Только попробуй отвести их в сторону или опустить долу. И хлопок ладони по противоударному стеклу (так напомнивший тебе щемящий захлест ремня о нежную кожу твоих ягодиц) – это лишь мягкое предупреждение о возможных последствиях.

Стоять на своих ножках ты можешь уже без чьей-либо помощи, хоть какие-то силы к тебе вернулись, значит, выдержишь и всё остальное! И пока ещё никто не умирал от громких звуков и чьих-то нравоучительных монологов. Несколько раз дернешься, зажмешься и попустит. Ты же не побоялась устроить себе персональную экскурсию по его комнатам, вплоть до его душевой? Значит, найдешь в себе силы пережить и это.

– Так ты воспользовалась моей завышенной заботой к тебе и предоставленной свободой действий? Напомни мне пожалуйста, поскольку я что-то никак не могу вспомнить, когда и при каких обстоятельствах я разрешал тебе САМОЙ, по собственной прихоти и без моего на то приглашения заявляться в мои комнаты, ходить там, как у себя дома и вытворять бог весть что вздумается? В какой из последних дней, в наших с тобой беседах, я делал подобные поправки в Протоколе? Или какая из неведомых мне причин натолкнула тебя на подобные умозаключения? Хотя можешь не отвечать. Наверное, вся вина за случившееся всецело лежит только на мне. Я не должен был давать тебе никаких поблажек и послаблений. Не отпускать поводка и не показывать, насколько мне не безразлично твоё здоровье и самочувствие. Судя по твоей реакции, я не только тебя разбаловал, но и умудрился прозевать тот самый момент, когда тебя накрыло чувством мнимой вседозволенности… Повернись спиной! И бога ради, постарайся обойтись без этого своего театрального драматизма. От нескольких ударов ремнем по заднице ещё никто не умирал! И я не собираюсь бить тебя сейчас. Только ополосну душем и смажу ягодицы! Расставь ноги и обопрись о стенку, раз тебя так трясет. И сделай мне сегодня великое одолжение, не заставляй меня просить тебя дважды!

Похоже любой его приказ теперь воспринимался тобой подобно хлесткому удару более нещадного девайса. Ты не успела развернуться к нему спиной, а тебя уже трясло так, словно через твоё тело пропустили циклическим зарядом в тысячу вольт. И судя по всему, именно данная картина вызвала в нём ещё один приступ всеразрушающего негодования.

– Прийти ко мне, в МОИ комнаты без моего разрешения ты не побоялась, а подставить спину под душ и под мою руку, так тебя уже колотит, как на электрическом стуле? Можешь успокоиться, сегодняшний лимит своего наказания ты уже исчерпала. Но это не означает, что на этом всё и закончится. Нет, моя дорогая. Всё только начинается. И с этой минуты можешь смело забывать о всех тех поощрительных бонусах, которыми я так расточительно разбрасывался весь последний месяц, и о моём чрезмерном внимании, которым ты явно злоупотребила, восприняв его как за нечто само собой разумеющееся и ни к чему тебя не обязывающее. Пора уже вводить новые правила, напомнить о старых и ужесточить большую часть санкций касательно твоего положения в этой квартире. Думаю, ты и сама прекрасно догадалась, что больше из этой комнаты по собственной инициативе ты никуда уже не выйдешь. Остальные комнаты я тоже закрою на ключ, как и урежу часы твоей работы в сети и разговоры по телефону. То же касается и твоего молчания. Никаких ко мне обращений и вопросов, пока я сам тебя не спрошу и не дам соответствующего разрешения что-либо сказать мне в ответ. И уж тем более, больше никаких вольных прогулок по квартире и в особенности посещений моего кабинета. Будешь ждать, когда Я лично разрешу тебе выходить отсюда и только в моём присутствии и под моим наблюдением! Лафа закончилась, Эллис. Всё что можно было испортить, ты не только испортила, но и довела до крайней точки маразма. Считай, свой рождественский подарок ты уже заработала благодаря всем своим последним стараниям.

Бить физически уже не имело смысла, и ты тоже прекрасно об этом знала. Одного раза всегда более, чем достаточно. Иначе это попросту перейдёт в бессмысленную привычку для обоих. Сносить телесные наказания и побои всегда легче и даже предпочтительней, чем беспрестанно трястись под ударами уничижающих слов своего неумолимого палача. Они всегда вспарывали тебя намного глубже и нещадней, доставая до таких уязвимых точек и ничем незащищенных ран, что не хватило бы никаких и самых сильнодействующих анестетиков с болеутоляющими, чтобы хоть как-то приглушить эту сводящую с ума какофонию выкручивающей наизнанку агонии. Что уже говорить о твоей непроизвольной реакции на всё остальное? О том, как тебя стягивает снаружи и изнутри тугими кольцами двойной спирали – удушающего кошмара и вспарывающей боли. Ожившая тьма и её сотни тысяч игл, впившиеся в твоё сознание сквозь черепную кость опаливающим теплом его звучного голоса. И это не остановить, это сильнее любого вспарывающего удара плетью. Да тебя бы и в жизни так не трясло под ней, как под его ладонью и ласковыми пальцами любимого убийцы, окольцевавшими твоё горло поверх кожаной полосы ошейника. Как и под его бархатной тенью и бесчувственным баритоном, накрывших тебя со спины с головой смертельной волной осязаемого сумасшествия – твоего воскресшего безумия, остервеневшей агонии и чёрно-красной боли. Раскаленным кровавым мраком бескрайней вселенной твоего персонального чёрного бога и Дьявола…

Помнишь, Эллис? Мы заслуживаем только то, за что боролись и как за это боролись.

– Если у тебя и был какой-то шанс, то ты явно сегодня его упустила. – прямо в твоё горящее алым цветом красивое ушко, витиеватым росчерком чёрного скальпеля по памяти. Новая пожизненная метка от твоего единоличного владельца, пользователя и Хозяина…

Помни, Эллис, помни! И никогда не смей забывать, кто ты и кому принадлежишь!

* * *

Безумие никогда не опиралось на разумные доводы и уж тем более никогда не возникало на пустом месте. И чаще всего, как раз оно и является главным источником зарождающейся ненависти и прочих вытекающих из этого последствий. Желание отомстить, как правило, бьет по мозгам в момент неуправляемой ярости и одержимого бешенства. Когда собственное бессилие и разрывающая изнутри боль доводят тебя до точки возможного и безвозвратного срыва. Именно в этот момент ты вдруг четко осознаешь, что окончательное решение с правом выбора лежат теперь только на тебе. Или – или! Либо отпустить, забыть, как-то стереть из памяти и вырвать вместе с сердцем из груди, либо сделать это ведущим смыслом всей своей жизни и ранее бесцельного существования.

Поверь, Эллис, я пытался. И видит бог я сделал все невозможное и даже противозаконное, чтобы попробовать тебя забыть.

Говорят, что если просто в этом тлеть, позволить ему самому скончаться тихо и без стимулирующих встрясок, то максимум где-то через два года любовь умирает и человек переключается на новый объект интереса. Может я и поспешил, когда по пьяни поддался давлению с уговорами своих родителей и женился на Реджине, но не думаю, что целью была надежда забыть тебя с ней. Скорей инфантильный взбрык, наивная попытка не самого удачного примера отомстить. Будто я этим пытался ударить тебя издалека за то, что ты сделала и "собиралась" сделать.

Ударить? Смешно звучит, учитывая, что на тот момент я практически не верил, что ты вообще что-то ко мне чувствовала…

Я бы никогда не полюбил Реджи и прекрасно об этом знал. Почему именно она, а не кто-то другой, хотя бы похожий на тебя внешне? Думаю, это был вполне осознанный и в своём роде расчетливый выбор. Сказать, что я её презирал (и чуть ли не с самого детства) – не сказать ровным счетом ничего! Она была мне противна физически, морально, аморально и каждый раз при встрече вызывала одну лишь бурю отрицательных эмоций. Не исключено, что как раз этот букет диких противоречий и стал решающим доводом в моём выборе. Я ЗНАЛ, ЧТО НИКОГДА ЕЁ НЕ ПОЛЮБЛЮ! Какие ещё требуются объяснения? Это же равносильно тому, чтобы каждый божий день питаться экскрементами вместо нормальной еды! И я добровольно пошёл на это. Для меня это и являлось чистейшим наказанием против себя самого! И если говорить языком заумных мозгоправов, то выходит я попросту искал возможность сохранить свои чувства к ТЕБЕ!