Она позволила своим словам стихнуть, и на мгновение я испытала искушение. Как легко было бы! Добавить немного зелья в чашку чая или стакан виски…

Я покачала головой, изгоняя мысли, навеянные ромом, и лишавшие мои суждения стойкой верности.

— Нет, спасибо, Матушка Нэнс.

Ее рот изогнулся в снисходительной улыбке, похожей на ту, которой она улыбалась внуку. Для нее я была ребенком, и притом упрямым, отказываясь от помощи, которую она любезно предложила.

— Матушка Нэнс, вы знаете что-нибудь о Розамунде Ромилли? Что-нибудь, что могло бы объяснить ее исчезновение или что с ней стало?

Она откинулась на спинку стула, ее взгляд стал расфокусированным и мягким.

— Розамунда не успокоилась, — ответила она наконец тихим и мечтательным голосом. — Ее призрак бродит и скорбит. Она должна быть похоронена должным образом, чтобы ее дух успокоился.

— Вы знаете, где она?

Старуха слегка, почти незаметно покачала головой.

Я отложила свою кружку в сторону и приготовилась подняться.

Она взглянула на нее, огонь в очаге отражался в полированной меди.

—  Остерегайся сестры, — сказала Матушка Нэнс внезапно, сжимая мою руку. Ее глаза округлились, зрачки расширились, став широкими и черными.

— Мертензия, — пробормотала я.

Так же внезапно, как на нее накатило, все прошло. Она опустила мою руку и откинулась на спинку стула, тряся головой, словно пытаясь ее очистить.

— Не обращайте внимание, дитя, — ее голос снова стал нормальным. — Эти видения иногда настигают меня, какая-то сила, проходящая сквозь меня, как ветер, несущийся сквозь деревья. Я даже не знаю, что это значит, только слова, которые я должна сказать.

Она бросила на меня хитрый взгляд.

— Хотите купить защитный амулет?

Я подавила порыв раздражения. Без сомнения, старуха разыграла меня, чтобы продать безделушку.

— Вы уверены? — надавила старуха. — Этим утром я продала один той, что говорит с мертвыми.

— Хелен Ромилли?

Матушка Нэнс кивнула, на ее губах играла улыбка.

— Глупая женщина, коль думает, что может говорить с призраками. Призраки выбирают сами, с кем говорить, — решительно пояснила она. — Представьте, пришла сюда на рассвете, чтобы купить амулет; так была напугана. Теперь она знает, как опасно вмешиваться в дела, которые не может контролировать.

— Какой амулет вы ей продали?

Она махнула рукой.

— Безделушка, предназначенная для того, чтобы держать мертвецов в страхе. — Матушка Нэнс налила еще одну порцию сидра для себя, добавив здоровенную меру рома. — Не хотите еще кружечку?

— Нет, спасибо. Пора возвращаться в замок.

Она мудро кивнула.

— Да, есть вещи, которые нужно сделать. Не забудьте вернуться, если передумаете насчет любовного талисмана.

— Я не думаю, что смогу заставить себя выиграть мужчину, подсовывая ему любовное зелье, — поведала я откровенно, улыбкой смягчая кусачие слова.

Выражение ее лица было печальным.

— Нет, дитя. Зелье для вас. Нет более жалкого сердца, чем сердце, которое не может любить.

Глава 15

Я оставила Матушку Нэнс, пребывая в состоянии сильного раздражения. Ее смутные измышления были бессмысленной тратой времени, а совет «остерегаться сестры» абсурдным. Судя по значительному шуму, доносившемуся из остальной части таверны, Стокер еще не вышел из пивной. Я возвращалась в замок одна, идя быстрым шагом. Поднялся ветер, швыряя верхушки деревьев с неземным звуком. Как только я добралась до замка, полил сильный и холодный дождь.

— Святые небеса, мисс, — воскликнула миссис Тренгроуз, когда я появилась в главном коридоре. — Вы простудитесь до смерти в такую погоду!

Я ответила ей, слабо улыбаясь.

— Не бойтесь, у меня конституция осла, миссис Тренгроуз. Вы не будете сидеть с инвалидом.

Она кивнула в сторону гостиной.

— Все собираются на обед. Я приказала перенести его в гостиную, потому что погода изменилась, a там лучше разводится огонь. Будет горячий суп. Подносы только сейчас внесли, так что вы ничего не пропустили. Я пришлю Дейзи, чтобы помочь вам переодеться.

— Нет необходимости, — отказалась я, махнув рукой. — Справлюсь быстрее самостоятельно.

Я поспешила в свою комнату и сняла костюм для охоты на бабочек, надев дневной туалет: простое темно-синее платье, украшенное черной шелковой тесьмой. Оно напоминало по стилю гусарский мундир и имело преимущество в застежке спереди, поэтому мне не понадобилась помощь горничной. Я сменила ботинки на тонкие туфли и, причесав волосы, закрыла за собой дверь.

К моему удивлению, Стокер только поднимался по лестнице, его черные волосы пригладил туман, а пальто было покрыто каплями дождя.

— Ты узнал что-нибудь существенное? — полюбопытствовала я.

Он покачал головой.

— Ничего, кроме того, что местный сидр очень-очень крепок. Были ли твои расспросы более плодотворными?

Я пожала плечами.

— Матушка Нэнс забавлялась на мой счет. Но она упомянула, что Хелен Ромилли купила у нее заклинание.

Темные брови поднялись.

— Хелен интересуется любовными зельями? Подозреваю, леди питает слабость к Тибериусу. Но она впустую потратила свои монеты, если хочет заманить его в брак.

— Это не любовное зелье, a защитный амулет. Не знаю, чего боится Хелен, но ее чувства искренни.

Мы присоединились к остальным в гостиной, где было заключено временное перемирие. Повседневная трапеза создала атмосферу пикника с блюдами из холодного мяса и крошечными запеканками из макарон с сыром, фруктовыми компотами и огромным овощным салатом из зелени садов и огородов замка. Мертензия освежала плаун в одной из своих мисок с цветами, в то время как Хелен разливала суп из супницы, стоящей на серванте. Тибериус смотрел в окно на портящуюся погоду. Каспиан опустился на стул, потягивая чай и грызя холодную куриную ногу. Это была мирная, домашняя сцена, и любой, заглянувший из залитых ливнем садов, подумал бы о нас как об идиллической картине домашнего спокойствия.

Или так мы думали. Хелен только что налила мне в тарелку немного супа, когда вошла миссис Тренгроуз, ее глаза округлились от ужаса.

Мертензия остановилась, переставляя цветы.

— Тренни, в чем дело? Ты выглядишь так, как будто увидела призрак, — заметила она с улыбкой, которая не достигала глаз.

Тренни вцепилась в рукав Тибериуса и дикими глазами посмотрела на нас.

— Это хозяин. Его нигде не могут найти.

— Что вы имеете в виду? — потребовал Тибериус.

— Я имею в виду, что мистер Малкольм пропал без вести. Боже, помоги нам, призрак забрал его! — И с этими словами она рухнула на пол.

Произошло тихое столпотворение, и потребовалось несколько минут, чтобы привести хаос в порядок. Я сразу же подошла к миссис Тренгроуз, пока Каспиан и Мертензия обменивались резкими словами о том, кто должен взять на себя ответственность.

— Я — главный мужчина в доме в отсутствие моего дяди, — высокомерно произнес Каспиан.

Стокер силой удержал Мертензию от пощечины племяннику. Я была занята поджиганием перьев под носом миссис Тренгроуз, приводя ее в чувство, когда, к моему удивлению, Тибериус вступил в прорыв.

— Довольно! — велел он, обрывая слова с ледяной точностью. Если бы он кричал — как, несомненно, поступил бы Стокер — эффект был бы достаточно захватывающим. Но холодной власти Тибериуса хватило, чтобы остановить их мгновенно.

— В настоящее время хватает беспорядка и без вас, ссорящихся как дети. Не можете вести себя хорошо, отправляйтесь в детскую, — приказал виконт.

Мертензия и Каспиан уставились на него со смешанным негодованием и трепетом, но притихли. Стокер опустил руку Мертензии, и она позволила руке упасть, довольствуясь лишь угрюмым взглядом на племянника. Хелен молчала, сидя очень прямо, ее кошка Геката с интересом наблюдала за происходящим.

Тибериус продолжал.

— Теперь, Каспиан, я предлагаю тебе вызвать Дейзи, чтобы помочь миссис Тренгроуз добраться в ее комнату. Стокер, ей понадобится дальнейшая медицинская помощь?