Хотя какие там жертвы, даже смешно, что великий дух зверя выбрал именно меня при рождении, а проявил себя лишь в пятом цикле. Я ещё раз оценивающе посмотрелся в зеркало: тёмные коротко стриженные волосы, тонкие брови, слегка выпученные голубые глаза, как у местных рыб, острый прямой нос, небольшие ямочки на скулах, тусклая коричневая кожа, небольшой рост – от силы три с небольшим локтя – маленькие клыки, торчащие из слабой нижней челюсти, худощавое телосложение – кожа да кости – когтей на пальцах почти не видно. О таких, как я, в нашем народе орков говорят: «одной ногой в могиле». Хотя отец мой твердил: «Сын! Рост никогда не имеет значения! Важен лишь твой боевой дух и решимость!» Мда, ему-то легко чесать языком, ведь он был ростом чуть ли не в полтора раза выше и мог поднять однорога одной рукой!

Порой мне кажется, что не выбери меня дух зверя, так моя судьба – чистить выгребные ямы да стирать портки стариков нашего клана, а так меня даже боятся, как дикого огня. Не каждый захочет завязать со мной разговор. Видимо, опасаются ляпнуть что-то не то и вызвать мой гнев, что, в свою очередь, повлечёт за собой крайне неприятные последствия.

– Жертвы? Очень смешно, брат, максимум, что я могу – так это ощипать бедную индейку в порыве ярости, и то не факт, что сумею её поймать… – на мгновение повисла давящая тишина, Тамбор устало покачал головой и с полным серьёзности видом сказал:

– Не стоит недооценивать берсерков, друг мой. Неважно, столько ты весишь, важно лишь то, какой силой обладает дух зверя, и твоя собственная решимость! А дух твой, насколько я помню, далеко не из слабых. Вот, к примеру, помнишь трагедию, что случилась два цикла назад в клане Змеиного черепа, расположившемся у Озера скорби на востоке?

– Помню… – интересно, к чему он клонит?

– Так вот, по секрету отец рассказал мне, что их вырезали совсем не враждующие племена огров-кочевников… а собственный берсерк!!!

– Да ладно?!!! Быть того не может! Ведь воинов в том клане было больше раза в два, чем у нас! Не мог один воин всех их убить, хоть и берсерк, да ещё и так жестоко… – в народе шептались, что с кланом расправились с особой жесткостью безумного зверя: расчленённые тела, реки крови… даже детей обезглавили, а женщин будто кукол насадили на деревянные колья. После того случая ни один клан не решился встать у озера. Сейчас его величают: Озеро скорби. Шаманы говорят: то место проклято, при свете белой луны бродят духи жестоко убитых орков, а некогда живая вода в озера отравлена кровью…

– Ещё как может!!! – резко отрезал Тамбор, – мой отец лично видел то, что там произошло…

– Н-но как??? – не ожидая от самого себя, я задал вслух вопрос, который должен был прозвучать лишь в собственных мыслях.

– А вот так. Мой отец как раз возглавлял караван, что вёз в тот клан партию шкур однорогих. Так вот, на подходе к озеру они увидели дым и поспешили в стан, опасаясь нападения на родичей. А когда прибыли на место, перед глазами был сущий кошмар… ну ты и сам знаешь, что там произошло… – сын вождя промолчал несколько мгновений, а затем продолжил рассказ. – Они обнаружили берсерка в одной из лачуг. Он был весь в крови, в ранах, оторвана рука, выбит глаз, большой разрез от ключицы до паха – из которого вываливались внутренности. Воин сидел на коленях и сжимал тело мертворождённого младенца, приговаривая как одержимый: «мой мальчик, мой маленький мальчик». Из его оставшегося глаза текли кровавые слёзы. Отец избавил его от страданий: обезглавив свой секирой. Позже, после осмотра стана караван выяснил, что никто на них не нападал: у берсерка умерла жена при родах и родила мёртвое дитя. Сколько бы шаманы ни пытались вдохнуть жизнь в новорождённого, у них ничего не вышло. И тогда берсерк обезумил: ярость и боль утраты заполонили его разум. Дух иглошкурой гориллы поглотил его душу, и от разумного воина не осталось ничего. Берсерк жестоко вырезал весь свой клан… – Тамбор прикусил язык и начал смотреть в глубину моих глаз. Когда молчание затянулось, я всё же решил разогнать тишину, задав вопрос. – Брат… зачем ты мне это рассказал?

Выйдя из состояния монумента, Тамбор вновь заговорил. – Вы с тем берсерком крайне похожи. Он, как и ты, был слаб телом, но силён духом, – тут сын вождя вцепился двумя руками мне в плечи и начал трясти, как волк кролика, крича мне прямо в лицо: – Поэтому не стоит судить воина по внешности. Но обещай мне, брат, что ты не дашь волю эмоциям, что будешь держать зверя в узде, ведь ты ещё молод и только учишься быть берсерком, но обещай мне, Игнис!!! Обещай!

– О-о-обещаю! Я обещаю, боже, Тамбор, отпусти уже, а то ты такими темпами раньше всех обещаний загонишь меня в могилу!!!

– Ах да, извини… и всё же тебе стоит немного поднабрать в весе, а то совсем худой стал, кожа да кости. Ты что, сбросил? – и снова лёгкий дружеский удар кулаком в мою грудь. Казалось бы, дружеский для него, но для меня это было чертовски больно! Чувство, словно по мне пробежалось стадо однорогов!!! О могучий Рексар, как же у меня болит грудь, мне кажется или от удара кожаного молота у меня треснула грудина?

– Конечно, если смотреть на тебя, то я вообще словно соломинка, которая вот-вот переломится от веса собственной головы!

– Хех, – с довольной ухмылкой мой друг встал в позу атлета-тяжеловеса, напрягая свою гору мышц. Я взглянул на товарища и ужаснулся, о могучий Рексар! Откуда в нём столько веса??? Рост пять с лишним локтей, громадная масса мышц, лысая голова, густые брови, глубоко посаженные карие глаза создавали эффект малых пещер, мощная челюсть волколака, тёмно-коричневая кожа, клыки крепости стали, в правом из которых красовались несколько медных колец и одно золотое. На левом клыке – одетое юбкой кольцо из мифрила с красивым узором магических рун. Кажется, это кольцо малой выносливости – редкая вещица. На руках средние когти, хоть и слегка затуплённые, но создавалось впечатление, будто они с лёгкостью порвут тебя на куски. А ведь мой друг прямо-таки живое воплощение Рексара, истинный сын вождя и полная противоположность мне самому!

– По всей видимости, всё, что я сбросил, ты явно подобрал.

– Ха-ха-ха. Ну вот и славно. На вот, выпей немного эля, успокой нервишки, – подобрав деревянный кубок с пола, Тамбор взял кувшин со стола и налил в него эля. Взяв кубок в руку, я сделал несколько жадных глотков, после чего мне сильно полегчало, ух, эль всегда помогает. Терпкий приятный напиток обжигал горло раскалённым углём. Все знают, что эль притупляет чувства, поэтому любимое питье берсерков.

– Ну что, полегчало? – как только я оторвался от кубка, сразу прилетел вопрос в лоб, и в этом весь Тамбор, всегда всё делает в лоб. Вот от кого, но от этого орка я никогда не буду ждать подставы, от него никогда не получишь нож под лопатку. О таком товарище можно только мечтать, и я с гордостью могу сказать, что готов отдать за него жизнь! Ох, что-то я размечался, видимо, эль уже вдарил по уму…

– Полегчало, ничто так не успокаивает, как кружечка хорошего эля.

– Твоя правда, братец, эль в этом году получился просто отличный! Ну, давай, бахнем, – подлив мне в кубок ещё эля, друг слегка стукнул дном кувшина о мой стакан. – Кстати, а что ты забыл в этой дыре? Я тебя искал с самого восхода палящей луны! Я и подумать не мог, что ты окажешься в лачуге этого старика.

– Ничего это не дыра, – проговорил обиженным дитём, попутно осматривая жилище старого Грегора: круглое, просторное помещение, способное вместить в себя не меньше двадцати рыл. Больше лишь у вождя и верховного шамана, дядюшка Грегор занимает особое положение в клане, от того и юрта такая. В средине гордо стоит расписной стол из чёрного дерева, рассчитанный на девять посадочных мест. На идеальной глади спрятан узор из этапов развития эпохи великой скорби, всего их было пять: