— Теперь ты тоже — игрок. И теперь твоя очередь. Времени мало. Завтра, если выживешь, отдашь ее любому из нас. Не вздумай отдавать девчонкам. Это уговор! Мы их не трогаем! Можешь откупиться кем-то, кто будет в комнате! Например, слугами! Оставь на них метку жертвы, и игра заберет их вместо тебя. Считай, что они своей жизнью, дают тебе еще одну жизнь.

— Э-э-э. — протянула я, глядя, как Гюстав бросается бегом из комнаты, а дверь захлопывается с оглушительным грохотом. Внезапно шкатулка, стоящая на столе, открылась, а на моей руке засветился странный символ. Я ее не трогала! Честное слово!

Шкатулочка открылась, излучая яркий свет, а прямо в нем стали проступать черные, дымчатые буквы.

— Добро пожаловать в игру «Пандора», — прочитала я, осматриваясь по сторонам и делая шаг назад. — Кто не спрятался, я не виноват! Потому что очень скоро здесь увидишь ад.

Отлично! Я как раз запаслась магическим попкорном. На всякий случай, я бросилась к двери, но она была наглухо закрыта.

— Правила игры просты! Просто выжить должен ты! — снова прочитала я, видя, как буквы меняются друг с другом и превращаются в новые. — Про игру кому-то скажешь, смертью сам себя накажешь! Если просто намекнешь, замертво вдруг упадешь! Можешь плакать, голосить, но игру не выносить за пределы этих стен. Тело обратиться в тлен. И покуда тело дышит, твои крики не услышат!

Я сглотнула, оглядываясь по сторонам. Кажется, я близка к разгадке таинственных смертей!

— Ты с игрою не шути. Нет из комнаты пути, — прочитала я, не веря своим глазам, которые не видели путь к отступлению. — Если будешь жив к утру, можешь передать игру.

Сначала я не поняла, что происходит, как вдруг прямо из шкатулки появилась тьма, расползаясь по комнате. Магический свет замигал, погаснув и утопив комнату в полумраке. Я бросилась к окну, отдергивая занавески и планируя выбраться через окно, но меня отмело в центр комнаты. Из темных углов послышалось мелодичное жужжание.

— Нет, — прошептала я, чувствуя, как меня пробирает мороз по коже. — Только не феи!

Я видела, как тьма зашевелилась, а отовсюду на меня бросились стаи мелких, коричневых, зубастых тварей, размером не больше пальца. Крылья, напоминающие листву, шуршали, а я попыталась отмести их заклинанием.

Ох, мамочки! Как говорил наш преподаватель, если ты заблудился в лесу, но не видишь ни зайчика, ни белочки, ни птички — это не самый лучший знак. Есть подозрения, что их просто сожрали… лестные феи! А если к тому же дерево шевелит листиками без ветра, то беги, куда глаза глядят!

Нет такого мага, который бы не встречал в своей жизни фей. Городские феи не представляют особой опасности. Какую смертельную опасность могут представлять себе писклявые малютки, размером с ноготок? Ну прячутся днем, ну кусаются ночью, жужжат, спать мешают. Кусают они аккуратно, так что даже не проснешься. Зато потом укусы дико чешутся, а ты постоянно сидишь и расчесываешь их. И ведь никакое заклинание не снимает зуд. Помню, однажды меня искусали феи, а я потом чесалась так, как не чесался никогда соседский блохастый пес!

Перед глазами промелькнула реклама «Антифеина». «Антифеин — ты спишь один!», — прозвучал в голове слоган, а рядом с упаковкой зелья лежала фея на последнем издыхании.

— Свет! — прошептала я, отбиваясь одной рукой, а второй пуская светящийся шар под потолок. Должно сработать! Феи, как нас учили, тянутся к свету, собираясь целыми кучками и стучась о фонари.

Яркий шар пронзил темноту, пока я пробиралась в сторону первой попавшейся двери. С пронзительным визгом феи бросились к свету, давая мне возможность скрыться.

Я оседала по двери, глядя на следы зубов на своей руке. Все-таки успели, маленькие заразы! Ааааа!!! Как же чешется! Ой, ой, есть в жизни счастье! Все! Дея! Все! Прекращай чесаться!

— А лучше чеши отсюда! — прошептала я, отпрянув от двери, в которую послышался глухой и очень ощутимый удар. Мои ноги пятились в темноте, а по двери, пробивая местами дерево, смачно прошлись огромные когти. Один коготь зацепился, а его обладатель тут же сообщил истеричным птичьим воплем о том, что он охраняется законом. И такие подлые и бессердечные браконьеры, как я, должны стоять и не выпендриваться, покуда вымирающий бедняжка прикидывает, с какой стороны меня лучше клевать.

— Уууиииии! — послышался клекот, а я уперлась спиной в стену. Полка оборвалась и разбилась возле моих ног. Моя рука пыталась понять, почему все такое липкое и мягкое, а пальцы погрузились в что-то похожее на сладкую вату.

Вся стена казалась седой, а я отчаянно пыталась вырваться из паутины, толщиной с нитку. Я рвала ее заклинанием, выжигала, глядя, как тлеют обрывки.

— Шшшшш! — послышалось в темном углу роскошной ванной, а я тщетно дергалась. Откуда-то из-за ванного шкафа появилась огромная тень. Бледное тело заканчивалось пушистым комочком с огромными пушистыми лапами.

— Бабочка попалась в с-с-сети, — прошипел арахнид, а его костлявое, бледное тельце предвкушало трапезу.

Я жгла паутину, отчаянно вертясь и высвобождаясь. В лицо мужику-пауку полетело заклинание огня. Может, он ко мне и с самыми лучшими намерениями, но памятуя про то, что путь к сердцу мужчины лежит через его желудок, съеденной быть не хотелось.

В этот момент грифон или альфин показался мне просто лапочкой. Выбежав в комнату, увидев перевернутые кресла со следами когтей, разбитый столик и осколки вазы, я отпрянула в тот момент, когда на меня спикировала огромная тень. Перья попали мне по лицу, а я наугад попыталась отбиться заклинанием отталкивания. Бросившись в сторону спальни, я почувствовала, как прямо по спине меня чем-то резануло, заставив упасть на колени под тяжестью огромных лап. По спине разливалось что — то теплое, даже горячее, а за спиной слышался торжествующий клекот. Ага, сейчас!

Я стиснула зубы, готовя смертоносное заклинание. Только бы попасть. Сейчас он взлетит, и… Тяжесть исчезла, а я вывернулась и отправила прямо в морду с огромным острым клювом алый сгусток. Душераздирающий клекот сменился тишиной, а я наскоро пыталась исцелить себе раны, видя, как грифон расправил крылья, словно собирается в последний полет, а потом рухнул на пол.

— Вы поражаете, игрок. И я б похлопал, если б мог! — послышался голос, а шкатулка засветилась. Я переводила дух, сползая по стене и пытаясь исцелиться. — Достойны вы, раз еще живы. Слова мои ничуть не лживы. Никто не хочет умирать, я предлагаю вам сыграть. Я в воздухе пишу загадку, а вы кричите мне отгадку. И если совпадет ответ, быть может, встретите рассвет. Играть мы будем до утра. И вам понравиться игра.

Я пыталась отдышаться, отгоняя от себя мысль, что это была всего лишь разминка! Вот почему наследники собирают и выпрашивают у родителей артефакты. Скорее всего, они пытаются защититься.

— А вот загадка, юный друг. Что есть страшнее всех вокруг? — послышался голос. — Поторопись, мой друг с ответом. Поскольку он крадется следом!

Я дернулась, видя в темноте светящиеся глаза. Сквозь темноту проступил белоснежный череп оленя с огромными клыками. Бледные глаза были похожи на отблеск тусклой луны, затянутой сизыми облаками. На голове виднелись старые оленьи рога, а ко мне тянулась тощая рука с длинными, окровавленными когтями. Я смотрела в лунные глаза, видя снежную, запорошенную пустошь по которой бродит призрак голодной и страшной зимы.

— Вендиго, — задохнулась я, чувствуя непривычное оцепенение. Бежать! Бежать! Бежать! Сердце заходилось в мучительном ритме, когда я бросилась в спальню, приваливаясь к двери и пытаясь закрыть ее заклинанием.

«А что делать, если встретим вендиго?», — пронесся наивный голос в памяти. «Эх вы! Вендиго вымерли три столетия назад. Последнего вендиго видел известный маг-путешественник Гур Эридал!», — успокоил нас преподаватель, показывая нам ужасающую картинку. «Как вы смеете! Из-за вас, вашей магической деятельности, из-за бесконечного потока зелий и других производных магической промышленности были вырублены леса!»,