Жить с ненавистной мне женщиной, видеть её рядом вместо тебя каждый божий день, слышать ее раздражающий голос, её тошнотворный запах, ясно понимая, насколько бы всё было по другому, если бы на её месте была ты, и не иметь никакой возможности это как-то изменить! На что это похоже со стороны? Или со стороны это вообще ни на что не похоже, поскольку никто не видит, что на самом деле происходит за этой красочной ширмой и неоновыми буковками с лейблом Lexury Life?
Когда человек подписывает собственной рукой собственный приговор на жизнь в личном аду на ближайшие десять лет – что же он в действительности со всего этого получает? Желание очиститься от всех своих грехов, неизлечимой боли и получить призрачный шанс на спасение? Серьёзно? Или таким образом он наказывает себя и как минимум несколько близких ему людей?
Конечно, ни о какой мести тогда и речи быть не могло. Если я и мстил, то только себе! За свою слабость, за страхи, за то, что не смог ничего сделать. Я не имел права на счастье, пусть и ложного. Какое к чёрту счастье без тебя? С кем? С тем, кто никогда не станет тобой ни при каких обстоятельствах? Это же нонсенс! Всё равно, что вместо кислорода начать дышать аммиаком, убедив себя, что я на нём протяну хотя бы пару дней. Кем и чем тебя вообще можно заменить? Я в жизни бы никогда больше не рискнул подойти ни к одной блондинке. Любое сказанное ими слово, исходящий от них аромат, улыбки, смех и взгляды – это бы превратилось в манию постоянного поиска сходства или меня бы типало от того, что все они подделки. В них ничего не будет от тебя, даже если кто-то сделает себе пластическую операцию и полностью перенимет твою внешность с манерой поведения. Заменить тебя? Полюбить другую?
Как бы странно это не звучало, до и после женитьбы на Реджи я и думать не думал, что могу найти кого-то на стороне, с кем-то попробовать встречаться, а то и вовсе переспать. Бл*дь, с кем и когда? Когда я сутками не просыхал от алкогольных запоев или когда в более менее осознанном состоянии ловил себя на том, что выискиваю в общественных местах знакомую фигурку, цвет волос и особый оттенок глаз?
Я не хотел, не собирался и не ставил перед собой никаких задач кого-то себе искать. Для меня это было нелепо и сверх абсурдно. Даже если это якобы и помогло бы тебя забыть. Наверное, я наивно считал, что это возможно с помощью чего-то другого. Вот только чего?
Рождение сына тоже не изменило моего состояния ни на йоту. Боль не притуплялась, время летело с такой головокружительной скоростью, что я едва осмысливал своё сосуществование в этом бешеном потоке постоянной смены дней, ночей и времён года. Вроде кто-то и что-то даже менялся-менялись. Подрастал Дэнни, Реджина тоже на первый взгляд набиралась "ума" и старалась избегать при редких общениях со мной острых тем и прочих неосторожных "телодвижений". Не менялся только я. А если и менялся, то явно не в ту сторону.
Любовь к тебе тоже претерпела массу жутких метаморфоз и деформаций. До чистой ненависти было ещё далеко, но уже так близко к краю этой всепоглощающей бездны. Ад разрастался и заражал мою кровь замедленным ядом своего мутирующего вируса, перестраивал до основания код ДНК, въедался в нервные и костные ткани. Сам того не ведая, он готовил почву для будущих семян и их первых всходов.
Да, желание отомстить всегда зарождается в моменты наивысшего пика боли или выстраданной безысходности – если ты конечно сумеешь после всего этого как-то выжить. Но чёткое осознание того, что это возможно, реально и имеет все стопроцентные шансы быть воплощенным в жизнь – спаивает эту когда-то столь хрупкую цепочку шокирующих идей вполне прочным швом несокрушимой уверенности.
Увы, забыть не получилось; вырвать из сердца, чувств и сознания – тоже. Отпустить? Если бы мне подсказали как… Хотя… едва ли существуют какие-либо действенные методы, кроме лоботомии и шоковой терапии. Я вообще не представлял себе, как можно было пережить ещё один день, не закончив или не начав его с просмотра твоих фотографий? Я продолжал держаться за тебя все эти годы всеми правдами и неправдами, специально, неосознанно, подсознательно – но от этого нельзя было уже избавиться лишь по одному желанию и тем более спустя ПЯТЬ ЛЕТ! Как можно излечить того, кого уже практически насквозь сожрал его собственный генетический вирус?
Был ли вообще из всего этого хоть какой-то иной выход? Я не знаю. Честно. Я ничего не видел, кроме того, что происходило на моих глазах, и кроме того, на что толкало моё собственное неуемное воображение. В то время, как меня перекручивало меж жерновами моего личного чистилища и ада, ты продолжала жить, как ни в чём не бывало. Строила свою карьеру, встречалась и трахалась с мудаками, чей статус был не ниже уровня celebrity – ты добилась всего, о чём когда-то мечтала, взлетев так высоко, что даже мне на какой-то миг показалось, что я не сумею тебя там достать…
Когда в один прекрасный день у тебя наконец-то открываются глаза, и ты с такой ясностью и чёткостью видишь всё происходящее, происходившее и то, чему лишь предстоит случиться – перед тобой предстаёт лишь один выбор… Либо – либо!..
Месть – это не мгновенный продукт ударившей тебя ни с того ни с сего идеи сделать именно так, а не иначе. Это долгая и принудительная подготовка, многолетняя выдержка и проверка на прочность временем и ситуациями собственных чувств и желаний. Это самая конкретная и сверхчёткая цель, которую ты обязан достичь и выполнить до конца, чего бы тебе не стоило и чем бы всё это не завершилось. Без цели ты никто! Без полученного прямо в руки желанного продукта своих бессонных ночей и просчитанных стратегий – ты лишь обычный неудачник, Джуниор Мэндэлл, размазня и хронический алкоголик, от которого сбежала даже его любимая девушка. Ведь он и представить себе когда-то не мог (а то и вовсе шарахался от подобных мыслей), те же десять лет назад, что однажды Ты на самом деле окажешься прямо в его ладонях, такая хрупкая, уязвимая и беззащитная! И, что самое невероятное, только от его решения будет зависеть твоя дальнейшая жизнь! Это обернётся настолько неправдоподобной действительностью (скорее фантастической нежели реальной!), что полностью осмыслить и поверить до конца в её свершившийся факт будет невообразимо трудно даже по истечении нескольких недель и месяцев. А чтобы я допустил подобные фантазии десять лет назад – всё равно что признать себя конченным психом.
Но разве оно того не стоило, а, Джуниор? Разве достигнутая цель не оправдала все вложенные в неё средства и ожидания? Самая ценная и единственная в этом мире жизнь теперь находилась в моих руках!
Я держу твоё сердце, отмеряю частоту и силу ударов его пульсации, наматываю на кончики своих пальцев невидимую паутину твоего невесомого дыхания и ясно вижу то, что никогда не будет дано увидеть, прочувствовать и пережить ни одному жалкому смертному на этой треклятой планете. Это больше чем любовь, это страшнее, чем ненависть – это то, что делает меня бессмертным, но ещё более зависимым и ненасытным! Вбирать нервными окончаниями тепло и ответную реакцию твоего тела, ментальные импульсы твоего сознания и сущности, прикасаться к таким точками и скрытым от всего мира глубинам, о которых не известно даже всемогущим богам!
Да, я одержимый психопат, больной на всю голову монстр, морально изуродованное чудовище! Я посмел присвоить себе чужую жизнь, взял то, что итак по праву принадлежало мне одному все это время и всегда. Мне не перед кем и не за что оправдываться! Я заплатил за это достаточно высокую цену и уж конечно я не буду просить прощения за те методы и способы, которыми я воспользовался и продолжаю пользоваться по сей день.
Хотел ли я именно этого? У кого-то могут возникнут по этому поводу вопросы?
Хотел, хочу до сих пор и буду хотеть!
Мечтаете ли вы о глотке воды, после долгой жажды, чистого воздуха – после смрадного помещения или о куске хлеба – после принудительного голода? Как долго без всего этого вы сумеете протянуть? Или что такого должно произойти, чтобы однажды ваше тело отказалось всё это принимать? Можно ли вообще всем этим когда-нибудь пресытиться и перенасытиться? Или я похож на неадекватного чревоугодника, который не знает меры и гребет всё под себя и в себя, пока не потеряет сознания или же не отдаст богу душу?
