– Но, похоже, это именно так, – задумчиво произнес доктор, поглаживая подбородок. – Я остерегусь пока делать какие-то выводы, еще не до конца все проверено…

Помолчав какое-то время, он добавил:

– Уже поздно, мальчик мой. Вам лучше отправиться домой, а я пока посижу еще, сопоставлю до конца все данные.

– Нет, учитель! – категорично заявил Клаус, решительно взглянув на Лорме. – Теперь я уж точно сегодня домой не поеду. Я останусь с вами и помогу вам.

– Вы устали, Клаус, и с утра ничего не ели, – попытался образумить своего ученика Лорме. – Вам нужно отдохнуть.

– Отдохнуть мы всегда успеем, а еду можно заказать из ресторана на первом этаже.

– Вы в курсе, что питаться подобным образом вредно для вашего юного организма? – усмехнулся доктор.

– В этом городе вообще жить вредно…

– Ну, раз вы так настаиваете, то сходите к коммутатору, закажите ужин на двоих, после чего принесите последние данные со счетчика Григга…

* * *

Уставшая и грязная Зина выбралась из подземки на поверхность и прислонилась к железному ограждению немного передохнуть. Болела спина – бич всех высотников, а проклятый рюкзак неимоверно оттягивал плечо.

Улица возле самого входа в подземку была запружена пожарными и полицейскими машинами, а чуть подальше стояли кареты скорой помощи. Медики в оранжевых робах выскакивали из своих машин и скрывались в бездонном чреве метро. Визжали и крякали сирены, звенели трамваи, грохоча по рельсам, рядом суетились спасатели, оказывая первую помощь тем, кто на своих ногах выбрался на поверхность. Рядом с ними уже сновали вездесущие журналисты, сверкая вспышками фотографических аппаратов. Один или двое, сфотографировали и Зину и даже попробовали пристать с какими-то идиотскими вопросами, но девушка только отмахнулась. Настаивать журналисты не стали. Вокруг хватало очевидцев, согласных поделиться впечатлениями.

Двое полицейских с электрошоковыми дубинками пытались отодвинуть толпу, желающую поглазеть на очередной теракт. Еще один констебль, совсем молодой, в сползающем на глаза шлеме, подошел к Зине и, нагнувшись к ней, потормошил её за плечо.

– Эй, парень, ты в порядке? – спросил он, заглядывая Зине под кепку. – Ты с места подрыва? Идем, я провожу тебя к медикам.

– Не надо, – ответила девушка хриплым голосом, кашлянула, выпрямилась и поправила на плече рюкзак. – Я в порядке. Взрыв был в соседнем вагоне.

– Ты уверен? – не отставал констебль. – У тебя кровь на лице. Если не хочешь в больницу, так пусть они тебя хоть перевяжут.

– Ерунда, царапина, – Зина направилась вперед по улице. – Мне надо идти. Надо отметиться на работе, а то не заплатят.

– Понимаю, – кивнул полицейский. – Возьми, приложи к ране.

Он протянул верхолазу на удивление чистый платок, и Зина благодарно кивнула констеблю.

– Вы из числа пострадавших в теракте? – к Зине подскочил верткий журналист и ослепил фотовспышкой. – Что вы чувствуете?

Продолжить ему не дал все тот же полицейский, при помощи своей дубинки он оттеснил наглого журналиста в сторону, освобождая путь для Зины. Она благодарно взглянула в его сторону. Хороший парень. Еще без видимых следов рака.

Проклятый город, думала Зина, шагая по улице и вытирая с лица кровь. Здесь некогда даже остановиться и зализать раны. Нужно успеть явиться в контору до закрытия, иначе придется ждать до завтра, а тащить домой этот проклятый рюкзак у Зины просто не было сил. Да и квартирная хозяйка без денег не пустит. Этот полицейский хоть и молод, но уже знает – в этом городе нужно выживать, как можешь, и буквально зубами вырывать свой грош, потому и не стал задерживать уставшего верхолаза.

Проклятые террористы. До конторы оставалось еще две остановки. Не могли взорвать бомбу чуть-чуть попозже. Или в другом поезде. Или вообще не взрывать, а если и взрывать, то лучше всего самих себя. Простым людям такие подарки не нужны.

Мимо с воем пронеслась еще одна пожарная машина. У Зины не было ни сил, ни желания проводить её взглядом. Лишь подумала – зря так суетятся. Пожара на этот раз не было.

Свернув за угол, она оказалась в соседнем квартале. Здесь уже не были слышны сирены машин и крики полицейских. Прохожие все так же спешили по своим делам, не обращая внимания на мелочи, творящиеся по сторонам, и не глядя друг на друга. Если бы Зина не знала сама, то и не подумала о том, как совсем рядом в нескольких десятках метров разыгралась очередная трагедия, которую город все так же незаметно переживет и на завтра забудет. Останутся лишь сухие протоколы полицейских чиновников и громкие репортажи журналистов. Ни те, ни другие никому не нужны и не интересны.

– Поберегись, – вдруг послышалось сзади, и Зина вовремя отпрыгнула в сторону.

Кибер–мусорщик катил огромный мусорный бак прямо на неё.

– Смотри куда прешь, – слабо огрызнулась Зина. На что-то более серьезное не хватило настроения. Да и связываться с кибером… Их никто не любит и все презирают, хотя открыто об этом говорить не принято.

Киберы – это те несчастные, которые когда-то были людьми и которых рак Броуда поразил больше остальных. Кибером становится тот, у кого больше половины тела составляют имплантаты. Современные наука и медицина шагнули очень далеко. Главное, чтобы сохранился мозг, а все остальное привинтят. У этого кибера были искусственные руки и все остальное тело ниже пояса. Правда вместо ног у него были два больших колеса спереди и одно маленькое, для устойчивости, сзади. А на тыльной стороне искусственных рук имелся специальный крюк для открывания крышек мусорных контейнеров.

Глянув на Зину неласковым взглядом, кибер больше ничего не сказал, и покатил свою, почти полную мусорку дальше. Несчастный парень, подумала Зина, которому не повезло чуть больше всех остальных.

Такие, как он, полностью состоят на социальном обеспечении. За счет города им устанавливают все необходимые имплантаты, дают жилье, обеспечивают медицинскую страховку и вместе со всем этим дают самую низкооплачиваемую и грязную работу, на которую уже совсем никто не соглашается. На социальной лестнице ниже киберов стоят только кломпы.

Подкинув рюкзак на плечах, Зина поспешила на трамвайную остановку, от которой уже собрался отходить переполненный пассажирами трамвай. Денег на билет у неё не было, поэтому догнав, уже поехавший вагон, Зина уцепилась сзади за номерной знак и подтянулась на руках. Один из нескольких мальчишек, по своему обыкновению, зайцем путешествующих на крыше общественного транспорта, протянул Зине руку.

– Давай, держись за меня, – крикнул он, стараясь перекрыть шум колес.

Зина только усмехнулась. Что ей, профессиональному верхолазу, ежедневно штурмующему самые высокие небоскребы города, забраться на какой-то трамвай. Однако, оказавшись на его крыше, она не забыла благодарно улыбнуться мальчишке за предложенную помощь. Он же, в ответ, пододвинулся в сторону, давая место Зине. Кроме него, здесь уже ехало трое таких же подростков, экономящих на общественном транспорте.

– Верхолаз? – спросил мальчишка.

– Ага, – кивнула Зина.

– А в крови где испачкался? – не унимался попутчик.

– В подземке, в вагоне взорвали.

– Ух ты! – непонятно чему обрадовался мальчишка. – А я на железнодорожном вокзале работаю. Уголь в тендеры загружаю.

Этого он мог и не говорить. Черная роба со значком Пожнаньского вокзала и лицо под слоем угольной пыли говорили сами за себя.

– Бублик хочешь? – предложил неугомонный мальчишка и улыбнулся. На его выпачканной углем физиономии крепкие, еще свои зубы смотрелись уж очень ослепительно.

Парень оказался на редкость доброжелательным и общительным. Видимо, еще совсем недавно в этом городе.

Так, незаметно, за бубликом и разговорами, пролетели две остановки. Зина спрыгнула и помахала мальчишке на прощанье. Ей подумалось, как годика через два и это чистое и открытое создание превратится в обычный серый планктон Белого города.