– Получается, она делает это, чтобы показать ему, как много он для неё значит, – предположил он.

Стэйси сделала глоток вина.

– Когда я была ещё маленькой, я этого не понимала. Но спустя время я пришла к такому же заключению. Это её способ сказать без слов, как сильно она его любит.

– Звучит так, будто они очень милая пара, – Джош откусил багет и похвалил начинку.

– Да, я согласна, – подтвердила Стэйси. – Их единственной ошибкой было то, что они в течение длительного времени заставляли меня быть похожей на них.

– Я понимаю, – в его глазах появилось отрешённое выражение. – С малых лет на меня наседали, чтобы я стал предпринимателем, а не фермером.

– Что это значит, я очень хорошо понимаю, – Стэйси никогда не разделяла жёсткие понятия её семьи об успехе, и поэтому её считали пустым местом. – Мой отец руководит успешным автомобильным салоном в Энн-Арбор. Моя мать сделала себе карьеру независимого государственного аудитора. Мои брат и сестра унаследовали эту предпринимательскую жилку.

– У вас хотя бы это общее, – заметил Джош.

– Что ты имеешь в виду?

– Ты ведь тоже мечтаешь о собственной кейтеринг фирме. Для этого нужно быть склонным к предпринимательству.

– Я вижу это по-другому, – девушка запихала в рот целую вилку креветок и задумчиво их пережевала. – Я стану предпринимателем, потому что кейтеринг моя мечта, а не потому, что хочу загребать деньги лопатой.

– Места и успех не обязательно должны исключать друг друга, – его взгляд блуждал по её лицу. – Мне, например, нужна прибыль, чтобы я мог содержать своё ранчо.

– Мне это понятно. Я просто не хочу ставить зарабатывание денег главной целью, – иногда Стэйси боялась, что никогда не найдёт своё счастье. Она глубоко вздохнула. – По крайней мере, у Эмбер мечта сбылась, – ком застрял в её горле.

Она опустила взгляд на свою полную тарелку; её аппетит пропал.

– Потерять хорошего друга, то же самое, что потерять члена семьи, – тихо сказал Джош.

– Она была полна жизни. И таким хорошим человеком, – слёзы жгли её глаза, хотя Стэйси старалась, сохранить самообладание. – Она не заслужила такой смерти, – Стэйси неожиданно уронила вилку на цветную одноразовую тарелку и спрятала лицо в ладошках.

В следующую секунду Джош сел рядом с ней.

– Ты права. Никто не заслуживает такой смерти.

– Прости. Я думала, что всё выплакала прошлой ночью, – девушка вытащила бумажную салфетку из сумки и вытерла себе нос. – Я чувствую себя такой пустой внутри.

Большая семья атаковала парк. Дети, сильно шумя, понеслись на детскую площадку, а родители с громадной корзиной направились к соседнему столу. Мужчина помахал Джошу, а женщина с любопытством смотрела на них.

Стэйси украдкой вытерла слёзы со щёк.

– Давай уйдём, пока твои друзья к нам не подошли.

– Окей. На моём ранчо есть специальное место. Я не знаю, излучает ли оно позитивную космическую энергию, или как, но я всегда чувствую себя лучше, если нахожусь там. Прежде всего, нам там никто не помешает.

Стэйси не верила, что на земле есть особое место, которое может смягчить её печаль. Но возвращаться домой и плакать в своей комнате её не прельщало.

– Ты хочешь мне его показать?

– Конечно, – улыбнулся он. – Поверь мне, как только ты туда придёшь, то скажешь: ‹‹Джошуа Коллинз, ты очень умён. Это местечко именно то, в чём я нуждаюсь››.

– Мне кажется, ты также ждёшь поцелуй в качестве награды.

Она не была уверена, кого из них двоих её замечание больше удивило. Но его ухмылка подсказала ей, что ему идея понравилась.

Мужчина задержал взгляд на её губах, которые тут же начало покалывать.

– С поцелуем зависит всё полностью от тебя.

Глава 5

Стэйси принесла корзину для пикника в дом и быстро надела джинсы, так как на этом настоял Джош, перед тем как снова залезть в его пикап.

Предвкушение уменьшило её меланхолию. Как только девушка открыла окно, и ясный свежий воздух ворвался внутрь, на её губах появилась улыбка. Так как Джош вёл разговор на беззаботные темы, её настроение ещё больше улучшилось.

Поездка прошла как на одном дыхании, уже вскоре в зоне видимости появились ворота ранчо Дабл Си.

Как только дорога свернула на длинный подъездной путь, появилась из рощи лающая и виляющая хвостом Берт и бежала весь отрезок до дома рядом с машиной.

Стоило машине остановиться, Стэйси спрыгнула с сиденья. Она обняла Берт и получила за это влажный собачий поцелуй в щеку.

Когда Джош ей сообщил, что он собирается отвезти её к своему тайному месту верхом на лошади, девушка хотела сразу отказаться. Но облака разошлись, и солнце светило высоко в небе. Это показалось ей хорошим предзнаменованием. И, кроме того, мужчина её заверил, что предусмотрел для неё очень спокойную кобылку, на которой сможет кататься и трёхлетний ребёнок.

Брауни могла ехать только в одном стиле – неспешный шаг. Стэйси с каждым пройденным метром привязывалась к животному.

Джош ехал на блестящем чёрном скакуне по имени Эйс, который нетерпеливо бил копытом, но вёл себя сдержанно. Когда они покинули двор ранчо, Берт и её щенки бежали за ними.

Добрых десять минут спустя, щенки свернули в другом направлении. Стэйси обеспокоенно наблюдала, как они убегали, и их уже было не видно.

– Может нам поехать за ними?

– Не нужно. Голубой хилер – умная порода и малыши уже достаточно взрослые, чтобы ориентироваться на местности. Они самостоятельно найдут дорогу домой.

– Ты уверен?

– Абсолютно. Как ты справляешься с Брауни?

– Я постепенно начинаю себя чувствовать, как настоящая ковгёрл³.

И это было безупречно, как только девушка преодолела свой страх. Стэйси погладила коричневую шею лошади.

– Ты прав. Она действительно очень кроткая.

«Я тебе это ведь сразу сказал», – подумал Джош, но не высказал вслух. Вместо этого он заверил:

– Я никогда не подвергну тебя какой-либо опасности.

Тепло, не имеющее ничего общего с солнечным светом, поднялось в ней.

– Я знаю это и ценю.

– Кажется, ты уже чувствуешь себя немного лучше.

– Верно.

Возможно, это было синее небо или свежий воздух, а, может, близость Джоша. Неважно по какой причине, но печальное настроение, которое словно тёмное облако над ней висело, как ветром сдуло.

– Но я чувствую себя виноватой, потому что наслаждаюсь этим днём.

– Почему?

Стэйси направила Брауни через канавку, которая была слишком узкой, чтобы называться ручьём.

– Эмбер умерла меньше двух недель назад. Но за последний час я о ней практически не думала.

Джош кивнул с пониманием и сочувствием.

Несколько минут они ехали молча. Наконец, он повернулся в седле.

– Когда мне было двенадцать, умер мой дедушка. Я думал, моя жизнь закончилась, – грусть звучала в его голосе. – Он любил работу на ранчо. Дед научил меня обращаться с лассо, ездить верхом и, прежде всего, уважать землю.

– Должно быть, ты очень по нему скучал.

– Сначала мне было очень плохо. Но в один день я заметил, что целую неделю не вспоминал о нём. Тогда я почувствовал себя виноватым, прямо как ты сейчас. Пока мне мой отец кое-что не объяснил.

– И что это было?

– Что я не смог бы совсем забыть дедушку, – улыбка заиграла на его губах. – Таким образом, он часть меня, как и эта земля. Каждый раз, когда я ловлю корову лассо или ремонтирую ограду, я думаю о нём. Он всё время со мной. Так же, как и твоя подруга с тобой. Воспоминания о ней останутся частью тебя.

Волна благодарности охватила Стэйси. Каким-то образом Джошу удалось прогнать её страхи и утешить, чтобы она при этом не чувствовала себя глупо. Девушка искала правильные слова, чтобы выразить своё признание за его участие, которые не звучали бы пафосно.

Вероятно, он неправильно понял её молчание. Мужчина смущённо рассмеялся и пробормотал:

– Обычно, я так много не разговариваю.