Причём, Шиловский оказался вполне нормальным мужиком. По крайней мере, в разговоре со мной, он не проявил каких-либо замашек свойственных милицейским следователям или оперуполномоченным. Имею в виду излишнюю нахрапистость, нагловатость, цинизм, отсутствие этики. Он был мне понятен и производил впечатление вполне адекватного человека.

Мне, как бывшему сотруднику силовых структур (о чём, кстати, вовсе не подозревал Шиловский), было достаточно легко найти с ним общий язык.

– Я располагал информацией о том, что за прошедший месяц ты проявил себя исключительно благонадёжным сотрудником… – в процессе нашей беседы вдруг подметил Василий Иванович. – …С регулярным постоянством тебе удаётся отлавливать несунов. Ты ни разу не был замечен в пьянках. Кроме того, ты работаешь на фабрике сравнительно недавно. Потому вряд ли успел с кем-то сдружиться и уж тем более, вступить в некий сговор, связанный с хищением готовой продукции. В чём, кстати, так или иначе, но были уличены практически все вахтёры…

В общем, напрасно переживал Соколов. Шиловский вовсе не рассматривал меня в качестве подозреваемого в возможном сливе информации. В первую очередь учитывалось то обстоятельство, при котором у меня практически не имелось доступа к служебным компьютерам. К тому же, я практически не разбирался в офисной оргтехнике. Мне пришлось приложить максимум усилий, дабы убедить Шиловского в вышеозначенном. А уж после, начальником собственной безопасности брались в расчёт и все мои заслуги, связанные с нынешней должностью. Потому и разговор наш был построен не в форме допроса, а в духе дружеской беседы, некоего взаимопонимания.

При этом я вполне допускал и тот факт, при котором Шиловский вовсе не хотел раскрывать передо мной всех своих карт, потому и вёл он себя сейчас вполне благопристойно.

– По началу, твоя безупречная характеристика, меня отчасти насторожила… – однажды, вдруг разоткровенничался Шиловский. – …Однако пробив тебя по некоторым базам данных и узнав о твоём военном прошлом, всякие вопросы отпали сами собой. Ведь военным свойственна исполнительность, пунктуальность и определённая надёжность. Что мы, собственно, и имеем.

«Благо, он из бывших ментов… – подумалось мне в ту минуту. – …Потому и пробить он меня мог, лишь по своим, исключительно ментовским базам. В то время как к нашим базам, он никакого доступа не получит».

– Сергей, ты, наверное, уже в курсе того, что в «Омичке» завелась крыса?.. – меж тем продолжал говорить начальник фабричной службы безопасности. – …В настоящее время проводиться служебное расследование. При этом, я собираюсь выставить в коридоре офисных помещений дополнительный пост охраны. Дежурить на нём будут лишь мои… Лично мной проверенные люди. Однако и за ними, как не крути, должен быть определённый контроль.

Что ты скажешь, если я предложу тебе, быть моими глазами и ушами в ночное время суток? За отдельную, дополнительную плату, ты будешь сообщать мне о поведении моих парней. Я вообще, готов платить за любую информацию, которая может быть мне полезной или интересной. Неважно относительно чего или в отношении кого она будет получена. Главное, чтоб те сведения были оперативно значимыми.

– То есть, вы желаете сделать из меня своего стукача? – поинтересовался я в некоторой усмешке.

– Если тебе нравиться это слово, то это так. Ну, а лично для меня, более предпочтительным словом будет «осведомитель». Приглядись к людям, пообщайся, понаблюдай за подозрительными гостями – и ты всегда будешь, как при деньгах, так и в почёте.

В полдень следующего дня весь вышеозначенный диалог был мною пересказан Соколову. Мы с ним вновь встретились в кафе.

– Тут два варианта… – отпивая горячий кофе, задумчиво произнёс Сашка. – …Либо Шиловский тебя уже вычислил. После чего, затеял свою игру… Либо ты, действительно, профи. Сумел вжиться в роль настолько, что убедил в последнем и всех окружающих.

– Саня, лучше скажи: правильно ли я поступил, согласившись на службу под Шиловским?

– Конечно, правильно… – удовлетворительно кивнул Соколов. – …Более того, вовсе будет не лишним направить этого умника по какому-то ложному следу. В очередной раз докажем чья «школа» лучше: наша или ментовская.

Серёга, если не возражаешь, то давай мы с тобой «потопим» кого-то из руководства «Омички». Подыщем соответствующего кандидата, подбросим ему неопровержимый компромат… Ты грамотно стуканёшь. Отведёшь от себя последние подозрения, а за одно и получишь респекты Шиловского.

– Легко сказать «подбросим компромат»… – мне оставалось лишь тяжело вздохнуть. – …Это раньше у меня были ключи практически от любого офисного стола.

– Вместо того чтоб сокрушаться о былом, ты б лучше нашёл нечто новое. Какие-то иные источники получения информации…

И если в беседе с Соколовым я ещё был не совсем уверен в необходимости какой-либо «подставы» (как бы самому себе не навредить), то уже вечером, когда в гости ко мне пожаловала Ирина, всякие сомнения отошли на второй план. Более того, я уже знал, кто именно будет моей будущей жертвой.

Дело в том, что Ира явилась ко мне вовсе без настроения, весь нынешний вечер она была чрезвычайно подавленной и молчаливой.

– Ты представляешь… Эта тварь, Машка Борисенко.… Имею в виду нашу главную экономистку… – она разговорилась лишь после ударной дозы алкоголя. – …Эта сука, общаясь с Шиловским, наговорила обо мне такого!.. Чего и вовсе никогда не было.

Короче, теперь меня считают едва ли не главной подозреваемой. Бах на меня постоянно коситься. Начальники служб, теперь напрямую передают свои отчёты Владимиру Рихардовичу. Мне так же запрещено вскрывать любую корреспонденцию. Короче, полный пипец… Даже не представляю, как смогу дальше работать.

Ну, сами посудите, как я мог поступить в данной ситуации? Помочь «своим», это ж святое.

– Василий Иванович!.. – примерно через неделю, рано утром (то есть, перед самым окончанием своей вахты) я вошёл в кабинет Шиловского. – …Если помните, то неделю назад, вы предложили мне некоторую форму сотрудничество. Я говорю о вознаграждении, связанном с моей повышенной бдительностью и вниманием. В общем, я кое-что предпринял и, похоже, у меня имеется для вас именно то, что наверняка вас заинтересует и уж точно порадует.

– Что ты имеешь в виду? – отодвинув от себя бумаги, Шиловский глянул на меня с нарочитым любопытством и предельной заинтересованностью.

– Если в двух словах, то на проходной я начал досматривать не только личные вещи работников цеха, но и сумочки административного персонала. Так вот. В одной из таких сумочек я вдруг обнаружил…

Мне пришлось преднамеренно оборвать свой монолог на полуслове, дабы усилить интригу последующего повествования.

– Что?.. Что ты обнаружил? И главное у кого? – в нетерпении выкрикнул Василий Иванович.

– В первую очередь, это касается служебной документации, которая, по моему мнению, ни в коем случае, не должна покидать пределов фабрики. Как это не покажется странным, но с регулярным постоянством, я обнаруживаю данные бумаги в сумке нашего главного экономиста, госпожи Борисенко. Ну, а вчера я извлёк из того же самого ридикюля вот это… – при этом, я подошёл ближе к Шиловскому и протянул ему компьютерный диск. – …Изъятие было произведено по всем правилам, то есть, в присутствии свидетелей, с оформлением необходимого для того протокола. И кстати, госпожа Борисенко обещала меня уволить. По её же словам, прошедшая вахта будет для меня последней.

– Ну, это мы ещё посмотрим, кто и кого имеет право уволить… – усмехнулся в ответ Шиловский. Похоже, он и сам её вовсе не жаловал, к тому же несколько побаивался.

– Очень надеюсь на вашу поддержку. Ведь в первую очередь я думал о нашем предприятии…

– Почему ты посчитал данный диск криминальным?.. – мой собеседник покрутил в своих руках, переданный ему предмет. – …Ты не допускаешь, что на нём записан какой-то фильм, семейное видео или ещё что-то, не имеющее отношение к секретам фабрики?