– Спокойно, спокойно, товарищи, – поморщился я. – Говорите по одному, пожалуйста. Начнем вот с вас, – я обратился к бойкому.

Тогда все замолкли, и бойкий стал рассказывать:

– Это случилось в субботу. Часов в десять вечера. Было то есть уже темно. И прямо вот над нашим двором, – он обернулся и окинул этот двор рукой, – повисла летающая тарелка.

Я недоверчиво хмыкнул:

– Ну а… насколько высоко?

Гражданин посмотрел вверх, словно прикидывая:

– Да не выше крыши.

– Не выше крыш вот этих пятиэтажек? – уточнил я.

– Ага, ну да, – тотчас согласился бойкий. – Конечно, пятиэтажек. Тут же и нет других. И вот, значит, эта тарелка повисла – а из нее такой луч ну вроде сияния. Засиял то есть луч – и как-то так ослепил даже меня. Я зажмурился, а потом открыл глаза – и ничего уже нет.

– А вы один были во дворе, когда это случилось?

Бойкий стал припоминать:

– Возле своего подъезда я был один. Насчет других не скажу. Было же уже темно.

– Но когда эта самая тарелка осветила весь двор, вы кого-нибудь заметили? Из ваших там знакомых, кто поблизости был?

– Да мне уже не до того было, – отмахнулся бойкий. – Какие тут знакомые, коли тарелка?

– И это все, что вы можете рассказать?

– Ну да. Что мог, то и рассказал. Не обессудьте. Такое вот событие было. А вы разбирайтесь – на то вы и журналист.

– А вы тоже это видели? – обратился я к четверым остальным, и те дружно закивали. – Значит, и вы были во дворе?

– Нет, мы из окон наблюдали, – ответила одна старушенция. – Я еще подозвала к окну вот ее, – она слегка подтолкнула стоявшую рядом женщину помоложе, – и мы с ней наблюдали ту же самую тарелку.

– И вы подтверждаете слова… как вас зовут? – снова повернулся я к бойкому.

– Владимир, – быстро ответил тот и протянул руку. Я машинально пожал ее.

– Да, вот все, что Владимир Петрович говорит, так все и было, – многократно кивая, подтвердила старушка.

– Ну а кто-нибудь может добавить к этому еще что-то? – с тоской спросил я, оглядывая троих невысказавшихся свидетелей.

– Да чего добавлять-то? – пожал плечами второй мужчина, более грузный и спокойный. – Володька все точно рассказал. Все так и было. Это ж очень быстро – несколько секунд только прошло. Так что чего тут рассказывать еще?

– Ну, может, кто-то успел сфотографировать? – исключительно для проформы спросил я.

– Откудова? – отозвался Владимир Петрович. – Фотоаппаратуры не держим.

Я глубоко вздохнул. Захотелось немедленно уйти, не прощаясь и ничего не объясняя. Но возвращение в редакцию с пустыми руками было бы позором, и я решил пересилить себя.

024

Я добросовестно осмотрел двор – и еще несколько раз выслушал пятерых свидетелей, которые на все лады повторяли одно и то же: летающая тарелка – ослепляющее сияние – загадочное исчезновение.

– Ну а кто еще что-то видел? – обратился я к свидетелям. – Не только же вы впятером?

– Мы и не впятером, – отозвался бойкий. – Мы по отдельности. Я был внизу. А остальные смотрели из окон. А больше, наверно, и никто не смотрел. Чего они там в окне не видали… Никто же не знал, что такое прилетит.

– Да, вот тоже интересный момент, – обернулся я к четверке Смотревших Из Окон. – Вы по какой надобности смотрели в окно именно тогда, когда все это случилось?

– Когда хочу, тогда и смотрю, – грубовато ответил грузный мужчина и даже отошел немного в сторону.

– А я просто так иногда смотрю, – простодушно отозвалась старушенция, которая якобы видела тарелку вместе со своей не то подругой, не то родственницей. – Даже и вечером посматриваю. Ну а что, не в один же только телевизор глядеть… Вот и углядела что-то такое… – Тут она снова дотронулась до своей товарки, и та кивками головы подтвердила ее слова.

– А вы, женщина? – кивнул я в сторону наименее словоохотливой свидетельницы.

– А я мужа ждала, – сухо сказала она. – Вот и выглядывала его.

– И как – дождались? – из вежливости спросил я. – То есть муж вскоре пришел – и все в порядке было?.. А то, может, он тарелку на улице увидел?

– Ну да, увидит он, увидит, – неприятно засмеялся вновь подошедший грузный мужчина. – Он же на бровях через вечер приползает – чего он там увидит…

Женщина, ждавшая мужа, сконфузилась и отвернулась, а старушка и ее подружка стали делать грузному знаки: дескать, зачем же ты так при посторонних?

– Так… так… – произнес я, не зная, что можно предпринять тут дальше. – В общем, если узнаете, что кто-то еще что-то видел… и если они могут как-то дополнить ваши свидетельства, – подчеркнул я, – тогда позвоните в редакцию…

– А вы уже уходите? – удивился бойкий гражданин.

– Ну а что мне еще тут делать? Всех вас выслушал – больше мне пока что никто ничего не расскажет. Следов присутствия чего-то такого таинственного здесь нет. Или вы еще что-то знаете?

– Да нет, – пожал плечами бойкий. – Вы журналист – вам виднее.

– Когда статья-то выйдет? – как бы с недовольством буркнул грузный.

– Товарищи, – усмехнулся я. – Для статьи пока что материала недостаточно. Не о чем писать – и нечем иллюстрировать. Снять, что ли, ваш пустой двор – и подписать: «В субботу здесь была тарелка»? У нас, извините, не желтое издание для таких публикаций…

– Понятно, – прищурился бойкий. – Не верите нам?

– Рад бы поверить, – развел я руками, – и даже, может, верю. Но на основании таких скудных сведений статьи не публикуются. У нас ведь как в полиции – там не могут посадить человека только за то, что его кто-то в чем-то обвинил… Ну вот и у нас так…

– Ясненько, – ядовито сказал бойкий. – Скептик. Нашли кого присылать.

Видно, этот гражданин пользовался у соседей авторитетом: как только он махнул на меня рукой и пошел прочь, не попрощавшись, остальные последовали его примеру.

Я глубоко вздохнул и задумался. «Только время потратил. Зачем мне это надо было? Зачем я вообще вызвался? Ах, ну да, из-за Ю! Кстати, надо ей позвонить».

Я достал из кармана телефон и стал набирать ее номер, как вдруг осекся, приподнял голову – и увидел, что Ю сидела на скамейке у одного из подъездов. Нас разделяло метров семь.

«Что она здесь делает? Так далеко от своего района. И просто сидит – как будто отдыхает. Вот это совпадение!»

В одно мгновение я успел все это подумать – и оказался возле нее.

– Здравствуй, Ю! – сказал я с улыбкой, скрывая волнение и стараясь дышать ровно.

025

Ю посмотрела на меня, тоже улыбнулась и приподнялась мне навстречу. Я был настолько удивлен этой встречей, что не решался ни обнять, ни поцеловать ее, словно думал, что передо мной призрак.

Но она сама прильнула ко мне, приобняла, поцеловала сначала в щеку, а потом в губы.

– Не ожидал меня увидеть? – озорно спросила она, слегка облизнувшись после поцелуя.

– Еще бы, – выдавил я. – Как же ты… И что ты здесь…

– …Забыла? – закончила она.

Я сконфузился:

– Да нет, я не так хотел сказать это грубо. Я просто удивлен – и вот хотел спросить: что ты тут делаешь?

– Значит, в таком вопросе, по твоему мнению, ничего грубого нет? – вопросительно посмотрела она на меня.

– Вроде нет, – забормотал я. – Но ты извини, если что…

– Расслабься, – засмеялась она. – Я же шучу.

– Земному юмору очень легко подражать, – заметил я, моментально входя в роль невозмутимого эксперта. – Или на Эфире шутят точно так же?

– На Эфире не шутят, – услышал в ответ.

– Как жаль, – вздохнул я. – Неудивительно, что ты там не прижилась.

– Ты думаешь, я где-то могу не прижиться? – кокетливо спросила Ю.

– Я хотел сказать: неудивительно, что тебе там стало скучно – и ты прилетела сюда. Это ведь так, наверно?

– Не совсем, – задумчиво молвила Ю. – Хотя отчасти – да, пожалуй.

– А как давно ты здесь? – вдруг спросил я.

– С субботы.