Словно почувствовав, что на его одежду хотят покуситься, поежившись, Крампас первый спустился со ступеней, косолапо перебирая ногами. Досадливо скривившись, Зварач поспешил за ним.
– Куда нам теперь? – спросил коротышка сиплым голосом на языке, никак не похожем на элирский. – В гостиницу?
Верзила не ответил. Он обшаривал взглядом улицу, пропуская мимо внимания прохожих, но подолгу приглядываясь к экипажам и каретам, стоявшим у обочины. Наконец, стекло в дверце одной из карет, стоящей дальше всех, под сенью каштанов, опустилось и в окне мутно мелькнуло какое-то странное лицо. Опять ни слова не сказав коротышке, верзила направился именно к этой черной, карете, запряженной парой вороных, с угрюмым, сутулым кучером на облучке.
– Постой, подожди меня, – спохватился карлик. – Куда ты вечно торопишься?
Не спрашивая разрешения у кучера, Зварач распахнул дверцу кареты и забрался внутрь. Коротконогий Крампас, пыхтя и отдуваясь, полез следом за ним. Кучер никак не отреагировал на такую наглость. Он даже не обернулся в сторону незваных гостей.
В карете оказался пассажир весьма странной наружности. Одет он был во все черное и от того его было трудно разглядеть во мраке, царившем внутри экипажа. Только хрустальная маска на его лице матово поблескивала, от чего казалось, будто она висит в воздухе. От такого зрелища Крампас поежился и плотнее закутался в плащ. Усевшись со Зварачем напротив хозяина кареты, он постарался спрятаться за своего приятеля от взгляда этой жуткой маски.
– Долго стоять будем? – прошелестел сухим хриплым голосом Человек в хрустальной маске, стукнув тростью в стенку кареты. – Поехали!
Кучер подхлестнул лошадей, и карета покатилась по улице. Маска повернулась к Зварачу и Крампасу и те невольно вжались в диван кареты. Всякий раз от вида своего начальника им становилось не по себе. Долгую минуту, маска безмолвно висела в темноте, потом наконец раздался сухой негромкий, но от того еще более пугающий голос.
– Потрудитесь объяснить, какого черта вы загремели за решетку?
– Босс, мы не виноваты, – неуверенно пискнул Крампас.
– Идиоты! – взорвался Человек в хрустальной маске. – Такая шумиха нам вовсе не нужна. Патруль может заинтересоваться вами и если за дело возьмутся ищейки Раона, то нам только и останется, что делать ноги. Причем очень быстро. Мы на чужой территории, не забывайте этого. Орин Сталь – ушлая тварь. Если он вцепится в добычу, то уже ни за, что не отпустит.
– Босс, мы и в самом деле не виноваты, – взял слово Зварач. – Мы всего лишь зашли в паб, промочить горло, как к нам привязался этот прощелыга.
Долговязый дернул носом и оглянулся на невысокого напарника за моральной поддержкой.
– Да-да, босс, именно так, – поддакнул подельнику Крампас. – Он уже был пьян к тому моменту, и ему хотелось с кем-нибудь подраться. Так и сказал без обиняков. Иностранцы, по его мнению, отлично для этого подходили…
– Довольно! – оборвал словоохотливого карлика Человек в хрустальной маске, сверкнув красными глазами в ее прорезях. – Вам обоим не по кабакам нужно было шляться, а сразу ко мне отправиться. Я целый день прождал вас, пока не узнал, где вы находитесь. Мне пришлось давать взятку этим жандармам, чтобы вас отпустили.
– Мы ценим это, босс, – заискивающе пробормотал Крампас, выглядывая из-за локтя напарничка.
– Заткнись! – рявкнул босс. – Почему при тебе не было документов? Если бы ищейки начали выяснить твою настоящую личность, они могли бы напасть и на мой след.
– Простите, босс, я оставил их на хазе…
– Заткнись, я сказал. Из-за вас, идиотов, мы потеряли очень много времени. Придется наверстывать. А поэтому, не злите меня и делайте все, как я скажу.
Еще раз, сверкнув злобным взглядом в прорези маски, босс откинулся на подушках и больше не произнес ни слова. Крампасу даже показалось, что он закрыл глаза, но поручиться он за это не мог. Эта маска пугала их обоих и от того гильдеры предпочитали не злить начальника. Помня приказ, и Крампас и Зварач тоже не произнесли ни слова.
Карета с подозрительными пассажирами свернула на более оживленную улицу и помчала в сторону городской стены – вон из города.
Когда-то во внутреннем дворе королевского дворца располагался роскошный сад с экзотическими деревьями и прочими растениями из разных стран. В нем обитали павлины, павианы и другие редкие птицы и животные. Это было одно из лучших мест отдыха в Ирланниаде, но с наступлением эры воздухоплавания от этой красоты пришлось отказаться. Теперь вместо прекрасного сада все пространство внутреннего двора занимал один сплошной газон.
Это было сделано от необходимости. Нужно было освободить площадку для сухопутной швартовки кораблей. Было два варианта, либо убирать сад, либо сносить какой-то из корпусов дворца. Решили пожертвовать садом и теперь на его месте, посреди дворцового двора красовался огромный, трехмачтовый галиот с высоко задранной кармой, покрытый резьбой и сусальным золотом. На верхушке грот-мачты полоскался королевский штандарт – вставший на дыбы красный дракон, на зеленом фоне. Это означало, что на борт судна в скором времени ожидалось прибытие августейшей особы.
Слуги и матросы сноровисто бегали по трапу и палубе, заканчивая последние приготовления. С минуту на минуту ожидался приказ к отплытию. Вокруг корабля цепью выстроились гвардейцы с факелами в руках, разгоняя вечерний сумрак. Капитан в пышном белом кителе и треуголке с богатым плюмажем и белой мохнатой оторочкой, стоял на баке, ожидая разрешения подняться в небеса. Он то и дело поглядывал на невысокого человека, словно статуя, застывшего на ступенях королевского крыльца.
Второй Регент королевства, министр безопасности, Верховный Патрульный, герцог Орин Раона-Сталь, по кличке Грифон. Он стоял на вершине мраморного крыльца, в своей любимой позе, заложив руки за спину, и не мигающим взором наблюдал за приготовлением корабля к отплытию. Герцог был не высок, худощав и при этом, заметно, что очень тренирован. На смотря на свои сорок с лишним лет, грозный глава Патруля имел тело юного гимнаста. Правда, не от собственного желания, а исключительно по необходимости.
Серые, словно свинцовые воды Борейского моря, глаза Второго Регента внимательно следили за погрузкой. Работа у него такая – внимательно за всем следить. И стоит отметить, что выполнял он ее более чем хорошо. Много злодеев по его милости теперь томятся в Чертовых Рогах. Это из тех, кому посчастливилось выжить. Но, такая уж у него работа.
Из-за этой работы голова его рано поседела, но не полностью, а неравномерными крапинками. Как если бы ее обрызгали известкой. Хотя первая седина у Орина появилась еще задолго до того, как он стал хотя бы даже оперативником Патруля.
Одет герцог был в черные, облегающие сапоги до колена, лосины, затянутые широким поясом с серебряной пряжкой и долгополый, темно-бордовый камзол с золотым шитьем. Ворот был застегнут под самое горло, но все равно, даже в мерцающем свете факелов были видны татуировки в виде перьев, идущие по шее до самых скул герцога, а некоторые подобрались даже к ушам. Пара перышек даже «заблудилась» возле его висков.
Если бы грозный герцог вдруг вздумал раздеться, то можно было бы увидеть, что такими татуировками в виде перьев его тело покрыто от подбородка до живота. Далее, ниже груди, на животе и бедрах, рисунок татуировки имитировал шерсть льва. Под львиные лапы так же были татуированы и ноги. Зато руки изображали лапы орла. Длинный рукав не мог скрыть рисунок когтистой трехпалой лапы, заканчивавшийся на тыльной стороне руки. Зато на спине красовались два крыла наполовину сложенных. Вся эта художественная роспись по телу имитировала практически полное изображение грифона. Не хватало только клюва на лице. По этому поводу иногда шутили в столичных салонах. Шепотом.
Этот необычный узор на коже грозного главы Патруля был призван сдерживать и укрощать неистовую силу, скрывавшуюся внутри его тела. Ведь герцог Раона, еще в юности получивший прозвище Сталь обладал поистине необузданной силой грифона, усмирить которую удалось лишь непревзойденному мастеру-артефактору и магу-татуисту Талисману. Когда-то давно, еще совсем юный и еще совсем не герцог и вовсе не министр Орин еще без приставки Сталь, был учеником уже у нескольких мастеров. Все они бились над проблемой грифона, скрывавшегося внутри щуплого тела мальчишки Орина, но только старому Талисману удалось укротить пыл юного Раона.
