Заперев на амбарный замок входную дверь проходной, я отправился погулять по административным этажам майонезной фабрики. Простота, с которой я снял с рабочих компьютеров, имевшуюся там информацию, расставил в служебных кабинетах кое-какие «жучки» и подключил к телефонным кабелям микрочипы, для возможной прослушке, меня не просто настораживала, она меня пугала. Я непрерывно ожидал, что вот-вот откроется дверь в кабинет, в котором я нынче находился, ворвутся вооружённые люди и меня «повяжут» с поличным, прямо на месте совершённого преступления. Но ничего этого не происходило, я по-прежнему свободно разгуливал по административным помещениям, снимал копии, фотографировал схемы. За каких-то пару-тройку часов я беспрепятственно вынес из служебных офисов едва ли не все секреты и тайны целого предприятия.

Нынче, я в буквальном смысле понял смысл народной фразы: пустить козла в огород.

«Ничего не понимаю… – подумалось мне в ту минуту. – …Либо наш друг, Владимир Рихардович, настоль уверовал в свою непотопляемость, что вовсе не задумывается о какой-то там… Ну, хотя бы о самой маломальской собственной экономической безопасности, либо…

Чёрт побери!.. Ведь именно так, похоже, и работает сейчас весь наш российский бизнес.

А как ты хотел? С нынешней безграмотной политикой Президента и Правительства, подчас вовсе не знаешь, что будет в нашей стране уже завтра. Именно неуверенность в завтрашнем дне и не позволяет отечественным предпринимателям строить далеко идущие планы, потому и живут он лишь сегодняшним днём. К чему какие-то там службы безопасности, зачем вкладывать деньги в то, что принесёт какую-то прибыль лет этак через пять или десять? А может, тех самых денег на некую призрачную безопасность у новых хозяев жизни и вовсе нет. Ведь бизнес, с которым я нынче имею дело, малый. Отсюда и малый бюджет, не позволяющий тому же Баху, раскошелиться на дополнительную весьма затратную службу. Эти огрехи, скорее вовсе не от беспечности или ужимистости хозяина, а от элементарной экономии, без которой можно запросто потерять и сам бизнес.

Вот почему я… По сути, абсолютно посторонний человек, принятый на работу лишь пару недель назад, свободно болтаюсь сейчас по служебным кабинетам…»

Едва я успел вернуться на проходную, как услышал мощные удары в закрытую на амбарный замок дверь. Очевидно, кто-то уж давно пытался до меня достучаться и, в конце концов, он просто перешёл на грохочущие удары, в надежде, что его хоть кто-то, в конце концов, да услышит.

«А вдруг, за дверью сейчас стоит некий из проверяющих?.. Меня, впервые заступившего на вахту, решили проверить: как я несу ночное дежурство. Что если на фабрику прибыл патруль вневедомственной охраны? Бойцы какого-нибудь ЧОПа, охранного агентства или ещё кто-то в том же роде… – моя спина покрылась холодной испариной. – …Что если кабинеты «Омички» поставлены на некую дополнительную сигнализацию, чего я вовсе не учёл?

Твою ж мать!.. Вот ведь влетел. Проник в поставленные под сигнализацию помещения, да ещё и доверху набил свои карманы компроматом.

Если это действительно так, то мне необходимо срочно избавиться от своей сумки…»

Пока я в растерянности стоял посередине проходной, тяжёлые и монотонные удары в дверь всё продолжались и продолжались. В любом случае, дверь необходимо было открыть. Причём, чем раньше, тем впоследствии, будет меньше подозрений.

В конце концов, я вновь метнулся в административную часть фабрики, бегло осмотрелся и, не придумав ничего лучшего, тупо запихал свою сумку в красный короб, предусмотренный под пожарный шланг. После чего вприпрыжку вернулся на проходную.

Открывая входную дверь, я был готов увидеть кого угодно, но только не бедно одетую старушку, стоявшую ныне на крыльце проходной.

– Ты кто такой?

Заметьте, данный вопрос задал вовсе не я, а она. При этом на её лице отпечаталось полнейшее удивление.

– Вахтёр… – ответил я, едва переводя дух от недавно нахлынувшей на меня паники.

– Новенький, что ли?

– Ну, да. Первая вахта… – я утвердительно кивну.

– В таком случае, давай знакомиться. Меня зовут баба Лида… – со знанием дела, старушка переступила порог и присела на лавку, стоявшую рядом с дверью. – …Каждую ночь, ровно в три, я здесь. За треть цены, я покупаю всё, что может быть вынесено с вашей фабрики. Майонез, кетчуп, горчица, томатная паста, подсолнечное масло. В общем, ты меня понял. Расчёт сразу. Либо деньгами, либо самогоном. Ну, сам посуди, зачем тебе рисковать, держать на проходной краденое. Мало ли какая проверка или иной шмон с утра будет. У тебя, случаем, ничего сейчас нет?

– Я вахтёр, а не рабочий цеха готовой продукции… – ответил я, пытаясь прикрыть дверь.

– Ладно-ладно, уже ухожу. В общем, имей в виду.

Не успел я отделаться от так называемой бабы Лиды, как на проходной появились двое рабочих из ночной смены.

– Тебя ведь Сергеем зовут? – обратился ко мне один из них.

– Так и есть.

– Я Фёдор, он Максим… – представился второй. – …Слышь, Серёга, ты у нас новенький. Короче, так. Мы хотели предложить тебе небольшое дельце…

– Что именно?

– Сейчас подъедет машина моего брата. Если ты закроешь глаза на то, что мы погрузим в неё десять коробок майонеза, мы подкинем лично тебе, ещё одну коробку.

– Нет-нет, ребята. Как-нибудь без меня… – памятуя слова бабы Лиды, о возможной утренней проверке, я отрицательно замахал своими руками.

Мне и в голову не могло прийти, что по ночам, когда Вера Васильевна отправляла меня спать в отдельную комнатушку, здесь, на проходной могли происходить подобные события. Причём, люди ничуть не смущаясь, предлагали мне вступить с ними в некий преступный сговор. Это означало лишь одно, кражи с майонезной фабрики были поставлены тут, едва ли не на поток. При этом та же Вера Васильевна, как и прочие сторожа, наверняка, получали с данного воровства свои дивиденды.

Утром на пересмене я встретился взглядом с теми же Фёдором и Максимом, покидавшими фабрику. В их глазах не было и доли смущения, мук совести или хоть какого-то неловкости. Более того, Фёдор наклонился ко мне и с ухмылкой тихо произнёс.

– Ничего, Серёга. Первый раз, всегда страшно. Надеюсь, мы с тобой обязательно сработаемся.

– Вы о чём тут с Федькой шептались? – как только рабочие скрылись за дверью проходной, обратилась ко мне сменщица, такая же пенсионерка, как и моя бывшая наставница.

– Предлагал участвовать в воровстве готовой продукции… – ответил я, вовсе не подумав ходить вокруг, да около.

– Тише ты. Мало ли кто услышит… – тотчас одёрнула меня вахтёрша. – …Ты здесь новенький, потому и не советую делать поспешных выводов. На нашу вахтёрскую зарплату ты вряд ли выживешь. А ребята предлагают неплохой приработок. И, кстати, никакое это не воровство. Мальчишки умеют экономить, работают без потерь и брака. Считай, что они выносят свои обязательные и, если хочешь, то неизбежные для любого производства, нормативные потери.

В общем, мне придётся иметь дело с полнейшим разгильдяйством и круговой порукой. То есть, у меня имелся реальный шанс выбиться в передовики.

Эх, и весёлое ж тогда было время. Две службы – два оклада. На майонезной фабрике я получал, хоть и мизерную, но вполне официальную зарплату охранника-вахтёра. А, кроме того (так же официальную, но не шибко афишируемую) зарплату от пищевого комбината «Амурский», в разы превышающую первую. Потому я и мог позволить себе шикануть, приглашая Ирину на то или иное мероприятие.

Да-да, я по-прежнему встречался с секретаршей Баха. Нет-нет ни о какой любовь или прочих возвышенных чувствах здесь не было и речи. По крайней мере, мне было с ней просто весело. Она не давала мне заскучать. А ещё, Ирина являлась неким безотказным средством от таски по былой потерянной семейной жизни и тихого бытового алкоголизма, на уровень которого я мог запросто опуститься от элементарного безделья в пустой и чужой мне квартиры.