Блад даже не понял, когда начал нашептывать слова утешения. Сентиментальную чушь, над которой несколько недель назад мог бы посмеяться. Сейчас он говорил и верил в каждое слово, ведь вкладывал в них душу:

— Все будет хорошо, девочка моя. Все прошло, осталось там, в прошлом. Я больше никому не дам тебя обидеть. Мы справимся с любыми трудностями, с любой бедой. Я люблю тебя, Аврил…

Он говорил и говорил, гладя рыдающую девушку по спине. Даже когда голос стал хриплым и плохо слушался, Блад продолжал говорить, пока не понял, что Аврил уснула в его объятиях. На руках появилась мелкая темная сеточка от переживаний, нос распух, щеки из-за слез стали вместо желтоватых слегка зелеными. У бедняжки был вид больного, перенесшего тяжелую болезнь. И снова виноват был он.

Но в этот раз Блад был даже рад. Эти слезы — слезы очищения. Они помогали убрать груз с ее души, освобождая место для любви к нему. Блад верил, что скоро это чувство укорениться и пустит корни.

Не может не укорениться, не может не прорости!

Что он без нее?

До того, как женился на самой красивой делфе во вселенной, Рой больше всего любил работать по утрам. Он всегда вставал рано и успевал в сравнительной тишине разобрать довольно много дел. Затем наступало время передислоцироваться в офис и спокойной, вдумчивой работе приходил конец, так как к нему начинали бегать то Даутцен, то Блад, то изредка Энтони. Утро наполнялось суетой, торопливостью и переставало быть таким продуктивным.

Следующим по расписанию наступал обед, который Рой никогда не проводил в одиночестве. Всегда находился тот, с кем можно обсудить что-то важное, поедая бифштекс, или партнер, который хотел утрясти деловые вопросы. И до конца дня в его ежедневнике были только встречи, встречи, встречи.

Ночь, как правило, Рой проводил в дома, в пустой постели, и больше всего ненавидел это время суток за гнетущее, снедающее изнутри одиночество.

С появлением Хелены в его жизни все изменилось.

Ночь превратилась в самое любимое время суток, и если бы это было в его власти, Рой добавил бы ей пару часов, забрав их у треклятого утра! А день… день проходил хорошо. В смысле, проходил — и хорошо. Потому, что в те дни, когда Рой появлялся на работе, толку от него было мало. Мысли были с парой, с их пока не рожденным малышом и сосредоточиться на текущей проблеме получалось только с помощью Блада и Даутцен.

Это утро Рой проводил в офисе, ощущая подзабытое уже чувство напряжения, чувство вовлеченности в рабочий процесс. И ему это нравилось! Быть с Хеленой не просто хорошо — это лучшее из того, что с ним было. Но до этого момента Рой и не представлял, как скучал по работе, по сложным задачам, решить которые можно только основательно выкрутив себе мозги, и по ощущению эйфории, растекающемуся по всему телу, когда придумываешь решение.

Задача номер один, стоявшая перед Роем, Бладом и Даутцен, когда они вечером уходили по домам — придумать, как вычислить крота. К собственному стыду. Ни один из мужчин так и не додумался до того, как это сделать. Кого бы к ним не приставили, но этот кто-то хорошо знал свое дело и прекрасно заметал следы. Энтони проверил и перепроверил биографии всех, кто сейчас работал на холдинг. Но это ничего не дало.

Очень простое и от этого не менее эффективное решение придумала Даутцен. Уж чем они там с Энтони занимались в тот момент, когда на нее снизошло озарение, пусть себе умалчивает история. Главное — они заставили Альбу разбудить Роя под утро, и Даутцен срывающимся от волнения и возбуждения голосом, рассказала о своем плане:

— Не нужно придумывать, как вычислить крота! Нужно поймать его в ловушку! — Энтони успокаивающе массировал венси плечи и та начала говорить немного спокойнее. — Есть такая программка, которую мы используем для учета рабочего времени стажеров. Ты еще помнишь, что мы не делаем им собственный идентификатор? Ну, так вот! Чтобы отследить, сколько времени они провели на рабочем месте, в их голографические бейджи подсаживают небольшой файл шпион, который маркирует каждое место, в котором бывает его носитель каждые десять минут. Мы пустим по офису слух, что всю информацию по «Сильнее», в целях безопасности объединили в один файл и дадим шпиону его скачать, воспользовавшись твоим старым идентификатором. Ну, или моим. Не важно, — она возбужденно махнула руками. — Пусть шпион скачает файл, а дальше мы его отследим!

— Это… — задумчиво протянул Рой, — действительно может сработать. Если шпион не вычислит подсаженный файл.

Даутцен закатила глаза:

— Стажеры — самые большие любители халявы во вселенной — даже зная, что там есть этот файл не смогли его найти, — авторитетно заявила она. — Ты думаешь, его найдет какой-то там шпион?

— В отличие от стажеров, шпиона обучали искать такие вещи, — привел резонный довод Рой, но Даутцен лишь посмеялась.

— У шпионов, как и у стажеров — одна беда, — снисходительно ответила она. — Все ищут сложный системный вирус, или что-то очень хитрое, покрытое слоями маскировки. В то время как этот файлик самый простенький и примитивный, да и лежит на видном месте. Никто не обращает на него внимание. А он себе маркирует путь носителя.

После некоторого раздумья, Рой кивнул, соглашаясь:

— Это пока наш лучший план, — и добавил: — Дайте мне минут тридцать на сборы и ждите меня в моем кабинете. Будем работать над файлом обманкой.

Энтони и Даутцен переглянулись и венси заискивающе протянула:

— Через час?

Рой не стал спорить:

— Через час, так через час, — и отключился первым. У него под боком была самая красивая делфа во вселенной. Кто он такой, чтобы отказаться, если вселенная дарит ему лишних полчаса с нею?

Аврил на несколько часов забылась тихим сном, сном того, у кого закончились жизненные и эмоциональные силы. Блад успел принять поставку еды и одежды. Слава вселенной за современные технологии! Дверь в шкаф, спрятанный в стене, открывалась с двух сторон, поэтому Аврил никто не побеспокоил, когда развешивали одежду. А кухня и вовсе находилась в другом помещении. Оставить свою пару в такой период, когда он только что ее пометил — это настоящая пытка. И все же Блад должен был о ней позаботиться.

Когда посыльные ушли, разложив все по местам, Блад вернулся в спальню. Аврил все еще спала и он, осторожно устроившись рядом, привлек девушку к себе. Раньше после секса он всегда уходил. Почему он пренебрегал этим простым удовольствием — держать любимую женщину в объятиях? Все просто. Раньше он не любил. А сейчас он смотрел на Аврил, тихо спящую на кровати, умудряясь выглядеть при этом такой беззащитной и умиротворенной, и чувствовал, как сердца сжимают тиски страха. Сэфэра его не оттолкнула, но и не приняла. Блад открыл ей душу, но Аврил ему не верила. Впрочем, не ему ее упрекать в этом.

Как он мог раньше не искать свою пару? Просто Блад не понимал, что без нее настолько неполноценен, что лишен самого главного — вдохновения на каждый грядущий день, наполненности каждого дня, часа, мгновенья. Что ему сделать, чтобы Аврил осталась? Если она решит уйти, то он даже с помощью ребенка не сможет ее удержать.

Как же быть?

Закончив с приготовлениями, Блад занял свое место возле пары, осторожно, чтобы не потревожить ее сон, заключив в объятия. Аврил проснулась где-то через полчаса. В этот раз не от жары. Ей видимо тоже понравилось лежать в объятиях Блада, потому, что она не попыталась вырваться и вывернуться. По молчаливому согласию оба наслаждались этими минутами в тишине.

Идиллию нарушило урчание ее живота. Прошла секунда и этому звуку вторил другой звук, более утробный, прозвучавший из его живота. Мгновенье — и оба расхохотались. Ничего более абсурдного в этих обстоятельствах придумать было бы нельзя!

— Мне тут как раз привезли недельный запас еды. Как ты смотришь на то, что мы не дадим ему испортиться? — заглянув ей в глаза, и по-мальчишески открыто улыбнувшись, предложил Блад.