Блад переложил спящую сэфэру на сиденье и устроил поудобнее. На нее нельзя было смотреть без боли. Аврил была такой маленькой, розовинка отступила и теперь кожа казалась еще более желтой, чем раньше, а быстро темнеющие синяки — следы его необузданной страсти по всему ее телу — выглядели так, будто бедняжку избили. Блад выругался, проклиная жару и того, по чьей вине она началась так не вовремя. Если бы у них было время узнать друг друга поближе, все не было бы так… Он был бы сдержаннее, нежнее. Не вел бы себя как животное.

Взгляд задержался на метке, и чувство гордости затопило все его существо. В следующее мгновенье он резко выпрямился, будто проглотил линейку и замер, осознав одну простую вещь — они не предохранялись. Вихрь мыслей пронесся в голове: что если Аврил уже беременна? Как она на это отреагирует? Простит ли ему эту беспечность? А потом все тревоги отступили, показавшись глупыми и никчемными. Ребенок не помеха. Он будет любить его не меньше, чем Аврил. Малыш будет еще одним стежком, соединяющим их судьбы воедино.

Достав коммуникатор, Блад отправил Монти короткое сообщение: «Пора возвращаться».

Монти появился через добрых минут двадцать. Блад знал, что весь болид буквально пропитался запахом секса. Роугг не мог этого не почувствовать, не с таким острым нюхом, каким наделила их природа. Да что там роугг! Даже слизень с планеты Солид мог бы учуять это, хотя такие слизни практически лишены возможности различать ароматы. Они и мозгов почти лишены, но это уже детали. Хвала вселенной, Монти хватило ума и воспитания "не обратить" на это внимания. Он молча включил систему кондиционирования на полную катушку и ни разу не обернулся на заднее сиденье, туда, где спала обессиленная Аврил, прикрытая лишь пиджаком Блада.

— Домой, — коротко приказал Блад голосом, все еще далеким от нормы.

Рой просматривал документы и отчеты, переданные ему Бладом через Альбу. Вновь и вновь он поражался тому объему работы, который проделал его первый помощник не только в управлении компанией, но и в создании «Сильнеи». Половину из того, что Рой читал, даже не с первого раза получалось понять, а еще треть от этой половины не получалось вообще. Ему то и время приходилось консультироваться с учеными, работающими над проектом. И даже в этом случае мозаика никак не складывалась в его голове. Как будто у него были части из разных пазлов. Они подходят по размеру, соединяются в одно целое. Но они из разных наборов и картинку сложить все равно не получается.

Он как раз сосредоточенно перечитывал один такой абзац, в котором решительно ничего не понимал, когда его отвлек механический голос Альбы:

— Энтони Ригз срочно требует разрешения на встречу с вами.

— Впусти, — велел Рой, даже не делая попытку свернуть голограмму, которую изучал. Если даже он не понимает, что тут написано, то Энтони подавно не сможет. При всем уважении к этому роуггу, которое испытывал Рой, Ригз был, есть и будет следопытом, сколько будет жить. То есть, за некоторым исключением, тем, кто хорошо понимает в оружии и безопасности, но уж никак не в науке.

Едва Энтони вошел в кабинет, соображения Роя насчет его натуры следопыта нашли свои подтверждения. Не размениваясь на приветствия и любезности, он выпалил с порога:

— У нас большие проблемы!

— Я не сомневался, что только это сейчас могло бы загнать тебя в мой кабинет, — буркнул Рой, впрочем, сворачивая голограмму, чтобы сосредоточить свое внимание на Энтони. Если такой роугг, как он, говорит о проблемах, значит, произошло то, что нельзя игнорировать.

— Я серьезно! — сев на свободное кресло для посетителей и немного наклонившись вперед, Энтони вполголоса, как будто их могли услышать, принялся непривычно эмоционально рассказывать: — Когда произошел инцидент с Аврил Тампль, я приказал изъять все записи произошедшего и передать лично мне в руки.

Ненадолго прервавшись, он нервно облизал губы, и, наклонившись ближе в Рою закончил:

— Мы несколько раз просмотрели все возможные записи за ту ночь и за несколько дней до этого. Изъяли почти все. Но одну запись, на которой инцидент был запечатлен во всех красочных подробностях, кто-то изъял до нас. Это случилось уже утром…

— Дай угадаю, — лицо Роя мгновенно помрачнело. — Тот, кто изъял запись, использовал мой идентификатор?

Энтони очень красноречиво промолчал.

Рой раздосадовано откинулся в кресле:

— Нужно что-то делать, — он не обращался к Энтони, скорее, говорил сам с собой. — Ситуация стремительно выходит из-под контроля. Еще немного и мы пройдем точку невозврата. Нужно найти того, кто устраивает эти диверсии и использует мой код.

— Нет, — перебил его Энтони. — Нужно начать с того, чтобы сменить все твои коды. А после этого будем думать, как вычислить вредителя.

— И как отвести удар от Блада, — добавил Рой.

— И отвести удар от Блада, — покладисто согласился Энтони.

Блад Массиано на данном этапе был просто не заменим в холдинге «Нолти». Он справлялся с огромным объемом работы и контролировал почти все. Если бы захотел, то Блад вполне мог бы руководить своей собственной компанией и Рой сознавал, что однажды так и будет. И когда придет время — первым вложиться в это начинание. За что бы Блад не взялся — это будет лишь вопросом времени, когда это предприятие начнет приносить просто колоссальную прибыль.

Но в сложившихся обстоятельствах помогать ему собирались не из-за его деловой хватки. В первую очередь Блад был их другом. Другом, который попал в очень плохие обстоятельства и без помощи не смог бы выкарабкаться.

— С чего начнем? — спросил Рой. Когда руководишь такой махиной, как холдинг «Нолти», учишься не тратить попусту время.

— Я уже дал команду просмотреть все возможные данные на того, кто изъял файл, — с готовностью отрапортовал Энтони. Это его стихия и тут у него все схвачено. — Самое большее к вечеру мы будем знать, в какое конкретно время, с какого компьютера выполнили эту операцию и получим записи с этого места.

Рой удовлетворенно кивнул:

— Сообщи мне, когда будешь располагать этими данными.

Кивнув в знак согласия, Энтони встал и не прощаясь, вышел из кабинета. Рой снова открыл голограмму, которую изучал перед приходом своего начальника службы безопасности. Суть всех этих документов, таблиц и диаграмм и до этого ускользала от него, а теперь он смотрел на голограммы, но у него не получалось сложить буквы в слова, слова в предложения и так дальше. Несколько мгновений Рой все-таки вглядывался в них, пытаясь найти последнюю точку, где еще понимал, что к чему. Но, кажется, это был тот случай, когда Рой так сильно потерялся, что потерял даже то место, где потерялся. Ему нужна была помощь Блада.

Отчаянно вздохнув, Рой свернул голограмму. Без Блада попытки собрать воедино все кусочки этого пазла были безнадежными.

Вот, что бывает, когда запускаешь управление собственной компанией!

Астероид семьи Нолти был не самым большим, но и не самым маленьким из обитаемых в галактике. Места для жизни здесь более чем достаточно. Тем не менее, почти все разумное население астероида расселилось вокруг холдинга «Нолти». Здесь же, соответственно сосредоточилась и вся инфраструктура: общественные медицинские центры, торговые центры и пр.

Но Блад жил не на территории холдинга и не рядом. Его дом располагался в живописном месте возле большого искусственно созданного озера. Вокруг на многие мили не было никого разумного. И никогда еще до этого он не был так этому рад.

Сегодня он впервые приведет в дом свою пару, и это событие казалось чем-то сугубо интимным. Это один из тех моментов, которые пара должна разделить между собою и помнить до конца своих дней. Как первый взгляд друг на друга, как то мгновенье, когда они впервые осознали, что предназначены друг другу самой судьбой, первые секс и первый раз, когда они оставили отметины друг на друге…

Блад тихо рассмеялся. Вот же ирония!

Шагая вверх по карьерной лестнице, Блад представлял себе ту жизнь, которой будет жить, добившись успеха: лучшие рестораны, роскошный дом, роскошная одежда, все самое лучшее. В итоге, отчасти все так и получилось. Отчасти. На практике у него попросту не было времени наслаждаться этим богатством. Все, что его окружало, все самое лучшее быстро становилось обыденностью и так же быстро приедалось, терялся вкус жизни. Только вкусив в этой жизни все возможные удовольствия, Блад понял весь глубокий смысл и всю глубокую мудрость старой нойтовской пословицы: «Избыток вкуса убивает вкус». Но продолжал упрямо делать вид, что его жизнь полна радости и наслаждений. Сказка, ставшая реальностью!