– Истр, дружище! – позвал Родион. – Ты знаешь такую реку – Дон? Или Черное море?

– Дон… хм… – подросток задумался. – Есть поблизости большая река, мы зовем ее Тихий, а ромеи – Танаис. А еще одну большую реку – Борисфен или Данапр. А море… море… Эвксинский понт? Слышал что-то, но плохо помню.

Борисфен, Танаис, какой-то понт. А ситуация-то беспонтовая! Без бутылки – точно не разберешься! Параллельная география какая-то.

– Истр, а у вас зимой снег бывает? – озадаченно тряхнув головой, Родион решил зайти с другой стороны.

– Конечно, бывает, и много. А ты думал, кто от вас на юге, тот и зимы не видал? И морозы случаются, и реки замерзают – не каждую зиму, правда, но бывает.

Ну, уже кое-что – находимся не в Африке! Впрочем, главное не место, а время. Неужели действительно четыреста пятидесятый год (или около того)? Это даже не старина, это… архаика! За полторы тысячи лет забросило, даже больше! В дикие и малоизученные времена, о которых никто почти ничего толком не знает! Ну, были какие-то варвары… кочевали… народы переселялись. Зачем, спрашивается, чего им на месте не сиделось? В Рим тянулись не то грабить, не то на заработки, повышая криминогенную обстановку. Как гастарбайтеры в Москве, ничего принципиально нового.

– Ты чего, брат, сидишь-то? – Истр толкнул в плечо задумавшегося Родиона. – Давай помогай копать!

– Копать?

Ах да, ну, как же! Раз помощи от полиции раньше чем через полторы тысячи лет ждать не приходится, надо полагаться на себя.

Но голыми руками рыть оказалось трудно, почти невозможно: сперва шел слой глины толщиной с ладонь, а дальше земля оказалась твердая, будто камень. Сломав ноготь, Родион выругался и сплюнул:

– Да тут, братец ты мой, экскаватор нужен! Ну, или, хотя бы лопата, кирка…

– Нету у нас кирки. Хочешь жить – и так справишься, – с цинизмом, уже не удивительным в столь молодом парне, отозвался Истр. Родион начал понимать: в этом мире каждый привык спасать себя сам. – Не сидеть же просто так, врагам на радость?

– Да тут не только ногти – руки переломать можно! Слушай, а давай-ка я к тебе на плечи встану. Выдержишь?

– Спрашиваешь! Я, брат, тебе не слабак какой-нибудь!

– Да я заметил, что не слабак. Только уж больно тощий.

Оказавшись наверху, Родион уперся левой рукою в край ямы, правой же попытался расшатать решетку, но все усилия оказались напрасны.

– Да-а, – опустившись снова на дно, устало промолвил юноша. – Зацепить бы ее тросом к «КамАЗу» да дернуть. Плечи-то я тебе не отдавил, братец?

– Да не такой уж ты и тяжелый!

Усевшись наземь, Родион посмотрел на свою руку – даже здесь, в тени на дне, была хорошо заметна широкая рыжая полоса, пересекавшая ладонь.

– Ржавчина…

– Ну, да – ржа. – Истр глянул с недоумением. – И что?

– Как ты думаешь, старая у них эта яма?

– Пожалуй, да. Места здесь мало, больше двух-трех человек сразу держать не получится, а дерьма в отхожей ямине – много, ишь, смердит-то!

– Да уж, – Родион поморщился. – Мог бы и не говорить. Яма, значит, старая. Решетка, судя по ржавчине, тоже не новая. Так неужели она везде одинаково крепкая?

– С виду так. – Истр поднял глаза. – Крепкая.

– Вот и тюремщики наши так думают. А вдруг они ошибаются?

– Ты предлагаешь проверить? – Парнишка с готовностью вскочил. – Давай теперь я полезу!

– Ладно, ладно… Потом, чур, поменяемся!

Истр копошился наверху долго, не уставая командовать: туда подвинься, сюда… пару шагов влево… вправо…

– Ну, что там? Нашел что-нибудь?

– Да нет пока… Может быть…

– Ну, так не пойдет. Слезай!

Спрыгнув, подросток недовольно поморщился.

– Что глазищами засверкал? – накинулся на него Родион. – Туда его подвинь, сюда. Нет, брат, этак мы зря туда-сюда метаться будем. В любом деле главное что?

– Что?

– Методичность!

– Ну, вот опять непонятное слово.

– Сейчас поймешь. А ну-ка, подставляй спину. И, обрати внимание, сейчас я тщательно проверю весь этот сегмент… то есть край, потом ты – следующий, чуть левее. Понял? Сперва края проверим, потом середину. Если дотянемся…

– Дотянемся, – усмехнулся Истр. – Главное, отыскать бы хоть какую слабинку.

Края решетки, черт бы их побрал, оказались крепкими – ни один прут не прогнулся, не дрогнул даже. А вот середина…

– Внимание… Иду!

Оторвавшись от стенки, Родион сделал шаг, потом другой. Истр, придерживаясь за решетку сверху, балансировал у него на плечах, будто цирковой акробат. Аттракцион братьев Доброгастовых! Спешите видеть! Алле… Оп!

– Есть! – Голос подростка дрогнул. – Нашел! Слышишь, брат! Тут вот… вот… Дрожит, прогибается… Сейчас-сейчас, я на ней повисну… Эх, я слишком легкий! А ну-ка, дерни меня за ноги!

– Только ты ухватись покрепче!

– Уже!

– Ну, тогда… р-раз-два…

Они завалились наземь оба, но тем не менее были счастливы: в руках Истра остался вырванный из решетки прут!

– Вот заодно нам и оружие! – улыбался подросток.

– Заточка выйдет изрядная, – согласился Родион. – Да не сиди ты, давай, подтягивайся! Выбираться надо – солнышко заходит, скоро нам еду принесут, а тут решетка почти выломана!

Парнишка не заставил себя упрашивать: живо вскарабкался на плечи Родиона, ухватился за прутья.

– Ну, как, протиснешься?

– Сейчас… рубаха мешает… Сейчас.

Скинув рубаху, Истр вновь забрался на плечи, подтянулся… Пролез! Черт побери – пролез ведь!

– Ну, как там наверху, хорошо, да?

– Камни тяжелые… Едва отвалил… И много их!

– Ты вот что: подложи под решетку прут, обопри на камень, надави, ну, используй как рычаг – понимаешь?

– На камень? А, понял… Давай, бросай прут!

– Отойди, в башку еще попаду.

– Не попадешь – я увертливый.

Выкинув прут наверх, Родион азартно потер руки и вдруг засмеялся. Господи… Ну, приподнимет Истр решетку, да только как туда добраться-то в одиночку? Кто ему теперь-то плечи подставит? А до решеточки метра три с половиной, допрыгнуть – никак, и стенка отвесная.

– Все! Готово, брат!

– Слышь, парень, – окликнул осененный ценной мыслью Родион. – Сбрось-ка мне сюда пару-тройку камешков, побольше которые!

– Сейчас! Оп…

Немного погодя в яму рухнул увесистый булыжник.

– Черт, ты что творишь-то?! Едва голову не проломил. Ладно… Давай еще.

Соорудив из камней шаткую пирамиду, Родион забрался на нее, постоял, стараясь найти равновесие, потом подпрыгнул, цепляясь за край ямы, подтянулся.

– Держись, брат! – Истр поспешно протянул сверху руку.

– Сам держись! А не то обратно уволоку.

Еще немного, немного… чуть-чуть… протиснулся… вот оно! Все! Свобода-а-а-а!

– Ну, что теперь стоять-то? Бежим! Извини, голопузый, рубашку я твою не прихватил, как-то не до того было.

Яма располагалась на краю селения, почти у самой стены, сложенной из серых камней – высотой в два человеческих роста. Меж стеной и домами были посажены сливы, смородина, еще какие-то ягодные кусты, способные послужить временным укрытием.

– Смотри-ка, – наклонившись, Истр приподнял валявшуюся на земле жердину. – Это ж для стога!

– Отлично! Тогда чего ждем? Давай, лезь первым. Встречаемся там, внизу… где-нибудь.

– Брат, а может, лучше подождем темноты?

– Вечером нас кормить придут – забыл?

– Ах, да…

Осмотревшись, беглецы прислонили к стене жердину.

– Давай, братишка!

Истр быстро и ловко полез первым и через мгновение уже скрылся из глаз. Спрыгнул – знать бы еще наверняка, куда приземлился? Но вроде бы покуда все было тихо…

– Не думала, что вы выберетесь сами!

Услыхав за спиной тихий голос, Родион вздрогнул и обернулся. Да так и застыл с разинутым ртом: перед ним стояла до невозможности красивая девушка в белом льняном платье и с серебряным ожерельем. Очень светлые волосы с легким солнечным отливом, будто белое золото, под черными дугами бровей – темно-голубые глаза, как грозное море. И Родион мгновенно узнал ту фею, что уже давно являлась ему во сне. Она!