Заговорщикам повезло. В перерыве между судебными заседаниями Эскотт заехал на работу и теперь перебирал бумаги в своем кабинете, так что искать его по близлежащим ресторанчикам не пришлось. Позвонив сперва в Пендлетонскую школу, Диллон направился к своему старшему партнеру и, посвятив его в суть проблемы, обрисовал намеченную схему действий. Опытный адвокат поначалу отказался играть отведенную ему роль, считая предложенный план неэтичным вмешательством в дела другой фирмы. Однако постепенно идея его все же заинтересовала и даже в какой-то мере позабавила, и он в конце концов согласился участвовать в операции.

Арчер-старший, видимо, все-таки столкнулся с известным сопротивлением: когда он прибыл вместе с сыном, часы показывали почти час пополудни. В приемной конторы сидела только молоденькая секретарша. Арчер-старший легонько подтолкнул своего отпрыска, и Арчер-младший, недоверчиво взглянув на девушку, пробормотал:

— Мне нужно видеть мистера Эскотта.

— Пожалуйста, как мне доложить?

— Джимми Арчер… младший.

Молодая женщина вышла. Вскоре вернувшись, она открыла дверцу деревянного барьера и, сопроводив мальчика по коридору, ввела его в кабинет.

Встав из-за стола, старая лиса Фил Эскотт обменялся с посетителем рукопожатием, усадил его в кресло и затем, без тени улыбки, серьезно поинтересовался:

— Итак, Джимми Арчер, чем могу быть тебе полезен? Какие-то противоречия с существующими законами?

— Да, сэр! — ответил мальчик, сидевший сгорбившись с несчастным видом.

— О чем конкретно идет речь? Предстоит судебный процесс или что-нибудь еще?

— Нет, сэр. Они хотят, чтобы я наябедничал, а я отказываюсь быть фискалом. Лучше сяду в тюрьму, а доносить не стану!

— Молодец! Могу лишь с уважением отнестись к подобной позиции. Дай пожму твою руку.

Неохотно и с опаской Джимми протянул руку, и они вновь обменялись рукопожатиями.

— И кто же хочет, чтобы ты наябедничал?

— Их навалилась на меня целая шайка. И мой отец, и мисс Хенкель, наша директриса, и эта женщина… они зовут ее Клара… у которой сестра за решеткой, и парень по имени Диллон, настоящий громила…

— Диллон? Знаю, знаю этого Диллона. Скверный малый! И на кого же они требуют, чтобы ты донес?

— На моего товарища, с которым мы взяли патроны из сумочки мисс Бранд. Я — не предатель.

— Разумеется. Я это сразу заметил, лишь взглянул на тебя. И когда же вы взяли эти самые патроны? — Видя, что мальчик не отвечает, Эскотт медленно откинулся на спинку кресла и, сложив вместе кончики пальцев, воззрился на своего необычного клиента. — Ты, Джимми, конечно, понимаешь, что мне, как твоему защитнику, необходимо знать все подробности дела. Тебе известно, что значит иметь своего адвоката?

— Еще бы, всем известно. Это значит, что вы везде говорите за меня и представляете меня.

— Совершенно точно. — Эскотт едва сдержал улыбку. — Итак, когда ты и твой товарищ взяли патроны?

— Позавчера. Во время занятий по ритмической гимнастике. Мы прокрались в маленькую раздевалку и спрятались, потому что не любим заниматься пустяками. Там оказалась сумочка мисс Бранд, и мы хотели посмотреть, откроется ли замок…

— Подожди минутку! Патроны находились в ее сумочке?

— Да, сэр.

— Лежали в коробке, завернутой в бумагу и завязанной, и вы взяли всю коробку?

— Да, сэр.

На лице Джимми отчетливо отразилось вновь возникшее подозрение, однако Эскотт, будто ничего не замечая, невозмутимо продолжал:

— Ну конечно, мне отлично известны все детали этого дела! Надо же, какое совпадение! Человек, продавший патроны, поручил мне их найти и вернуть ему. Я не только твой, но и его представитель!

Просто невероятно, какое счастливое совпадение! — Эскотт выдвинул ящик стола, достал картонную коробочку и высыпал из нее на стол серебряные доллары. Сложив их башенкой, он сказал: — Взгляни на них.

— Вижу. И что?

— Как что? Да это же вознаграждение тому, кто вернет патроны! Десять серебряных долларов! Тебе здорово повезло, что ты случайно пришел именно ко мне, Джимми! Я знаю этого парня Диллона, он пытался собрать все патроны, чтобы получить вознаграждение! Подумать только, какой мошенник!

Появившуюся было на лице Джимми подозрительность сменило плаксивое выражение. Казалось, он вот-вот разрыдается от отчаяния.

— Но п… пожалуйста! — проговорил он, запинаясь. — У меня уже нет патронов! Их забрал мой отец, а теперь они наверняка достались этому м… мошеннику Диллону!

— Ну, не беда. Не беспокойся, Джимми, ты все равно получишь вознаграждение, я сам тебе его выдам. Поделим его пополам между тобой и твоим товарищем. Однако, чтобы, как положено, завершить, наше дельце, соблюдая все формальности, нужно пригласить твоего товарища сюда, ко мне в кабинет, и уже здесь я вручу каждому из вас по пять…

— Постойте! — воскликнул Джимми, и выражение его лица опять изменилось. — Это несправедливо!

— Что несправедливо?

— Давать ему столько же, сколько и мне. Разделить вознаграждение нужно так же, как мы разделили патроны. Тогда мне досталось тридцать пять штук, а ему только пятнадцать!

На какой-то момент Эскотт лишился дара речи и теперь взглянул на Джемса Арчера-младшего уже без всяких снисходительных эмоций взрослого по отношению к ребенку, как деловой человек на делового человека.

— Ну что ж, — наконец пришел к выводу адвокат, — уладить проблему необходимо путем взаимных переговоров и выработки соответствующего соглашения. Для этого потребуется обязательное присутствие твоего приятеля. Тогда мы втроем сможем покончить со всем разом.

— Я схожу за ним. — Джимми вскочил с кресла с решительным видом.

— Будет лучше, если мы пошлем за ним кого-нибудь, а ты пока подождешь здесь. Так быстрее. Как его зовут?

— Эрик Снайдер. У него рыжие волосы. Он живет на Гумбольт-стрит, 319. Учится в четвертом…

Эскотт нажал на кнопку, встроенную в письменный стол, и приказал вошедшей секретарше:

— Передайте мистеру Тайлеру, чтобы съездил за Эриком Снайдером, проживающим на Гумбольт-стрит, 319. Он ученик четвертого класса, рыжеволосый. — Когда молодая женщина удалилась, Эскотт вновь обратился к своему клиенту: — А пока мы можем сделать предварительный расчет, сколько причитается каждому из вас. Итак, если вознаграждение разделить в той же пропорции, как вы поделили патроны, то на твою долю придется семь долларов, а Эрик получит три. Правильно?

— Кажется, не совсем так… — Джимми снова выглядел настороженным и недоверчивым. — Три доллара всего за пятнадцать патронов — вроде бы слишком много. — Он сильно нахмурился. — Дайте мне карандаш и листок бумаги.

Эскотт передал ему и то и другое.

Скосив один глаз в сторону плевательницы, Кеннет Чемберс, шериф округа Силверсайд, с расстояния в восемь футов смачным плевком попал точно в цель.

— Уже слышал, и не раз, — промямлил он, растягивая слова. — Но поверь мне, к этому приложил руку Скуинт Харли.

Сидевший за своим письменным столом в собственном служебном кабинете шериф Паркового округа Билл Таттл ворчливо заметил:

— Просто у тебя зуб на Харли.

Ворчливый тон Таттла объяснялся не только жарой, но еще и двумя-тремя серьезными неприятностями.

— Ну и что из этого? — спросил Кеннет. — Любой на моем месте заимел бы. Разве не он убил Чарли Бранда именно в моем округе и затем вышел сухим из воды только потому, что, по мнению пары умников, пуля была выпущена не из его револьвера?

Они называют это наукой! Скоро они, измерив ширину моей филейной части, смогут объявить мне, где я сидел в последний раз! — Он плюнул еще раз и чуть не промахнулся. — А разве Харли не мог заранее смастерить собственный патрон? Или использовать другой револьвер?

— Послушай, Кен, я довольно внимательно следил за тем судебным процессом и скажу тебе откровенно: вы оба — ты и прокурор — выглядели как два олуха царя небесного. Вы не имели ни одной путной улики против Харли, кроме того факта, что он в то время бродил где-то поблизости, и тем не менее вы вцепились в него мертвой хваткой. Если бы ты нашел у него деньги убитого или обнаружил место, где он их спрятал, тогда другое дело.