Прошли годы. Некоторые мечты сбылись, часть не сбудется уже никогда, а что-то рассыпалось прахом под ударами циничной реальности. Но перестать мечтать – перестать жить.

Ветер усилился. Потоки воздуха играют волосами Тарка – то отбрасывают назад, то накрывают лицо чёрной вуалью. Пальцы, что сжимают холодный камень, окоченели, ветер проник сквозь камзол и холодит тело, украдкой ворует живительное тепло.

Тарк поплотнее запахнулся в плащ.

7

Росиеран Тарку не понравился сразу. Цепь скалистых островов с бедной растительностью, он мало подходит для жизни. Острова почти не имеют равнинных мест; немногочисленные поселения разбросаны по крутым горным склонам, дорога между ними трудна даже для подготовленных путников. Скудная земля родит столь же скудный урожай – жители вынуждены питаться дарами моря и тем, что привозят с материка.

Дождь – частый гость, можно сказать – постоялец здешних мест. Круглый год тяжёлое свинцовое небо нещадно поливает Росиеран, затапливает низины, размывает дороги и порой уносит в море целые дома.

Да, Росиеран – место негостеприимное.

Последние дни стоит скверная погода. Тарк не вылезает из каюты. Архипелаг расположен в водах Кайпоровой губы между одноимённой провинцией и северным побережьем Крангира. Мореходы не жалуют Кайпорову губу, и не зря – частые дожди треплют могучие корабли, словно лохань, часто суда кончают жизнь на рифах, коими в изобилии усеяны воды.

Агент показался на палубе, лишь когда на горизонте замелькал Бирнат – единственное поселение Росиерана, что вправе называться городом. На склоне горы раскинулось с сотню строений – деревянных домов с крышами из глиняной черепицы, – обнесённых невысокой стеной мрачного серого камня. Над поселением высится небольшой и столь же мрачный форт. Впрочем, под тусклым светом затянутого тучами неба серым кажется весь мир.

Тарк обратил внимание на иное – городские ворота заперты, имперские стяги, что обычно реют над крепостями, спущены, на улицах – ни души. Зато в порту толпится целая флотилия, а на берегу вырос большой лагерь, где снуёт туда-сюда разношёрстный люд.

Агент подошёл к Гжодрасу. Имперец облокотился о борт, чёрный и белёсый глаза с отсутствующим выражением созерцают унылый пейзаж. Плащ развевается на ветру, словно знамя, крупные капли дождя бьются о непокрытую голову, но Гжодрас и не думает накинуть капюшон.

Корабельная команда и прочие люди Иды сторонятся одноглазого угрюмого человека. Но за маской грубости, Тарк знает, сокрыт верный товарищ и настоящий человек чести.

– Плохой погодой тебя не проймёшь, – произнёс Тарк с налётом иронии. Агент натянул капюшон до самого подбородка и плотно запахнулся в плащ, но всё равно зябко поёживается, а Гжодрасу – хоть бы хны.

Имперец повернул голову.

– А, Тарк, – его рука чуть оторвалась от борта в знак приветствия. – На побережье часто такая погода, привык.

Гжодрас вглядывается в пустынные улицы городка. С профиля он похож на одного из великих полководцев прошлого, чьи статуи украшают Триумфальную аллею в столице. Грубое – будто высечено из камня – лицо олицетворяет мужественность.

– Есть идеи, зачем эльфам Бирнат?

– Появятся – обязательно поделюсь, – просто ответил имперец. – Беспокоит другое: поймаем ли кого-то из повстанцев?

Вопрос поставил Тарка в тупик. Заметив на лице собеседника озабоченность, Гжодрас пояснил:

– Там, за рекой, – он ткнул пальцем в сторону правой части форта, где крепостная стена уходит прямо в море, – небольшой причал для лодок. Заметил, кораблей в той стороне нет? Дно – в рифах, к тому же там мелко. А за отрогом, что упирается в воду, – имперец указал ещё правее, – тысячи скалистых островков. Ни один капитан в здравом уме туда не сунется. Боюсь, повстанцы улизнут на лодках и затеряются среди скал. Ищи-свищи потом

– А если отправить солдат стеречь причал?

– Погода, Тарк, – Гжодрас устремил глаза к небу. – Первый же шторм – а они тут постоянно – разобьёт лодки о скалы. К тому же с форта на тот участок отличный обзор. Если эльфы увидят наших – заложникам конец.

– Можно пробраться внутрь и освободить пленников.

– Послушаем, чего хотят повстанцы, а там решим, – заключил имперец. – Ида берёт нас на переговоры.

У пирса – старинное каменное сооружение местами обвалилось и покрыто широкими скрипучими досками – ждёт низкорослый щупленький человечек с носом что кочерга: длинным, плоским, с сильно выступающим кончиком. Непривлекательное лицо окаймляет густая чёрная шевелюра и чёрная же борода; на бледной коже яркими изумрудами сияют глаза – открытые, нарочито-честные, но при этом из тех, что не вызывают доверия.

– Госпожа Геласиус, господа, – мужчина от дал честь по-солдатски – приложил правый кулак к сердцу. У него оказался удивительно низкий голос для человека такого роста.

– Господин Кайнарис, – наместница ответила церемонным полупоклоном, хотя по взгляду Тарк видит – отношения между ними весьма натянуты. – Мрачный человек – Гжодрас, моё доверенное лицо, в чёрном – Тарквеус Плабис из Братства Эбена.

Лицо мужчины при упоминании Братства омрачила мимолётная тень, которая тут же сменилась прежним благожелательным выражением.

– Тарк, Гжодрас, – продолжила Ида, – это Шанни Кайнарис, глава отделения Имперской Горной Корпорации на Росиеране и старинный друг моего отца, – последние слова звучат почти оскорбительно.

Мужчины обменялись учтивыми кивками.

– Наверняка голодны с дороги? Мы разместили штаб в здании портового управления, можно согреться и поесть. Прошу за мной.

Погода всё ухудшается. Тарк с удовольствием погрелся бы у камина в обнимку с кубком чего-нибудь горячего. Или горячительного.

Под стенами Бирната раскинулось настоящее поселение. Наиболее привилегированным отвели немногочисленные деревянные постройки, у дверей каждой – стража из пары легионеров. Остальные наслаждаются сыростью и ветрами в палатках всех мастей и размеров.

Над лагерем каменной громадой нависает форт. Сколько Тарк ни вглядывался, никакого движения за парапетом он не заметил. Ворота наглухо заперты, из-за стен – ни звука. Город словно заснул. Или притаился в засаде, как гепард перед прыжком.

Дорога до портового управления заняла каких-то пару минут. Шанни Кайнарис привёл к небольшому двухэтажному зданию хрестоматийного вида: первый этаж из поросшего мхом камня, второй – бревенчатый. При виде процессии легионеры на часах распахнули тяжёлую, окованную железом двустворчатую дверь. Из недр здания обдало волной столь долгожданного сухого тёплого воздуха.

Внутри мельтешат люди – самые разные, от чудом сбежавших местных жителей, теперь – объектов бесконечных допросов, до важных шишек из армии и Горной Корпорации.

Шанни и компания направились на второй этаж под перекрестьем любопытных взглядов. По комнате прошёл шепоток: Ида Геласиус! Будь его воля, Тарк заткнул бы чрезмерно болтливые рты – наместнице и без того нелегко.

А ведь это можно устроить! Агент выудил из-под одежды амулет – теперь нити демонстративно, нагло красуются на груди. Народ притих под ледяным взглядом Тарка.

– Так-то лучше, – едва слышно пробормотал он.

Наверху уже ждут. В просторном зале жарко натоплена печь; яркий свет фонарей, кои во множестве развешаны по стенам, освещает богато обставленное помещение – то ли кабинет начальника форта, то ли зал собраний. Дощатый пол устлан коврами, стол – и какой стол! Резная столешница, красное дерево… – вмещает по меньшей мере дюжину человек. Даже скамьи – и те с изукрашенными ножками.

Воздух благоухает цветущей гарденией. Чьи-то заботливые руки высадили растения в глиняных горшках, яркая зелень приятно разбавляет общую серо-коричневую гамму.

На столе гостей дожидаются яства – печёная рыба, сыр и хлеб, а в деревянных кубках парит горячий мёд.

Шанни сбросил коричневую куртку с меховой оторочкой, стянул перчатки – обнажились унизанные перстнями пальцы. Блеснули каменья – управляющий пригласил к столу взмахом руки.