С тех пор Сергей всегда пристально следил за всеми играми НХЛ, где мог участвовать Гусь, и даже пару раз видел его по телевизору. Выглядел Макар классно — ещё больше возмужал и весь прямо-таки лучился силой и энергией. Камера скользнула на трибуны, где ему усердно махала и слала воздушные поцелуи какая-то блондинка. Чиж говорил в своё время, что Макар женился на канадке и теперь имеет двойное гражданство. Детей, правда, не родил.
Про свои редкие визиты в ресторан к Чижу Сыроежкин рассказывал только Элу. И только с ним же делился подробностями своих разговоров. Сам не понимал, почему это делал — вроде ходил отдохнуть и отвлечься, прежде всего от самого Электроника, а потом испытывал почти физиологическую потребность всё ему пересказывать.
Эл слушал внимательно, тоже очень интересовался спортивными успехами Макара и при каждом удобном случае предлагал посмотреть матч с ним в его комнате. Сергей всякий раз отказывался и упрямо шёл к родителям — боялся, что в любую минуту может войти Майка или дети отвлекут.
Сезон 2001/02 опять не был удачным для «Канадцев». Гусь появлялся на льду нечасто, но Серёжа всё равно не отлипал от телевизора. А Элу впервые удалось уговорить его посмотреть матч дома — Майка с детьми на все выходные отправилась погостить к брату в область, где тот обосновался пару лет назад, а Сергей специально подменился на работе, чтобы посмотреть игру и, чего уж греха таить, уделить побольше внимания своему преданному андроиду.
В комнату к Элу они не пошли — устроились на большой кровати в спальне — там и телевизор больше, и вообще удобнее. К концу трансляции матча, в котором Макар мелькнул на льду лишь раз на три минуты, Эл уже полностью избавился от одежды, повалил на себя любовника, и не сдерживаясь, ёрзал под ним, обвив Серёжу руками и ногами. Сергей, которого все эти действия заводили не на шутку, хотел было дотянуться до пульта, чтобы выключить телек, но Эл как-то дёрнулся, пульт упал на пол, и Серёжа плюнул на попытки избавиться от звуков рекламы шампуня и пива. Главное, что тюбик с кремом остался под рукой. Наскоро смазав себя и партнёра, Сергей одним движением вошёл в любезно предоставленное ему тело и сразу же взял быстрый темп. Эл стонал в голос от резких и глубоких толчков, судорожно цеплялся за Серёжу, ему было настолько хорошо, что даже небольшие болезненные ощущения, неизбежные при таком жёстком сексе, только лишь увеличивали удовольствие.
Сергей совсем отключился от внешнего мира, точнее мир для него сейчас сжался до размеров задницы андроида, которого он остервенело втрахивал в супружескую постель. Играющая фоном бравурная музыка из телевизора не доходила до Серёжиного слуха — всё что он мог слышать — стоны и скулёж своего пассива, который был вот-вот уже на грани. Почувствовав наконец ритмично сжимающиеся мышцы на своём члене, Сергей с глухим рычанием излился сам, засаживая особенно глубоко, без сил упал на робота, который ещё крепче прижал его к себе и… услышал жалобный плач.
— Ма-ама, что они де-элаю-ут? — всхлипывала Шурочка. — Папа наказывает Элека? Элеку больно?
В первые мгновения Серёжа даже не понял, что происходит — кровь глухо била в ушах, изображение перед глазами поблёкло, тело сковал холод. А потом до него дошло — так рушится его мир.
========== 8. Лишь ненависть и боль твоя награда ==========
Как потом Майка себя корила — словами не передать. И что ей приспичило домой так рано ехать? Жила бы сейчас в счастливом неведении, а теперь вся жизнь перевернулась.
Брата с утра неожиданно вызвали на работу, и Майка решила, раз такое дело, попросить подбросить её с детьми до города. А ведь невестка предлагала остаться ещё… А дома? Ну да, Серёжа должен был на работе быть, и Майя с Сашей и Шурочкой, нагруженные подарками от родни, двинули прямо в комнату. Дёрнул же чёрт! Лучше бы в прихожей сумки сгрузили — может, и не застали бы всего шоу. А теперь что делать?
Шурочка вроде отошла от стресса, даже не возражает, что они теперь тут будут жить, у бабушки с дедушкой. А Саша… третий день ни с кем не разговаривает, почти не ест ничего, сидит и в одну точку смотрит. О школе пока и речи быть не может. И это под самый конец учебного года, когда сплошные контрольные!.. «А ведь и школу детям с сентября менять придётся — отсюда ездить далеко», — сокрушалась про себя Майка.
Увиденная в собственной спальне сцена просто не оставила ей выбора. Наверное, она бы смогла простить измену. Да даже, если и не простила бы, разводиться из-за одного такого эпизода Майка точно не стала бы. Серёжа объективно очень красивый мужчина, и женщины всегда на него заглядывались. Теоретически, если бы он не устоял перед домогательствами какой-нибудь запавшей на него девицы, Майя бы поняла, хотя и не одобрила. В общем, катастрофой это не было бы. Но тут!..
Её муж трахал (не трахал — с остервенением драл!) андроида с внешностью подростка. И не просто подростка — Электроник сейчас очень походил на их с Серёжей сына. Саша всегда с большим трепетом относился к их с Элом сходству, а к своим тринадцати годам очень радовался, что их с Электроником практически не отличить, что не удивительно — он весь пошёл в отца, только глаза голубые.
Такую измену Майка игнорировать не могла — Сергей не просто «любит» мужчин (а эти мысли Майка регулярно гнала от себя, ещё когда они учились в школе), он — извращенец, от которого надо подальше держать детей. Особенно Сашу.
Женщина в который раз прокручивала в голове отвратительную сцену и никак не могла её «переварить».
Из состояния шока её тогда вывела дочка — она хныкала и теребила Майкину руку:
— … Элеку больно? — Майя наконец очнулась и, вместо того, чтобы крикнуть на мужа, рявкнула на детей, невольно ставших свидетелями живого порно с участием собственного папаши:
— На кухню! Оба, быстро! Сидеть там, пока я не скажу!
Саша схватил заплаканную сестру за руку и буквально поволок её вон из комнаты, бросив напоследок на отца полный ненависти взгляд.
— Ну, давай, Серёжа, — Майка через силу обратилась к супругу, который теперь кроме ужаса никаких чувств у неё не вызывал, — скажи мне, что это не то, о чём я подумала…
— Май… — просипел Сыроежкин, трясущимися руками натягивая на себя штаны. От волнения у него даже голос пропал. — Я виноват, прости. Я изменил тебе…
— Ты — больной извращенец, Сергей, ты это понимаешь? — прошептала Майка, сама безуспешно пытаясь осмыслить произошедшее.
— Это я виноват, Майя, я сам к нему полез, — подал голос Элек. Как и все участники этой сцены, он был в шоке, даже начать одеваться не сообразил, когда их с Серёжей прервали. Так и сидел теперь на кровати голый, смотрел на Майку как побитая собака.
— Оденься, Эл! И подотрись — из тебя течёт, — брезгливо морщась при виде влажного пятна на собственном любимом покрывале, прервала его женщина. А потом обратилась к мужу: — Если бы Эл не был андроидом, ты бы оказался за решёткой, ты отдаёшь себе в этом отчёт? И заявила бы на тебя именно я.
— Почему, Майя, о чём ты говоришь? — не понял странных обвинений супруги Сергей. — Я изменил тебе — это аморально, да, но за это не сажают в тюрьму.
— Не строй из себя идиота, это тебе давно не идёт, Серёжа! — шипела Майка. — Электроник выглядит как тринадцатилетний мальчик, он практически ровесник нашего сына. А ты — педофил, чудовище!
— Ты чего несёшь, совсем охренела?! — воскликнул Сергей. Чувство вины перед женой мгновенно уступило место праведному гневу — обвинять его в таких вещах никто не имеет права. — Эл — мой ровесник, если ты позабыла! Ему тридцать шесть лет!
