"Господи, помоги рабе твоей Татьяне и дай ей силы для победы над врагами России"! – Зашептал я молитву, разгоняясь сильнее и сильнее навстречу врагу и отрываясь от отряда. "Да сокрушаться враги русского отечества, да пребудет с нами Бог, да повергнуты будут ниц враги его и все нечестивые"!

"Вся энергия на защиту и штык", – прошептал я, глядя как трехгранное лезвие мосинки наливается нестерпимо ярким светом. Получи подарочек агент ноль ноль семь.

Защита мага лопнула от моего удара сразу же, я ощутил лишь слабое сопротивление, когда штык, насквозь пробив тело бритта, вышел у него из спины. Хорошенько провернув лезвие внутри тела, я выдернул свою винтовку обратно и, глядя в стекленеющие глаза врага, пнул его носком мехового унта в грудь. Лети дружок в море.

Два попадания в защитное поле заставили меня поморщится, – сильно бьют, гады. Ничего… Я поймал взгляд ближайшего вражеского мага и широко, до ушей улыбнулся, показав ему перевернутым кулаком с оттопыренным вниз большим пальцем – ты следующий. А затем начал разгон, видя, как его лицо побелело от страха. Маг успел выстрелить дважды, от одного его заклятия я увернулся, другое принял на щит, а затем мой штык вспорол ему горло. Блин, откуда в нем столько кровищи-то? Минус два, кто третий?

Третьего свалил со своим звеном Ребров, налетевший на бриттов справа вслед за мной. Он со своими юнкерами навалился на отставшего от строя одиночного мага как свора собак на медведя, разворотив его защиту вблизи щитобойными заклятиями. Четвертый бритт перед смертью успел забрать с собой парня из звена Пашки, выстрелив в него в упор, и тут же был расстрелян остальными русскими магами. А пятого, – пятого достал я, собрав всю свою силу в одно особо мощное фугасное заклятье класса воздух-воздух. Вспышка была на полнеба – красота!

На этом сопротивление вражеских магов закончилось. Поняв, что они в абсолютном меньшинстве, бритты начали убегать, вложив всю свою магическую силу в щиты и левитацию. Догнать их мои орлы пока не могли, да я и не отдал приказа к преследованию. Надо было заканчивать дело.

"Господи, помоги сокрушить врагов отчизны и православия на этом судне", – направил я прицел на пароход, чувствуя, как наливается магией винтовка. Рядом со мной по команде целились в центр корабля, чуть повыше ватерлинии остальные юнкера.

Юнкера, по врагам веры православной и отечества, пли! – Скомандовала Танечка.

Треснул залп и десятки огненных росчерков устремились вниз. Взрыв был огромной силы, я даже видел, как подбросило вверх метров на тридцать вверх оторванную дымовую трубу. После этого остатки переломившегося на две части парохода буквально в течение пары минут ушли на дно. Больше я о "товарище Ледине" в этом мире не слышал…

Убитыми мы потеряли двоих юнкеров. Еще двоих сбитых товарищей удалось спасти, выловив их из холодной морской воды в последнюю секунду. Я даже мысленно похвалил себя за предусмотрительность. Недаром я заблаговременно подумал о команде эвакуации и прикрытия во главе с Юлей для сбитых в бою магов. Решение из ставшей жизнью странной анимешки само напрашивалось – жизнь магов ценна, да и им легче идти в бой, зная, что за их спинами есть дежурная спасательная "команда последнего шанса". Твои товарищи, которые обессилившего или раненого тебя магическими щитами прикроют, разбиться не дадут и в тыл раненого вытащат. Парням в бою всего лишь снесли защитное поле и оглушили магией, но если бы Юлина спасательная команда не вмешалась, они бы наверняка утонули. Но и двоих человек потерять было крайне неприятно.

– Поздравляю с первым боем и первой победой! – Сказал я юнкерам, когда мы приземлились на плацу училища. – Сегодня мы как следует послужили России и послужим ей впредь. Я объясню, что мы только что сделали. Думаю, вы все догадались – отправленный нами на дно пароход был непростой. Судно шло под магической пеленой, охраняемое бриттскими магами и с парой сотен революционеров на борту. Фактически оно везло главарей переворота на съезд совнаркома. Думаю, в этом строю все понимают, зачем и для чего их везли, если на Морском Вокзале их собралась встречать целая толпа "рабочих и крестьян" – сделал я паузу, посмотрев на строй юнкеров. Вроде поняли…

Корабль с врагами отчизны не добрался до порта благодаря вам, – продолжил я. – Погибли наши товарищи, Саша и Роман, – я снял с себя летный шлем и скорбно склонил голову вниз. Остальной строй незамедлительно сделал то же самое. – Мне очень жаль их. Почтим их минутой молчания. Они погибли за Россию, – как мог прочувствованно сказал я. – Поклянемся же не посрамить их память и сделать так, чтобы их смерти не были напрасными. И поклянемся сражаться лучше, потому что наша цель не погибнуть, а победить! Слушайте мой приказ! Сейчас будет плотный завтрак и отдых до двух часов дня. Всем кроме часовых постараться поспать, отдохнуть, подготовить личное оружие и снаряжение. А затем мы выдвигаемся в Тосно, на соединение с верными отечеству войсками. Разойдись!

– Что ты задумала? – Перехватил меня на входе в училище Ребров. – Таня, я не знаю какие войска в Тосно и верны ли они отечеству. Просто слышал, что туда бежал Родянко и там есть какие-то части. Точной информации о происходящем на станции нет.

– А ее не только о Тосно нет, штабс-капитан, – пожал плечами я. – Но медлить нельзя. Юля, прикажи подать нам с капитаном завтрак в кабинет, как только он будет готов, – распорядился я. – И подходи туда же к часу дня с Пашкой и остальными командирами звеньев на инструктаж. Пойдемте, Матвей Филиппович, поговорим, побудьте у меня пока за начштаба, – обратился я к офицеру.

– Красные пока очень слабы, – продолжил я в кабинете, усевшись в любимое кресло. – По сути Совнарком прочно сидит только в Москве и Питере, причем даже всей Москвы он не контролирует. Серьезных боевиков у него немного – от силы три или четыре тысячи, остальные – просто толпа. Нужен один хороший удар, для которого хватит и тысячи человек усиленных моими магами, чтобы выбить их из Смольного и Зимнего. До Тосно километров сорок, надо срочно мобилизовать стоящие на станции воинские части и выступать, призвав по мере сил всех офицеров и добровольцев присоединяться к нам. Так думаю…

– Это-то понятно, – вздохнул Ребров. – Только вот не хотят военные выступать против восставшего народа. Госдума с Родянко себя дискредитировали полностью, государь вроде как отрекся и непонятно где он и вообще…

– Знаю, – серьезно ответил я. – На то она и революционная ситуация. Верхи не могут, низы не хотят, всеобщий разброд, шатание и паралич. Власть валяется как тряпка, подбирай кто хочет. Только почему ее должны подбирать красные, а не…

– А не ты? – Хитро сощурил глаза Ребров.

– А че сразу я? Ты, Матвей Филлипович, ты.

Офицер сначала закашлялся, а потом, подняв на меня глаза, улыбнулся.

– Все-таки ты просто маленькая девочка. Тань, ты чего? Понимаешь, о чем говоришь?

– Я! Не! Шучу! – Встав с кресла, я подошел к штабс-капитану и пристально уставился ему в лицо. Не знаю, что он увидел в моих глазах, но улыбка резко сползла с его лица.

– Пойми, капитан, все очень и очень серьезно, – продолжил я. – Дайте красным еще неделю и они закончат съезд, выстроят управленческую вертикаль, подавят сопротивление в Москве и встанут прочно. Дальше они начнут давить и приводить к покорности всю аристократию с интеллигенцией и купечеством заодно, вы для них классовые враги. И заодно привлекать к себе всех обиженных в России, которым они пообещают золотые горы. Вы объединитесь в белое движение, начнете борьбу против них, последует взаимный террор, в котором красные вас переплюнут легко и непринужденно. Дальше – гражданская война с миллионами жертв. И поражение белых. Я вижу будущее, уж поверь. Поражение знаешь почему? Потому что вы так и не объясните народу за что воюете. Красные будут драться за предельно популистские, но понятные каждому лозунги: землю крестьянам, заводы рабочим, власть советам. А вы будете просто против красных или за то чтобы все было как встарь. А по-старому уже жить нельзя, пасту в тюбик обратно не загонишь. Но если революцию нельзя предотвратить, то ее можно возглавить, перехватив управление протестом. Поверь, я знаю, о чем говорю. Сейчас надо срочно ликвидировать совнарком. Помоги мне! Не хочешь быть диктатором – хрен с тобой, другие желающие найдутся. Но сейчас мне нужен лидер и кроме тебя я других кандидатур не вижу. Обратного хода нам уже нет, если красные прочно возьмут власть, то утопленной "Майской Лилии" магам, то есть нам с тобой Матвей Филиппович, они с бриттами не простят никогда. За границей достанут, ледорубом по башке.