился. Цвета потеряли яркость. Усилились звуки — он слышал и скрип тросов в трюме, и писк роа там же. Даже сопение матросов, забившихся по нижним палубам, где нашли, и спавших там. Попадет им от Косого, если найдет.

— Ты тоже? — уточнил Вихор. Потом несмело протянул руку и потрогал клык. Тезарн не возражал. Только вот ответить на фразу было трудновато — в облике общались на сильно усеченном языке, приспособленном для глотки зверя.

На представление потянулись и те, кто был на вахте, но не был сильно занят. Тезарн ощутил, что его дергают за хвост, тыкают пальцами в спину. Кто-то даже в ухо полез. Надоело ощупывание и осматривание довольно скоро, так что он нашел внутреннюю гармонию, как учили, и вернул себе облик гуманоида. И хорошо. Инстинкты кэаррса очень сильны, стремление вонзить клыки в плоть, победить противника и стать сильнее контролировать не просто.

— Тоже, — ответил он. — Ты что же, никогда не видел кэаррса?

— Я с приграничья. — Вихор дернул себя за волосы, задумавшись. — Совсем с границы. Видел раз, как атакуют. Бой видел. Но не рассматривал — мы бежали. Хутор тогда спалили. Мать не знала, что делать, а потом нанялась батрачкой. Так и перебрались к морю.

— Не участвовал в боях. Я с Горы.

— Ты летать умеешь? — Вихор подошел вплотную. — Ты можешь показать, как это?

Тезарн осмотрел палубу, тросы над ней, паруса и поморщился: пусть с палубы удобно взлетать, но он же крыльями запутается в этом всем, что над ней навязано.

— Откуда взлетать-то? — хоть какое-то развлечение. Да и уважение команды, дух товарищества и прочее лишним не будет. Одного щуплого пассажира он на себе унесет, невысоко и недолго, но выйдет.

— А если с форштевня? — подсказал кто-то.

Тезарн кивнул. Почему бы и нет. Попробовать ему никто не мешает. И лезть на форштевень, конечно же, было разумнее в облике крылатого — если что, себе крыльями помочь можно. И только он поставил лапы на эту балку, как за кисточку хвоста кто-то схватил и потянул назад. Рядом завыл фальцетом какой-то парень, Вихор, скорее всего. Интересно, а его-то за что дернули?

— Ну и куда вы, собаки, лезете? — холодный голос, тщательно сдерживаемые яростные нотки. Тезарн обернулся. И осознал: не повезло. Тремпер.

— Салаги безмозглые, — продолжил навигатор. — Смени облик, сопляк.

— Я… — начал было Вихор, но его прервали.

— Молчать! — Тремпер поморщился. — Я вижу, сопляк впередсмотрящим желает быть. Идеальное занятие для него, мозгов не надо.

Тезарн, наконец-то, справился с собой, вернулся в гуманоидный облик, обрел способность говорить и гневно отчеканил:

— В правилах ничего не было указано о полетах!

— Это потому, что до тебя, сопля, желающих не было.

— А кто мне запретит!

Тремпер поднял бровь.

— Семь вахт на откачке, — отчеканил он. — Возражения будут?

Тезарн был настроен спорить, но вот Вихор прекратил потирать красное ухо, дернул его за руку и прошипел:

— Молчи.

Смолчать было сложно. Крылатый не привык к такому. Несмотря на вбитую привычку уважать старших, поведение Тремпера идеальным и достойным взрослого Тезарн назвать не мог. Однако делать было нечего: вступать в открытый конфликт — вызывать негодование Ариксы. А уж она решит вопрос с ходу — отправит неугодного племянника назад, на берег. А вернуться на Гору и сообщить, что он не только провалил испытания в Стражу, но еще и прогневил тетушку — хуже смерти. И всего остального.

Тезарн закусил губу и опустил глаза. Он еще этому гаду отомстит — вызовет на дуэль и хвост оторвет. Или клык сломает. И хоть мысленно хорохорился — понимал, что не вызовет и не сломает. Опыта нет. Сил выступить против чистокровного, которого учили быть воином — тоже. Да и относительно цел он, не считая гордости, только потому, что Тремпер не хочет лечить раны и объясняться с Ариксой.

Признать, что его место на корабле — где-то в трюме, в обнимку с роа, давило. Заставляло все время думать о том, как же он ничтожен и что он вообще зря в этом все ввязался. Нет ни опыта, ни даже возможности быть полезным. А вот будь он боевым магом, все было бы совсем не так. Тезарн сглотнул. Перед боевым магом Тремпер не посмел бы распускать надхвостье и кичиться чистокровностью, опытом и обзывать сопляком.