Кайл признавал, что увлекся ею, хотя и старался всеми силами скрыть это от посторонних. Но провести брата ему не удалось.

— Почему я не могу за ней ухаживать? Она хорошо образована, умна и красива и…

— Потому что ты забываешь о самом главном, черт возьми!

— О чем? — предчувствуя подвох, поинтересовался Блэквуд — младший, непримиримо глядя на Люка.

— О том, что она моя дочь… Возможно!

— Я тебя умоляю, Люк, выбрось ты эти глупости из головы, — простонал Кайл, усмехнувшись и всем своим видом выражая протест.

— Ты и Нерисса Кимберли были помолвлены еще до того, как научились говорить. Это возымеет на тебя хоть какой — то эффект? — прибегнул граф к последнему аргументу в надежде остудить пыл братца.

Упоминание о невесте заставило Кайла чуть ли не застонать вслух. Он испустил тяжелый вздох и зачем — то посмотрел в окно, словно эта самая Нерисса могла появиться в поле его зрения сию же минуту.

Эту девушку, сестру леди Кимберли, он видел всего пару раз в жизни и ни питал к ней, ни малейшей симпатии. Хрупкая блондинка, болезненная и молчаливая, вовсе не являлась его идеалом женщины. К тому же она обладала. по всей видимости, озорным нравом, а ему совсем не хотелось связывать жизнь с этим исчадием ада!

— Ты знаешь мое отношение к этому, — обдумав слова брата, буркнул Кайл, за что был удостоен саркастического взгляда графа.

— Тебе уже двадцать пять лет, Кайл. Будь добр, веди себя, как подобает наследнику Блэквуда и прояви хоть каплю уважения ко мне. Я не могу расторгнуть помолвку, ибо это сочтут неуважением по отношению к герцогу Ангарскому. Я велю отослать им приглашение на бал и очень надеюсь, Кайл, что ты будешь благоразумным и не выкинешь какой — нибудь фортель. Считай это последним предупреждением. Хотя, — задумался Люк на долю секунды. Блеск в его холодных голубых глазах навел Кайла на мысль, что сейчас он услышит нечто еще более неприятное, — я передумал. Условия мои изменились. С этого дня, если ты хоть раз оступишься, совершишь необдуманный поступок вроде стрельбы в публичном доме, и до меня это донесется, замок покинешь не ты. Уедет Белла!

Возразить он брату не позволил, быстро исчезнув за дверью и плотно прикрыв ее за собой.

В бессильной ярости впечатав кулак в стену, Кайл опустился на кровать, не обращая внимания на резкую боль еще в не затянувшейся до конца ране в простреленном плече.

Он должен быть крайне осмотрителен и не допустить, чтобы из — з его шалостей Беллу изгнали из Блэквуд — хилла. А зная непримиримый нрав Люка, он ничуть не сомневался в том, что тот приведет угрозу в действие.

— Кайл, ну где ты там копаешься? — нетерпеливо послышалось за дверью, а спустя мгновение она распахнулась и появилась гладко причесанная светлая голова Париса, — мы уже оседлали лошадей. Чего такая хмурая физиономия, приятель? Наш уважаемый граф снова всыпал тебе порцию морали?

— Ничего, идем, — решительно поднявшись, произнес Кайл, направляясь к приятелю, — Люку не под силу заставить меня подчиняться, и запомни, не смей надо мной подшучивать, иначе я лишу тебя не только твоей ветреной головы, но и…

— Ладно, ладно, чего ты взъелся — то? — обиженно буркнул Бесингтон.

Приятели спустились во двор, где в нетерпении прохаживался Адриан, болтая о чем — то от скуки с молоденькой служанкой, которая отчаянно краснела от его сальных шуточек.

Когда компания шалопаев во главе с Кайлом Блэквудом промчалась по деревенской дороге, поднимая сноп пыли, местные жители проводили их укоризненными взглядами.

До Лондона друзья добрались уже по темноте. Посовещавшись у лавки мистера Боулинга и послав Париса прикупить бочонок ирландского виски, сошлись во мнении, что сначала стоит навестить леди Кимберли и посмотреть на представление, а после отправляться на собачьи бои, чтобы спустить немного денег…

Ночь в холодной сырой комнатушке, куда бесцеремонно впихнули Изабель и ее новую знакомую, показалась девушке адом.

Она не могла уснуть, беспрестанно меряя шагами эту камеру пыток, как мысленно назвала ее и думала о том, как отреагирует Люк, когда ему доложат о том, что его подопечная оказалась, арестована констеблем за воровство казенного имущества.

Однако этим приключение не закончилось, ибо ближе к рассвету послышался шум и громкие возмущенные голоса, а следом в соседний закуток втолкнули троих, молодых людей, изрядно пьяных и что — то наперебой доказывающих человеку в форме.

Узнав, не без удивления, Кайла и его дружков, Белла не смогла сдержать смеха. Значит, эти господа все же покуролесили на славу, коль очутились в столь непотребном месте!

Ее они, слава Всевышнему, в полутьме не узнали или же были поглощены собственным незавидным положением, не обратив внимания на двух девушек, находившихся по соседству. Тем лучше!

Под утро она, наконец, задремала, но и это благословение небес длилось недолго. Уловив знакомый, довольно негодующий мужской голос за дверь., девушка испуганно встрепенулась, ожидая немедленной расправы.

Однако не успела она, и шевельнуться, как послышались тяжелые шаги и через мгновение на пороге возник высокий силуэт, подобно Ангелу возмездия застывшим взором созерцая открывшуюся картину. Белла испуганно вскрикнула, прикладывая ладони к груди и расширенными от ужаса глазами глядя на незваного гостя.

Потемневшие глаза графа метали молнии, и весь его вид не сулил ничего хорошего. Коротко велев констеблю отойти в сторону, он бросил молча взиравшей на него Белле:

— Оденьтесь, леди и спускайтесь вниз. Я жду Вас в дилижансе, дабы Вы смогли дать мне разумное объяснение своему поведению.

Утро было под стать настроению Изабель — хмурым и тихим, безветренным. Затянутое тучами небо словно провисло над землей, обещая проливной дождь.

Девушка проснулась рано, но к завтраку не вышла, сославшись на головную боль и отослав прочь явившуюся служанку. Выбираться из уютной постели ей совсем не хотелось, она предпочла бы провести в ней остаток жизни, если бы это было возможно.

Высунув нос из — под одеяла, Белла обвела темную комнату взглядом и вновь упала на подушки. Вспомнив о вчерашнем происшествии, позорно окончившимся появлением Люка, она издала невнятный звук, сопровождающийся стоном.

Как же теперь она осмелится показаться ему на глаза? По дороге в Блэквуд — хилл граф хранил непримиримое молчание, сосредоточив внимание на пейзаже, простирающемся за окнами и освещенных лунным светом холмах. Бесчувственные тела Кайла и его приятелей погрузили в дилижанс, на котором приехала в город Изабель, и девушке стало понятно, каким образом Люк узнал о ее местонахождении. Кучер, забеспокоившись, отправился на поиски хозяйки и сумел разузнать, куда подевалась его молодая хозяйка.

Когда же они оказались в замке, Люк молча прошествовал наверх, но смерил свою подопечную убийственным взором, из чего девушка сделала вывод, что утром ее ожидает кара.

Белла села в кровати. Преисполнившись решимости, она выглянула за дверь и громко позвала свою горничную, приказав наполнить ванну водой. Быстро смыв с себя следы прошедших похождений, облачилась в самое строгое платье, которое нашлось в ее новом гардеробе — с высоким воротом, приталенное, сиреневого оттенка. В зеркале отразился вид невинной юности, и только проступающий на бледных щеках румянец выдавал ее.

Золотистые пряди волос влажным покрывалом облепили плечи, но Белла не притронулась к ним. Сделав глубокий вдох, она вышла из комнаты, с опаской озираясь и страшась встречи с опекуном, но судьба в этот раз смилостивилась над ней — коридор был пуст.

Быстро прошмыгнув к последней двери в коридоре, она толкнула ее, и шагнула в пропахшую перегаром и табачным дымом, святая святых.

Кайл со страдальческим выражением лица сидел на кровати, держась за голову. Его темные волосы были взлохмачены, одежда, та же самая, что и накануне, примялась и выглядела довольно жалко, шейный платок сбился в бесформенную груду на шее. На полу стояли туфли, в одной из них лежали окурки.