Интересно, Ламьяма уже рассказала им, вместе с кем они охотятся на людей? Казалось, она все еще неуютно чувствовала себя в присутствии Денора. Даже отсюда, он замечал, как эльфийка с осторожным интересом косится в его сторону.

Тем временем внизу уже завязалась драка. Седой мужчина хотел вновь позвать некую Розу, но другой человек грубо пытался заткнуть ему рот. Слышны были бессвязные захлебывающиеся звуки, еще больше ругани. Несколько чужаков подбежали разнимать их, создав неразбериху. Командир в кожаных доспехах резко встал, твердым голосом приказывая прекратить, но зачинщики не унимались.

И это был идеальный момент, которого так ждали стражи леса.

Один из стражей натянул лук, подав этим условный сигнал. Треск тетивы был слышен лишь диким эльфам, способным выделить его из общего шума. Остальные лесные лучники также приготовили свое оружие для выстрела.

Альнарон целился в самого подготовленного воина, что как раз стоял к нему боком. Этот лидер группы яростно жестикулировал перед рассорившимися людьми. Он больше всего походил на легкую жертву.

Каменный наконечник направлен в шею. Главное не промахнуться. Сейчас закончатся все ожидания.

Чья-то стрела первой сорвалась в толпу. Вскрик боли заставил людей резко встрепенуться и податься в стороны. Еще две стрелы незамедлительно влетели в тела: одна попала в глазницу какому-то детине, а другая осталась торчать в груди человека рядом. В тот же миг, когда стрелы стражей просвистели в воздухе, Альнарон выстрелил, сразу доставая еще одну стрелу. Промахнулся, шаркнув наконечником по плечу солдата. Воин успел дернуться в сторону, как только эльфы дали о себе знать. Денор уже заранее думал, что его цель – не жилец, и оттого был неприятно удивлен.

Через секунду, оправившись от ступора, люди как по команде запаниковали. Они беспорядочно понеслись из леса, словно напуганные звери. Петляя между деревьями, они держали перед собой свои самодельные щиты, но то и дело запинались и падали. Лидер чужаков, легко отделавшись от первого выстрела, схватил деревянную баррикаду. Чуть погодя в нее влетела еще одна стрела.

– Отступаем! Быстрее! Бросайте все! – кричал он непонятно зачем. Все вокруг уже давно это поняли, думая только о собственных шкурах. Некоторых из его людей все равно настигли стрелы диких эльфов, как те ни старались бы убежать. Воин еще некоторое время старался отступать со своим ненадежным щитом, но все же бросил его и что есть мочи помчался к полям Гаспора, вслед за товарищами.

Ни одна стрела его не настигла. От этого Альнарон почувствовал новую волну раздражения. Даже здесь никакого толку от него не было.

– Вы оставайтесь на месте, – указал остальным эльфам один из опытных стражей жестким, не терпящим отказа, голосом. Он вместе со своим товарищем устремился по ветвям в сторону сбежавших. До границы леса было не так далеко, вряд ли бы они успели перебить всех выживших.

Альнарону не оставалось ничего, кроме как подчиниться приказу. Легко передвигаясь по растущим снизу веткам, эльф быстро спускался с дерева. Почти бесшумным прыжком на землю он закончил свой спуск.

Теперь здесь царила тишина, привычная для леса. Перед ним лежали пятеро убитых, но никто из них не был сражен от его руки. В колчане позорно осталась пара стрел. Никудышный из него был страж, и он злился на свою бесполезность.

Альнарон прошелся мимо тел. Всего несколько минут назад вон тот человек пытался врезать другому. Сейчас для них ничто не важно – они оба лежали мертвыми. Носком кожаного сапога Альнарон поддел труп, перевернул. Стеклянные глаза ничего не отражали. Сняв с мертвого тела полный колчан, Денор с неприязнью отбросил его в сторону.

Чертово железо. Дикие эльфы никогда не пользовались металлом, считали его попиранием законов природы. Потому почти все оружие и инструменты этого народа были сделаны из камня и кости. От этого эльфы сильнее виделись дикими в глазах Единого Королевства, и в какой-то момент лесной народ стал гордиться этим. Невежество людей ничуть не волновало жителей Тинраля. Такие глупцы сейчас и лежали в собственной крови, на чужой земле среди опавшей листвы.

Спустилась Ламьяма. Она все еще держалась на расстоянии от Альнарона, с недоверием поглядывая в его сторону. Пытаясь вести себя естественно, эльфийка присоединилась к обыску мертвецов. Стражи скидывали все железо в кучу: стрелы, деньги, ножи, застежки на ремнях. Сапоги с металлическими набойками полетели в эту же свалку. У одного в кармане обнаружилась вилка, не понятно только для чего.

Закончив с ними, Альнарон еще раз внимательно осмотрел место засады. Ламьяма продолжала делать вид, что все еще рыщет в одеждах чужаков.

Кого-то не хватало. Денор вспомнил седого безумца, который своим криком будто ворошил осиное гнездо. Эльф заметил, что его нет среди мертвецов, хотя отчетливо помнил, как того ранили. Он не смог бы далеко убежать.

Тот человек был преисполнен горем, и Альнарон знал таких людей. Они теряли близких и, поборов весь здравый смысл, шли наперекор судьбе. Дикий эльф вспомнил, как читал похожую историю. Какой-то глупый рассказ о человеке, который отомстил за свою семью во имя Феникса. Один человек не дрогнул, остался верен своим убеждениям и пожертвовал собой в неравной битве с матерью всех монстров, но зато смог ее победить. С тех пор человечество называло его героем. В книге было слишком мало от реальности, ведь таких людей не бывает. Такие личности сами ломались быстрее. Мир вокруг менял их, а не они – этот мир. И такими дураками бывали не только люди.

Денор направился вглубь леса, всматриваясь в заросли между деревьями. Последние лучи солнца уже были бессильны здесь. Хоть зрение диких эльфов от природы позволяло лучше видеть в темноте, Альнарону было сложно что-либо различать. Оглянувшись через плечо, заметил, как на него смотрит Ламьяма. Ей стало любопытно куда он идет, но, встретив взгляд, эльфийка сразу продолжила копошиться в вещах.

Альнарон не далеко отошел, когда услышал его, где-то по правую руку в нескольких шагах. Тяжелое дыхание выдало присутствие человека. Молодой страж не спеша направился в ту сторону, пытаясь различить силуэт среди теней.

– Нет, ты не Роза, – старик говорил с кем-то. От боли в его голосе стало понятно, как тяжело ему давалось каждое слово.

Дикий эльф напрягся, уже приготовив кривой костяной кинжал, перевязанный на рукояти оленьей кожей. Тихо раздвинув ветки кустов, Денор осторожно всматривался вперед.

Седой человек сидел у крупных корней дерева, прислонившись к древней коре. Он со страдальческим лицом держался за стрелу, которая глубоко вошла под ключицу. Руки его были в крови. Уставившись во тьму перед собой, мужчина что-то шептал. Он медленно задыхался, ранение мешало ему говорить:

– Нет, нет, нет. Моя Роза… Она почти ребенок. Но такая же милая. Скажи, ты видела Розу, мою доченьку? Ты же видела?

Рядом с ним не было ни души. Слезы текли по щекам человека. Ясно виделось, что он был в бреду, его начало знобить. Дикий эльф уверенней прошел сквозь заросли, уже не скрывая своих намерений. Здесь нечего было опасаться.

Внезапно сработали инстинкты: ощущалось рядом еще чье-то присутствие. Резко остановившись, Альнарон проникался всеми своими чувствами. Сколько бы он ни вслушивался, ни всматривался в темноту, ничто не выдавало опасности. От этого только сильнее заиграли нервы.

Тем временем, человек слабо повернул голову в сторону эльфа. Мужчина смотрел на него с самой наивной просьбой в глазах:

– Ты же видел мою доченьку? Вы должны были ее видеть.

Альнарон вглядывался в плачущего чужака, вызывающего знакомую жалость. Где-то в глубине души эльф понимал этого человека. Слишком хорошо он изучал жизнь и культуру людей. Бывало, он незаметно наблюдал за их работой в поле, высоко засев на дереве у границы леса. Видел, как они общаются, радуются, ссорятся из-за мелочей. Замечал, как в нарастающих сумерках молодые пары уединялись на сеновалах. Чувства, эмоции, слова.

Почти, как и у диких эльфов. Почти все время, заклейменный проклятьем у своего народа, Альнарон наблюдал и за их жизнями. Только его родственники были с ним рядом. Родители и сестра никогда не бросали его, не сторонились, как другие. И кроме них у него никого не было.