Солнце уже ушло за горизонт, когда корабли вышли в открытое море. На мачте 'Новика' взметнулся сигнал 'Отрядам - разделиться!' и следом ещё один 'Удачной охоты!'. В ответ на сигнальных фалах фок-мачты 'Боярина' распустилась разноцветная гирлянда: 'Доброй охоты!'

Сразу вслед за этим два отряда разделились - 'Новик' со своими миноносцами повернул в сторону Дальнего, а 'Боярин' повел свою 'волчью стаю' за Лаотеншань. Для всех в порту корабли уходили на ночную разведку и рекогносцировку. Отряд Модуса - к Эллиотам и в Талиенвань, отряд Вольфа - к северному побережью Квантуна. На самом же деле, новое руководство эскадры спешило максимально использовать то немногочисленное своё послезнание о ходе боевых действий под Артуром, пока их деятельность ещё не слишком сильно изменила канонический ход событий. Насколько помнил Вервольф, Того должен был вот-вот прийти к Артуру для его бомбардировки. Если ему память не изменила (а она в интимных отношениях с другими пока что замечена не была), то должно было это случиться именно завтра, двадцать шестого февраля. А у господина Того всегда была привычка высылать вперед разведку из пары отрядов истребителей. Всегда. В той, известной Сергею истории, это привело к тому, что в ночь перед бомбардировкой отряд русских истребителей под командованием Матусевича и японский первый отряд под командованием Асая устроили друг другу 'тёмную' - полуторачасовую трёпку с ничейным результатом, а вот другой японский отряд под утро перехватил и утопил возвращавшийся из разведки русский миноносец 'Стерегущий'.

Терять свои корабли за здорово живешь никому на русской эскадре, конечно, не хотелось. Особенно попаданцам. Которые, в отличие от остальных, пока что знали, к чему идет. Конечно, подготовка к отражению бомбардировки велась полным ходом. Ибо под соусом 'наличия достоверных агентурных данных' перед Мякишевым, Лутониным и Черкасовым была поставлена вполне конкретная задача разработать и, самое главное, реализовать систему перекидной стрельбы кораблей эскадры с Внутреннего рейда в направлении Лаотеншаня. Осталось отучить легкие силы японцев от привычки шастать по артурскому рейду, как по своему двору. И вот, на очередном вечернем совещании 'коллегии попаданцев', и был разработан план нынешней операции. Суть её состояла в следующем. Насколько помнил Сергей, японцы, приходя на рейд Порт-Артура, вступали в перестрелку с дежурными кораблями и в свете открытых русскими прожекторов получали прекрасную возможность оценить обстановку на Внешнем рейде. А затем уходили в темноту - либо в сторону Лаотеншаня, либо в сторону Дальнего. Поскольку невозможно было заранее предугадать маневр японцев, то решено было создать два 'охотничьих' отряда, которые должны были устроить японцам 'тёмную'. Естественно, посвященными в план операции были только командиры участвующих в ней кораблей...

И вот теперь вышедшие в море отряды разделялись. Каждый уходил в свой район предстоящего ночного патрулирования, а если повезёт - то и охоты.

* * *

Глаза Сейдзиро напряженно вглядывались в ночную тьму. Он, капитан первого ранга Асай, командир Первого отряда истребителей, вел сейчас свои корабли к Внешнему рейду Порт-Артура. Где-то мористее сейчас должен был находиться Третий отряд. У обоих было одно задание - произвести разведку рейда и атаковать вражеские сторожевые корабли. Но пока что получалось выполнить лишь первую часть задания. Находясь во тьме, он смог разглядеть в отсвете периодически работающих русских прожекторов несколько силуэтов, в том числе один явно принадлежал русскому четырехтрубному миноносцу. Ближе подойти пока что никак не выходило - длинные лучи прожекторов вспарывали ночную тьму, прочесывая подходы к рейду. А быть обнаруженным ещё до выхода в атаку - значит сорвать её. В памяти ещё свежи были краски той картины, что он наблюдал несколько дней назад, когда Третий отряд пытался атаковать русские корабли северо-западнее Эллиотов...

Поэтому его корабли сейчас уже второй раз меняли курс, пытаясь остаться незамеченными. А тут ещё, как на зло, на звёздное небо выплыла серебряная лампа Луны. В её тусклом свете показались мутные очертания берегов. Часы показывали два десять. Ночное светило поднималось всё выше, его серебристый свет ложился тусклыми бликами на холодные воды зимнего моря, на горы Квантуна, на поручни мостика миноносца. Асай отдал короткую команду и Хазама Коота, командир флагманского 'Сиракумо' ещё уменьшил скорость. Сигнал тут же передали следующим мателотам. Отряд японских истребителей крался к Артурскому рейду, как барс подкрадывается к своей добыче. Но что-то пошло не так. Толи кто-то из глазастых русских наблюдателей увидел сигналы японцев о уменьшении хода, толи просто по воле случая или какому наитию русский прожекторист решил осмотреть этот сектор рейда, но так или иначе - луч прожектора с Электрического утёса прошелся по волнам в нескольких десятках метров от головного корабля японцев. Следом сюда же потянулся ещё один луч - на этот раз - с Тигрового. 'Сиракумо' резко отвернул влево, уходя в сторону моря. Следом за ним пошли и его мателоты. Японскому командиру совершенно не нравилась перспектива попасть под огонь стоящих на рейде русских канонерок, миноносца (а может - и двух - точно сигнальщики пока не разглядели) да десятков стволов береговой артиллерии ещё до выхода в атаку. Поэтому Первый отряд отходил сейчас подальше в темноту февральской ночи. Хотя, предательский лунный свет не позволял ей стать надежной защитой кораблям Микадо. Слишком неплотной была эта тень...

'Тень... Если бы укрыться в тени от этого лунного света! Но на небе - ни облачка. Ясное. Звездное. С висящей над Квантуном Луной...' - мысли проносились в голове Сейдзиро, - 'Серебристые горы, море под ними, укрытое тенью...'

И тут его словно прожгло молнией: 'Тенью! Море, покрытое тенью от гор Лаотеншаня! Ну конечно - идеальное укрытие для того, чтобы подкрасться к Внешнему рейду Порт-Артура и атаковать кого-то из зазевавшихся русских!'

И 'Сиракумо' повел мателотов к смутно проступавшим на горизонте очертаниям гористого мыса.

* * *

Глаза, уже давно привыкшие к темноте, смутно различали силуэты идущих в кильватере миноносцев. Хотя, правды ради, следует сказать, что реально различить можно было только первых двух. 'Выносливый' и 'Властный' казались тёмными призраками, крадущимися в темноте вслед за крейсером. 'Внимательный' и 'Грозовой' были видны лишь темными бесформенными пятнами в хвосте колонны, сливаясь с густой длинной тенью, которую отбрасывал высокий гористый берег Лаотеншаня.

Шел уже четвертый час ночи, но и на рейде Порт-Артура, и в окружавших его водах было тихо. Ни огонька. Ни звука. Лишь прожектора периодически шарили своими длинными световыми щупальцами по внешнему рейду. И всё. Тишина и мрак.

'Неужели не придут?' - эта мысль вот уже пару часов не давала покоя Сергею, прочно засев у него в мозгу, - 'Неужели канон уже настолько нарушен, что не будет ни ночной разведки японцев, ни последующей бомбардировки Порт-Артура? Возможно. Ведь некоторые события в этом мире изначально отличались от той истории, что мы знали. Так что вполне возможно, что вся эта затея с охотой - зря...'

- Корабль справа по борту! - приглушенный крик сигнальщика заставил вздрогнуть всех на мостике 'Боярина', оборвав невесёлые раздумья. Фон Шульц и Вольф одновременно бросились на правое крыло мостика. Там, где заканчивалась тень Лаотеньшанских гор, среди посеребренных лунным светом волн, в бледном свете ночного светила шел четырехтрубный истребитель. Сергей вскинул к глазам бинокль. Силуэт неизвестного истребителя до боли напоминал русские эсминцы типа 'Сокол' - такой же низкий бак с черепахоподобной палубой, рубка с пушкой сверху, четыре трубы, минные аппараты в корме... Ни дать, ни взять - русский 'соколенок'. Вот только не было сейчас в море ни одного 'сокола'! Ни одного, за исключением тех двух дежурных миноносцев на рейде у прохода в гавань...