— Вали спать, Скай, — прохрипел он, потом откашлялся и продолжил уже нормальным голосом. — Я подежурю. Полковнику, если увидишь, передай, что дисбат или расстрел — только после завершения их модификации.
— Аль…
Начал было Скай, но Алек перебил, рассмеявшись и приоткрыв один, сверкающий от смеха глаз:
— Съебись, а то поцелую!
Скай угрозе внял, но засыпая, все еще улыбался, вспоминая эти слова. Такой Алек был почти родным, такой Алек был почти другом.
Только Сашей такой Алек не был.
========== Глава 20 — Facta, non verba (Деяния, не слова) ==========
Мироздание любит храбрых, оно убирает препятствия с их пути.
(Терренс Кемп Маккенна)
Прошедшая неделя была худшей во всех смыслах: погода испортилась, учебные вылеты отменили, в разбитые окна задувал ветер, а там, где они не пострадали и были закрыты — нестерпимо пахло краской. Репликаторы — все пять — продолжали мерно гудеть, и даже об успехе модификации говорить не приходилось. Скай бегал в санчасть, как по расписанию. Но не столько, чтобы узнать результат — просто таскал еду Алеку, сидевшему там безвылазно. Компанию ему составлял самый смелый техник, рисковавший даже оставаться с Алым наедине. Они меняли баки с какими-то растворами, спорили над показаниями приборов — Скай слушал и не влезал в эти разговоры, понимая от силы пять слов из десяти.
Алла, Док, два штабиста и один подполковник из десантуры. Алек утверждал, что модификация идет нормально и в ближайшие дни цикл завершится, Скай верил ему на слово, но втайне молился судьбе, чтобы все затянулось. Пока он сидит там, пока процесс идет — Алый неприкасаем. А Блэк уже оббивал пороги командования, требуя для своего самовольного зама высшей меры, и успокоить его Скаю не удавалось.
Друг был в бешенстве, в чем-то это было даже понятно. Такое отключение систем — дистанционное, причем, — откровенная диверсия. Полковник в приватном разговоре признался Скаю, что, в общем-то, на Алого даже не злится почти. Но если замять прямое неподчинение приказу еще реально, то вот эту часть — нет. Потому что Блэк не просто выпал из эфира, он еще и на радарах отображался, как противник, а не свой, и если бы хоть кто-то…
Командир не договорил тогда, но Скай и сам понимал, что он имел в виду. Если бы майора, лидера Алого звена, подбили свои же из-за действия заместителя — это был бы не просто скандал. Бюрократический ад, дисбат для всего звена, лишение званий для командного состава — все сразу и никак по отдельности. По счастью, Блэк сел, но на необходимость что-то решать с Алым это повлиять не могло никак. Полковник вызвал свое начальство, отговорившись временной необходимостью сохранения Алека в рядах действующей армии. Начальство обещалось быть и обещало учесть, что все разбирательства должны проводиться после завершения работы майора Литвинова в санчасти. И им оставалось только ждать. Хотя, нет. Полковнику оставалось искать оправдания для — по сути — спасшего сотни жизней Алого, Блэку — строчить письменные докладные, а Скаю — ждать. Только ждать и надеяться, следуя заветам французского классика. А уж мудрость это была величайшая или глупость — поди разбери.
Но неделя, наконец, кончилась, и финал этого безумия ознаменовало тихое шипение крышки репликатора, из которого встал, довольно улыбаясь, Док. На следующий день завершилась модификация Аллы, потом выпустили оставшихся троих. Техники — к слову, оказавшиеся квалифицированными медиками, — занялись реабилитацией, Алек за два дня вновь подготовил репликаторы к работе, удостоверился, что с Доком и Аллой все хорошо, и покинул санчасть, служившую ему убежищем так долго. Скай шел с ним, даже в комнату притащился и обед туда принес. Алек смотрел на все это равнодушным усталым взглядом, а на попытку Ская поговорить о произошедшем в небе отреагировал предсказуемо.
— Иди на хуй, родной, — ласково пропел он и указал на дверь.
Скай оценивающе оглядел его и ушел, поняв, что Алый вполне всерьез не настроен обсуждать эту тему. И, как назло, тем же вечером в часть заявилось долгожданное начальство в лице генерала военно-воздушных со свитой. Охуеть — не встать. Ская призвали для беседы — допроса, по сути — первым. Он осторожно отвечал, избегая давать оценки, все больше утверждая, что не был, не слышал, не уверен. Генерал слушал, не вмешиваясь в разговор до самого конца. Но, когда Скай уже потянулся к дверной ручке, откашлялся и спросил негромко, считает ли Скай решение майора Литвинова правильным.
«Нет», — хотел сказать он, очень хотел, но ответил честно:
— Да.
— Вы можете быть свободны, — бросил генерал и вернулся к своим бумагам.
Следующим позвали Блэка, а Скай метался по комнате, не находя себе места. В ответах друга на аналогичные вопросы он не сомневался, Алек того откровенно бесил, вдвойне бесил из-за этого брошенного, точно подачка, лидерства звена. Практически: «На тебе Боже, что мне не гоже», — если вспоминать поговорки. А если еще и подумать, и понять, что, фактически, Алек не участвовал ни в одном вылете под руководством Блэка, а первая же попытка закончилась вот так, то становилось совсем плохо. Подаренное звание майора, подаренное «командир звена», и в первом же настоящем бою бывший алый лидер этого командира как начальство не воспринимает и играет в серого кардинала. Наверное, если бы Блэк не был таким гордым, если бы он послушал Алого — то генерал бы приехал, чтобы сделать его подполковником. Но Кирилл не послушал. Гордость, глупость или единственно правильное решение — черт его знает. Да и не важно уже, что сделано — то сделано.
Знать бы теперь, чем это кончится.
Блэк вернулся часом спустя, когда в комнате уже топор можно было вешать от густого табачного дыма. Друг довольно улыбался и, кажется, даже что-то насвистывал. Скаю до жути хотелось спросить у него, как все прошло, но снова слушать, какая сука Алый, он был просто не готов. Так что, посмотрел на счастливое лицо друга, помотал головой и сбежал, не забыв, к счастью, прихватить сигареты. От вкуса дыма уже подташнивало, но он все равно ломанулся к выходу из корпуса, прикурил еще внутри, открывая дверь, и замер на пороге, глядя на обернувшегося к нему человека. Неожиданно. Он думал извиниться и уйти, но генерал улыбнулся и махнул рукой, подзывая его к себе. Он тоже курил, глубоко затягиваясь и выпуская в небо кольца плотного дыма. Его людей с ним не было, похоже, он пришел сюда в одиночестве. Подумать над приговором? Скай невесело усмехнулся, послушно подходя ближе и останавливаясь в шаге от высшего начальства. Навытяжку, несмотря на зажатую в зубах сигарету.
— Вольно, — весело бросил генерал, глядя на него.
Скай позволил себе встать удобнее и вытащить сигарету, вызывая у генерала новый приступ смеха. Впрочем, тот тут же посерьезнел и тяжело вздохнул.
— Хуйню вы сотворили, извини за откровенность, — сказал он задумчиво в промежутке между затяжками. — И с этой передачей командования, и с игнорированием предложений Литвинова, — Скай горестно кивнул, соглашаясь со всем, особенно с формулировкой, генерал слегка улыбнулся. — Знаешь, майор, мне только два человека сказали, что считают, что он был прав.
— И я один из них.
— Да, а командир части — второй. Характерно, не правда ли?
Скай поперхнулся дымом, закашлялся, генерал похлопал его по спине. Командир части? Полковник одобрил решение Алого? Да, какого черта происходит вообще?
— Сергей не хочет быть крайним и портить отношения с текущим алым лидером, — генерал задумчиво улыбался, глядя вдаль, он говорил будто бы сам с собой, но Скай прекрасно понимал, что эти размышления вслух предназначены для его ушей. — Текущий алый лидер в бешенстве от произошедшего и хочет крови, летчики его звена хотят старого лидера, но от оценок произошедшего воздерживаются, — он, наконец, посмотрел на него. — Как вы считаете, майор, что я должен сделать?
Слова не подбирались, мысли путались. Скай не знал, что ответить на этот вопрос, любой из вариантов ответа кого-то подставлял. Либо их с командиром, если по закону, либо Блэка — если по совести. Морально-этическая дилемма, как сказал бы Алекс, блядь. Перед глазами встала его широкая улыбка и вечно насмешливый взгляд. Алекс тоже не терпел глупых приказов, тоже имел свое мнение. Алекс бы понял и поддержал решение Алека, ему бы хватило здравого смысла и смелости отдать этот приказ за него.
