На последнем предложении Том так старательно стремился не заострять внимания, что его основные мотивы моментально всплыли наружу.

Она холодно рассмеялась.

— Теперь все ясно. Не имело значения, сколько денег ты мне заплатишь: они вернутся к тебе с лихвой, когда я перееду жить к тебе. Умно, — констатировала она, хотя ее тон говорил об обратном. — Одни плюсы и никаких минусов.

Том Мишри ничего не ответил.

— Разумеется, — произнесла она с подчеркнутой медлительностью. Как же она устала от игр своего отца, в которые он играет всю свою жизнь. — Мой ответ — нет. И всегда останется таким же. Я быстрее умру, — добавила она с особенной горячностью, — чем твоя коррумпированная, грязная и мерзкая лапа ляжет на храм моего дедушки!

— Прекращай драматизировать, глупый ребенок, — начал он, когда его взгляд уловил неестественный отблеск ее аметистовых глаз: он распознал в ней лидера и почувствовал исходящую от нее силу.

Он проигрывал в голове все, что было сказано за сегодня, выискивая слабые места, пока ход его мыслей не остановился на одной ценной информации.

— Говоришь, друзья — самое ценное, что у тебя есть? Уверен, им будет очень интересно пообщаться со мной кое о чем… — В его фразе, произнесенной с угрозой, слышался недвусмысленный намек.

Но, вместо проявления страха, Рэй прыснула:

— Валяй, — сказала она. — Ты очень удивишься.

Он сделал несколько шагов по направлению к ней, готовясь доказать ей свое превосходство хотя бы и таким способом:

— Кто-то должен преподать тебе урок! — И он занес руку над головой для удара.

Хотя страх перед ее отцом почти прошел, в Рэй еще оставалась та бессознательная часть, которой она стыдилась. Вместо того, чтобы блокировать удар, — а именно так бы она поступила в любой другой ситуации, — она замерла.

Но Рэй не заметила, что за секунду до того, как рука Тома резко опустилась бы вниз, дверь распахнулась, и в комнату влетел человек. Все его тело сотрясалось от нескрываемой ярости от той сцены, которой он стал свидетелем.

— Коснешься ее хоть пальцем, и я тебя прикончу, — известил не предвещающий ничего хорошего голос Джедрека Хоффмана.

***

Вдали от этого места Хранительница Времени улыбнулась.

========== Глава 11. Это твоя жизнь ==========

Если все мои друзья решат спрыгнуть с моста, я не прыгну с ними. Но я буду стоять внизу, ловя каждого из них.

Аноним

Повисла гробовая тишина.

Никогда до этого Том Мишри не терял контроля над ситуацией, что очень важно в его работе, где требуется постоянный контроль, умение принимать решения и наводить порядок. Но в его дочери всегда было что-то такое, что всегда выводило его из душевного равновесия: ей еще не исполнилось и семи лет, а она уже смотрела на него своими глазами цвета индиго так, как не смотрел никто другой, и его это бесило. И она сама его бесила.

Красивая девушка из простой семьи Микико Хино стала его самой большой ошибкой: юность ослепила его. Ни ее, ни его семья не одобряли данного союза, и именно неповиновение своим семьям сблизило их. После их тайного бракосочетания, Том с головой ушел в работу, постепенно приходя к мысли о прямой взаимозависимости денег и счастья. А как только Том получил скромную должность в правительстве, Мики забеременела.

Тогда-то и начались ссоры.

Том не был готов стать отцом: ему едва исполнилось двадцать три года, и отцовство не стояло у него в планах на ближайшее обозримое будущее. Ему не хотелось заботиться о ком бы то ни было еще. Жена молчала, а он малодушно предложил просто избавиться от проблемы.

В ту же ночь Мики ушла, не сказав ни слова, найдя приют в доме своего любящего отца. Том чувствовал свою вину, но не мог не радоваться тому, что теперь он мог вести дела так, как ему того хотелось, и проводить ночи где и с кем он хотел. Когда Мики была на последнем месяце беременности, Том понял, что все же скучает по уюту домашнего очага, свежеприготовленной пище и постоянному сексуальному партнеру — жрицы любви не могли стать для него полной заменой. Он отправился в храм, где попросил Мики вернуться к нему, и, в конечном итоге, добился своего.

Ее отец был в ярости — мистер Хино кричал и умолял Мики остаться, не возвращаться к ее законному супругу, но, когда девушка покорилась воли Тома, мистер Хино пригрозил, что если она уйдет, обратной дороги уже не будет.

И вновь та же самая непокорность свела их вместе.

Через две недели, к разочарованию Тома, родилась Рэй — он уже мечтал о крепком пареньке, который сможет продолжить его род, а не о слабой девчонке. А в связи с осложнениями, вызванными родами, других детей у Мики быть не могло. Можно сказать, Рэй Мишри начала разочаровывать своего отца с момента своего рождения.

Единственное, что было в ней хорошего — ее красота, а больше и ничего. Слишком умная, тихая и понятливая для своего возраста. Он старался не проводить с ней время, ведь она с удивительной легкостью открывала миру все слабости Тома. Однажды, в один из тех редких случаев, когда они оказывались наедине, он повез ее гулять в парк, где купил ей рожок клубничного мороженого — его любимого. А она лишь покачала головой, молча отказавшись от угощения. По неясной ему причине, он рассердился, причем намного сильнее, чем должен был: какая-то маленькая девчонка отказывалась от того, что он ей дарил. Он приказал ей съесть мороженое, но она сказала «нет». Он почти насильно засунул рожок ей в рот, на что ее глаза злобно блеснули, и она уронила мороженое на его туфли. В наказание, он перекинул ее через колено и отшлепал — она не издала и звука.

Лишь позже его разъяренная жена поведала ему, что у Рэй аллергия на клубнику.

Уже на следующей день в газете Tokyo Times вышла изобличительная статья про Тома с его фотографией, где он шлепает Рэй. Выборы в тот год он проиграл.

С тех пор он больше никуда не водил Рэй.

Мики баловала свое чадо, и Том постоянно ругался с ней из-за этого. Мать призывала его проводить время с ребенком, из-за этого они ссорились все больше и больше. Все его время уходило на предвыборную кампанию, когда ему заниматься тупой девчонкой, чье единственное предназначение в жизни стоять на месте и быть красивой.

В конце концов Мики бросила свои попытки убедить супруга. А затем она умерла. Мики шла забирать Рэй с урока по вокалу, когда на пешеходном переходе одна из машин потеряла управление, убив его жену на месте. То есть, даже к смерти Мики Рэй умудрилась приложить руку.

После этого происшествия, Том отдал Рэй на поруки ее деду, отцу Мики, ежемесячно посылая тому деньги на любые необходимые расходы. Это работало: Том Мишри мог продолжать жить привычной ему жизнью политика, вскользь упоминая имя своей прелестной дочери, когда это было необходимо или удобно. Иногда он навещал ее, но слишком долго проводить время в компании малолетней соплячки просто не мог.

Тем не менее, на сегодняшний день он должен был наладить с ней отношения — она играла важную роль в его плане по укреплению политической власти. Почти все влиятельные люди, которых он знал, придерживались традиционных взглядов на семью. Разумеется, он хотел присоединиться к одной из таких семей, а сделать это возможно через брак, и тогда его власть станет поистине безгранична. И именно Рэй стала ключевым элементом в его плане — ведь это ей предстояло выйти замуж.

Его выбор остановился на одной особенно влиятельной семье, у которой как раз имелся сын, который мог стать для Рэй замечательной партией. Фамилия семьи, Хоффман, так манила стать ее частью.

Разве что, сейчас перед ним стоял этот самый отпрыск Хоффманов, который исчез некоторое время назад, унося с собой мечты и надежды Тома. Он просто не мог сейчас стоять в этой самой комнате. Просто. Не. Мог. Его прошлогоднее исчезновение крайне расстроило политика, но с тех пор Том уже много раз поменял свои планы. Возращение сына одной из самых влиятельных семей в Японии можно было бы назвать радостным событием, не стань тот свидетелем этой перепалки между ним и Рэй.