Смерть резко замолчала, когда боль уже невозможно было стерпеть. Хотару беспомощно наблюдала за тем, как богиня падает на землю, внезапно становясь прозрачной.

— Я должна уйти, Хотару, — прошептала она. — Но я рада, что смогла повидаться с тобой. Заботься о Глефе Безмолвия.

— Обещаю, богиня!

Смерть легко улыбнулась, после чего ее тело расстаяло в тумане.

— Будь храброй, — отразился ее шепот в сознании Хотару, хотя богини уже не было поблизости. Хотару вновь оказалась одна.

До нее донеслось тяжелое дыхание, и она осознала, что волчица лежала всего в несколько шагах от нее.

Водрузив глефу на плечи, Хотару с осторожностью подошла к животному, вставая на колени рядом с ее головой, но та никак на нее не отреагировала. Положив глефу на землю, но не убрав с нее руки, она положила другую руку на волчью макушку. Глубоко вздохнув, она закрыла глаза и сконцентрировалась, и на ее лбу проявился ее символ, после чего свет проследовал по ее руке к телу волчицы.

Через некоторое время Хотару открыла глаза и глубоко выдохнула. Волчица прекратила дышать, и затем ее глаза резко распахнулись, и она глубоко и быстро вдохнула. Хотару поднялась на ноги и отпрыгнула в сторону, пока Волчица, несколько неуверенно, вставала на четвереньки.

Хотару приготовила глефу, пока создание внимательно смотрело на нее своими золотыми глазами.

— Это ты… разбудила меня?

Ей понадобилось несколько мгновений, чтобы осознать, что волчица не рычит, а разговаривает с ней, после чего она кивнула.

— Это тебя я должна была схватить, дитя?

Хотару кивнула.

— Х-хотару.

Волчица подошла к ней, медленно, принюхиваясь, после чего она дотронулась носом до глефы, а затем до подола юбки.

— Хотару, — произнесла Волчица. — Спасибо.

В воздухе раздался тихий звук, напоминающий журчание ручья, и волчица зарычала, но не на Хотару. Наоборот, Люпия встала перед Хотару, закрывая ее от заклубившегося тумана.

— Что это? — прошептала Хотару.

— Это… Моя госпожа.

— Но я думала, что богиня твоя госпожа.

Волчица прыснула.

— Верно.

— Но тогда…

Глухое журчание переросло в гулкий смех, и туман окрасился ярко-красным цветом. Хотару подняла глефу выше и нащупала хеншин в кармане.

Из тумана показалась пара алых глаз, такого же размера и разреза, как были у Смерти. Кудрявые красные волосы спадали с головы на плечи. Громкое карканье раздалось из тумана, и на плечи женщины приземлилась ворона, но, по наблюдению Хотару, сделала она это явно против своей воли. Только лишь мурена никак не отреагировала на красноволосую женщину.

Женщина взглянула на Хотару и улыбнулась, и от этой улыбки у Хотару кровь застыла в жилах. Волчица глухо зарычала.

— О, передо мной аватар Смерти, — заговорила женщина. — Отлично. Люпия, а мне сказали, что ты провалила задание. Видимо, меня дезинформировали.

Внезапно, мурена начала извиваться, словно ее ударили током, после чего она упала наземь и перестала двигаться, и Хотару оставалось лишь надеяться, что та не умерла.

— Ангула должна знать, что не стоит рассказывать всякие сказки, — хмыкнула она неодобрительно. — Но неважно. Подойди, аватар.

Хотару не сдвинулась и на миллиметр, но женщина улыбнулась.

— Полагаю, моя сестра предупредила тебя, — отметила она. — Как глупо с ее стороны.

— Кто ты? — выкрикнула Хотару.

Казалось, словно женщина нависла над ней, а ее улыбка стала шире.

— Я — Королева Призраков.

— Что ты сделала с Мортой?

Королева Призраков запрокинула голову и рассмеялась, но Хотару не разделила ее чувство юмора.

— Неужели ты никогда о нас не слышала? — спросила королева наконец. — Может ли такое быть, что ты и впрямь не знаешь? Забавно.

Рык Волчицы стал отчетливей, и впервые за все время Хотару почувствовала, что ей страшно.

— Смотри, — предложила королева, и в ее глазах сгустилась тьма. Она убрала волосы от бровей, где Хотару заметила горящий символ у нее на лбу, похожий на три полумесяца, которые смотрели в разные стороны, но переплетались между собой, образуя остроугольный символ. — Теперь ты понимаешь, маленькая шинигами?

Хотару нахмурилась и крепче подняла глефу, наставив ее на Королеву Призраков.

— Нет.

Кроваво-красные губы королевы недовольно искривились.

— Я ведь тоже богиня, знаешь ли. Уж не знаю, что мне сможет сделать твоя игрушка.

— Не подходи.

— Как пожелаешь, — бесстрастно произнесла она. — Корвус, Люпия, Ангула. Я приказывала вам найти аватара Луны. И где же она?

— Мы схватим ее, — откликнулась мурена немного дрожащим, но отчетливым голосом.

Ворона ничего не сказала, но не спускала черных, как у богини Смерти, глаз с королевы. Почему ее слуги подчиняются Королеве Призраков?

— Если ты что-то сделала с богиней, — заговорила Хотару, — я накажу тебя! Я — ее аватар.

— Да, я знаю. Поэтому-то ты и здесь.

Королева посмотрела на нее сверху-вниз с отвращением.

— Порознь вы бесполезны, но как только я соберу все три аватара, я смогу заполучить контроль над нашей силой времени.

— «Нашу» силу? — растерялась Хотару. Загадка на загадке.

— Не смейте возвращаться, пока не схватите аватар Селены, — приказала королева. — Люпия, следи за ребенком, пока меня нет.

Она не стала ожидать ответа и сразу же исчезла.

Стоило алому свечению рассеяться, как мурена и ворона удалились, а Волчица расслабилась.

— Не беспокойся, — сказала Люпия. — Я защищу тебя от нее.

— Что она сделала с богиней Смерти? — выдохнула Хотару, крепче прижимая глефу к груди (так она смогла обнять себя и остановить руки от дрожи). Волчица заметила это и прижалась носом к ее руке.

— Она и есть богиня Смерти.

— Что?!

Фиолетовые глаза Хотару расширились от удивления и шока.

Волчица скорбно взглянула на нее.

— Они — триединая богиня, — наконец ответила Люпия. — Морриган, Мойры, Парки, Норы… как только люди их не называли. Они — три разные богини, но одна богиня. Ткачиха, Мерельщица и Неизбежная. Богини полной луны, полумесяца и темной луны. Созидание, Судьба и Смерть.

— О, нет, — желая проснуться, Хотару прижалась лбом к ледяному металлу глефы.

 — И мы обязаны служить им, — вздохнула Люпия.

— Тогда кто из них… Это была богиня Судьбы? — спросила она наконец.

Люпия кивнула.

— В ней есть тьма, — заговорила волчица. — которая свела ее с ума. Теперь она разыскивает двух других, чтобы завладеть их силами.

Хотару подавила всхлип. Она совсем одна, и ей очень страшно. Волчица провела своим холодным носом по ее руке. Хотару положила ладонь на голову Люпии, и рассеянно принялась почесывать ей за ухом, от чего ей становилось немного легче.

— Все будет хорошо, малышка, — пообещала Волчица.

— Надеюсь.

Хотару взглянула на темноту кругом и вновь закинула глефу на плечи.

Минако вздохнула.

Несмотря на все свои отчаянные попытки вспомнить Серебряное тысячелетие, она не смогла восстановить в памяти ни кусочка, ни одной пикантной детали об отношениях с Коннором, точнее, с Кунсайтом. Она попыталась расспросить Рей, но жрица особо не разговаривала, а в последнее время при любом упоминании о Джейде она начинала швыряться всем подряд. Затем Мина переключилась на Ами, но миниатюрный книжный червь была слишком сильно занята чем-то (она сама в этом не признается, но это «чем-то» являлось обладателем рыжих волос и откликалось на имя «Зой»). Прибавьте к этому полное погружение в дивный мир ревности, от чего ей было вовсе не до Минако. Оставалась еще Макото, которая-таки признала существование отношений между ней и Ноланом, хотя в подробности никогда не вдавалась. Никаких тебе баек о Серебряном тысячелетии (во всей видимости, из-за подобных историй они периодически вздорили с Ноланом). Таким образом, последней в списке оказалась Усаги, у которой продолжительность концентрации внимания меньше, чем у кролика, и которая, ко всему прочему, думала, что слишком уж забавно наблюдать за тем, как Минако делает всю работу самостоятельно.