На самом деле, ему позвонил Джейд, который сообщил, что не может пойти с ним на выставку «Сады и храмы», сославшись на то, что ему, дескать, «надо следить за домом», что бы это ни значило.

Нолан хмыкнул. Затем нахмурился. Его голова все еще раскалывалась от агрессивных ударов Зоя (а если точнее, то от его худосочных, но острых, как бритва, костяшек). К счастью, на Нолане оказалось намного меньше синяков, хотя его губа и была рассечена, а рядом с глазом красовалась царапина, которую пришлось прикрыть пластырем.

Он засунул телефон в карман, после чего, не вынимая первой руки, засунул в другой карман вторую. И что ему теперь делать?

Словно желая ответить на его мысли, кто-то постучал ему по плечу, от чего от развернулся, и тут же замер на месте, когда встретился с изумрудным взглядом.

— Привет, Нолан.

Нолан попытался открыть рот (безуспешно), но с третьей попытки все же сумел выдавить из себя некое подобие звуков.

— Кино-сан!

Макото улыбнулась.

— Ты казался немного… задумчивым. Надеюсь, я не помешала?

— Нет! — он прочистил горло. — Вовсе нет, я…

— Что случилось с твоим лицом?

Тон Макото кардинально поменялся, пока она изучала его лицо.

— Э… Я… Немного поцапался с другом.

Неожиданно, она рассмеялась — ярко и звонко.

— Сложно представить человека, который решит ввязаться с тобой в драку. Добровольно, по крайней мере.

Он улыбнулся, но тут же нахмурился, когда от натяжения из его рассеченной губы пошла кровь.

— Ой!

Прежде, чем кто-либо из них понял, что они делают, Макото приложила носовой платок к его губам, а он положил свою ладонь на ее руку.

Они тут же отпрянули друг от друга.

— Прости!

— Что ты, все нормально.

— Вот, — она вложила платок в его руку. Он посмотрел на него, а затем приложил ко рту.

— Я его изгваздаю, — заметил он.

— Ничего страшного — я его постираю.

Они смущенно отвели взгляд друг от друга.

— Что ты тут делаешь? — наконец смог спросить он.

Она пожала плечами. Вообще-то, я искала тебя, потому что хотела узнать, каково это, когда ты кого-то любишь, хотя как бы и не любишь, поэтому забудь про свои чувства и доступно объясни мне все это. Хотя, идея так себе, рассудила она.

— Просто направлялась в магазин. А ты?

— Должен был встретиться с Джейдом, но он не придет.

— Как жаль.

— Да.

Идиот! завопил его внутренний голос. Сделай что-нибудь! Сейчас же!

— Может быть, — начал он, кашлянув на всякий пожарный, — ты бы хотела… Ну… Гхм… Если ты, конечно, не занята…

— О, — моргнула она. — Ну… Немного времени у меня есть.

— О, отлично.

Так они и стояли в полной неловкости, старательно пытаясь побороть желание взглянуть друг на друга.

— Давай пройдемся, — предложила она наконец, и, расслабившись, он последовал за ней, все еще прижимая ее платок к губе. Он украдкой глубоко втянул носом воздух, пока она не видела — она пахла дождем, розами и землей, и он тихо вздохнул — все в точности так, как он помнил. Однажды, в один из похожих дней, они также прогуливались вдоль моря неподалеку от Золотого дворца, где их никто не мог заметить. Ее медные волосы были распущены и развевались позади нее, и прекрасно контрастировали с белоснежным платьем, а море переливалось рекой из золота и благородного зеленого оттенка — точно такого же, как и ее глаза.

— Нолан?

Он моргнул. Она поймала его взгляд на себе, а ее щеки стали пунцовыми.

— Прости… Я просто задумался кое о чем.

— О чем?

— Старые воспоминания.

Именно этих слов она и ждала.

— Старые воспоминания?

Он не упустил смыслового ударения в ее словах.

— Однажды, мы провели день у моря, — ответил он, и взгляд его устремился куда-то вдаль. — Мы прошли вдоль и поперек все побережье, и на это у нас ушло полдня.

— Мы, должно быть, сильно проголодались.

Ее смех прервал его размышления, и он улыбнулся ей.

— Верно, но, к счастью, еды было в достатке. Тогда как раз проходило празднование — бал-маскарад, если быть точным. Твой любимый тип бала.

Он многозначительно посмотрел на нее, и она покраснела, но не отвела взгляда.

— Я люблю вечеринки и праздники, — тихо подтвердила она. — Но наряжаться не люблю.

— Жаль.

— Расскажи мне о том дне.

Они стояли в полном одиночестве неподалеку от берега реки. Большинство посетителей парка предпочли удалиться вглубь, где могли устроить пикник или поиграть во что-то — таким образом, никто не мог их подслушать. Он опустил взгляд на воду и произнес:

— Принцесса посетила тот бал совместно с принцем. Это стало возможным благодаря тому, что все носили маски. Вы воспользовались лунными технологиями, чтобы скрыть свои личности, хотя вас и так бы никто не узнал, но ты очень любила переодевания — тебе нравилось притворяться другим человеком.

Макото, словно зачарованная, наблюдала за его поразительно знакомым лицом. Нолан говорил медленно, и туман в ее голове словно начал рассеиваться.

— Ты была в платье, которое я подобрал для тебя (тогда ты впервые позволила мне сделать это). Оно было темно-зеленым, практически черным, и с бантами на шее и в волосах ты выглядела словно распустившаяся роза. Ты еще спросила меня, существуют ли зеленые розы, но когда я ответил, что в природе таких не бывает, ты ужасно расстроилась. Поэтому я провел месяцы, экспериментируя с белыми розами и зеленой краской.

Он неожиданно тихо засмеялся, вглядываясь в гладь реки, на которой отражались его собственные мысли.

— Замок сиял в тот день — так ты сказала мне, когда я вел тебя вниз по лестнице. Ты и сама сияла — роза была и вполовину не так красива, как предполагалось, но она все равно тебе понравилась, и ты целый день не выпускала ее из рук. И мы танцевали — я старался не спускать глаз с остальных, и с принца. Я сказал тебе, что тебе нельзя танцевать с кем бы то ни было еще, иначе они узнают тебя… Но на самом деле… Я хотел, чтобы ты оставалась со мной.

Его сознание словно перенеслось в ту ночь, и он стоял, полностью погруженный в свои мысли.

— Когда я впервые встретил тебя, ты танцевала под ливнем, а рядом бушевали молнии. Я подумал, что ты богиня — а именно ее я искал на протяжении долгих лет. Я спросил тебя об этом, а ты ответила «Не совсем». Столь естественная, простая фраза, которая разрушила одно заклинание, но, видимо, создала новое — наверняка я не знаю, и, вероятно, не узнаю никогда. Но я обрадовался тому, что ты вовсе не богиня, пусть это и означало, что мне больше не суждено встретить подобную. Ты была лучше, чем божество. Ты была…

Он хотел развернуться к ней, но обнаружил, что она уже стояла напротив него.

— Настоящей, — закончил он.

Он моргнул. Ее глаза, смотрящие на него, были чисты, печальны и серьезны, и так не похожи на нее, но, в тоже время, похожи на ту нее, которую он помнил.

— Да.

— Ты помнишь, что случилось после?

Они перешли на шепот, хотя рядом не было ни души.

— В ту ночь?

Она кивнула, но не отвела взгляда — она обнаружила, что может с легкостью управлять им.

— В ту ночь… — повторил он, но выглядел явно потерянным.

— В ту ночь, — мягко произнесла она, — Ты взял меня за руку, провел на балкон и показал мне луну. Тогда я впервые увидела ее такой, а ты посмотрел на меня и сказал…

— «Юпитер», — прошептал он. — «Я бы хотел, чтобы ты стала розой», — Нолан не спускал с нее глаз, а прошлое и настоящее смешивались воедино.

— Я спросила «почему?», — продолжила она, медленно беря его за руку. — А ты сказал…

Нолан облизнул губы, не осмеливаясь продолжить, но ее взгляд отдал команду закончить предложение.

— Потому что… тогда бы… я смог бы оставить тебя.

Слова повисли между ними на несколько мгновений, после чего Макото потянулась к нему и нежно и легко поцеловала его разбитую губу.

Для Макото воспоминания вернулись подробно палящему солнцу, которое прогоняет утренний туман — стоило Нолану заговорить, как все сложилось воедино. Не осталось ни страха, ни беспокойства. Поцеловав его, она не смогла не задуматься, чего она вообще так боялась? В конце-концов, она ведь всегда это чувствовала…