– Спасибо тебе, мой маленький дружок! – сказал слон. – Я был слишком гордым и не обращал внимания на таких, как ты, и за это заплатил своей свободой. Ты спасла меня от рабства, я никогда этого не забуду.

Наутро, когда злой хозяин пришёл за слоном, чтобы погнать его на работу, то от удивления открыл рот: вместо него под деревом валялись куски верёвки. А слон был уже далеко – там, где светит солнышко и поют птицы, где дуют ветры и летают бабочки, – там, где воля.

Когда-то очень давно в чистом поле росла одинокая ёлка.

И не было вокруг больше ни деревца, ни кустика, только высокая трава окружала дерево со всех сторон.

Ёлка была очень старая и большая, и, чтобы посмотреть на её макушку, нужно было так задирать голову, что приходилось рукой шапку придерживать, чтобы не упала. Никто не знал, сколько ей было лет. Один старик, чья седая борода доставала до колен, рассказывал, что, когда он был маленьким, на этом месте был густой лес, а эта ёлка уже тогда была самой большой и толстой.

С годами люди вырубили вокруг весь лес, построили дома, на месте леса вспахали землю. Когда дошла очередь до большой ёлки, не нашлось ни одного человека, кто бы осмелился подойти к ней с топором. Так она и осталась стоять посреди поля.

Вокруг пахали землю, сеяли хлеб. А когда мальчик вырос, то недалеко от ёлки построил себе дом, в котором стал жить со своей семьёй. Ёлка была рада, что они здесь поселились: теперь ей не было так скучно одной. В жаркие дни вся семья собиралась под деревом, и ёлка с радостью дарила им свою тень и прохладу, защищала от знойного солнца.

Шли годы, дети выросли и разъехались кто куда по белу свету.

Однажды осенью помер старик, а вскоре и его жена: они были уже очень старые. Со временем домик развалился, всё вокруг заросло травой, никто не приходил сюда, только старая ёлка стояла по-прежнему и с грустью смотрела на всё. Ей было очень жалко, что никто больше не сидит в её тени, не качается на ветвях, никто не восхищается её высотой.

И вот однажды весной она почувствовала, что с ней что-то не так, как прежде. Не радовало больше ни весеннее солнышко, ни пение птиц, ни свежий ветер, ни тёплый дождик, омывавший её замшелые ветви. «Заболела я, наверное, – подумала она, – надо доктора позвать». Ёлка попросила ворону, у которой было гнездо в её ветвях, чтобы она позвала лесного доктора – дятла осмотреть её.

Прилетел дятел, постучал тут, постучал там, долго смотрел и слушал, а потом сказал, что старая ёлка очень больна, вредные букашки долгие годы точили и грызли дерево, и близок её последний день.

Опечалилась ёлка, да делать нечего: когда-нибудь всему приходит конец.

– Не горюй, – сказала ей ворона, – послушай, что я придумала. Прежде чем упасть, ты должна вокруг себя посадить молодой лес.

– Вот было бы здорово! – ответила ёлка. – Оставила бы после себя новый лес, такой, как был когда-то, когда я была молодой. Только как это сделать? Стою ведь на одном месте, ног-то у меня нет.

– С этим мы справимся, – ответила ворона, – доверься мне.

– Ох, не знаю, что из этого получится, – тяжело вздохнула ёлка и, погрузившись в свои мысли, незаметно задремала.

Долго ли она дремала, нет ли, кто его знает, только сквозь сон послышался ей какой-то шум, словно ветер налетел, хотя день был тихий: ни одна травинка не шелохнётся. А шум всё нарастал и вскоре перешёл в такой гам, что старая ёлка очнулась ото сна.

Когда она открыла глаза, то увидела огромную стаю птиц, которая летела в её сторону, а впереди всех – её старая знакомая ворона. Когда все птицы расселись на ветках, ворона и говорит:

– Давайте поможем ёлке посадить новый лес. Пусть каждая из вас берёт столько семян, сколько может в клюве унести, и разбрасывает вокруг.

Так и сделали. Дятел чистил шишки, а другие летали и разбрасывали семена по всей округе. Когда работа была закончена и птицы присели отдохнуть, ворона всех похвалила и говорит:

– Ну вот, теперь осталось только весны дождаться, тогда увидим, что у нас получилось.

Наступила зима и накрыла семечки тёплым снежным одеялом, чтобы не помёрзли. А тут и весна пришла, кончились холода, растаял снег, солнышко пригрело; и стали семечки быстро прорастать, а летом всё вокруг старой ёлки, куда ни глянь, покрылось молодой зелёной порослью. Целое лето солнышко грело молодые деревца, а тучки поливали их тёплым дождиком, чтобы росли быстрее. Деревца были совсем махонькие и нежные; пройдёт ещё много лет, прежде чем из них вырастет настоящий лес. Все радовались, что их труд не пропал даром, а больше всех была счастлива старая ёлка. Она смотрела с высоты на молодые деревца и вспоминала то время, когда сама была маленькой и зелёной. Теперь она была готова закончить свой жизненный путь. Только одно беспокоило её: она боялась, что когда упадёт, то может повредить маленькие ёлочки.

Наступила осень, холодный ветер обрывал с кустов пожелтевшие листья, солнце спряталось за тучи, не пели птички, стало скучно и тоскливо. И вот однажды ветреным днём старая ёлка сломалась; последнее, что она успела, – это попросить ветер, чтобы он не позволил ей упасть на молодые деревца. Сильный ветер подхватил ёлку и бережно положил её на мягкий мох так, что ни одна веточка не сломалась.

– Спи спокойно, сладкого сна тебе, – прошелестел ветер и полетел дальше.

Прошли годы, упавшая ёлка обросла мхом и травой, и теперь уже трудно было догадаться, что на этом месте когда-то стояла огромное дерево, самое большое во всём лесу. А вокруг стоял молодой красивый лес; ветер шумел в ветвях деревьев, нашёптывая по вечерам сказки, вот и эту он рассказал им однажды. Как-то пошёл я за грибами, устал немного и решил присесть под деревом отдохнуть. Была чудная погода, нежный тёплый ветерок чуть слышно шелестел среди ветвей. Там я и услышал эту историю.

– Что такое лес? – спрашивает маленький мальчик, сидя у костра в глубокой пещере.

– Это место, где раньше росли деревья, – отвечает лохматая женщина, перекатывая головешки суковатой палкой.

– А что такое деревья? – спрашивает мальчик.

– То, чем раньше были эти головешки, – отвечает мама и кутается в потёртую шкуру неизвестного зверя.

– А ты была в лесу? – не унимается ребёнок.

– Нет, – печально отвечает женщина, – но мне моя бабушка рассказывала, что это очень красиво.

– А красиво – это как?

– Я не знаю, – утирая слезу, ответила мама, – наверное, как твои глаза.

Где-то так. Рисунки на сводах древних пещер – это не послания неандертальцев, а воспоминания о том, что ждёт нас в будущем, к которому мы уже приблизились вплотную, увы, так ничему и не научившись.

Когда старый Оскар проснулся, за окном было темно и тихо.

На кухне уже хлопотала жена Грета: к вечеру ждали гостей. В их семье давно стало традицией встречать Рождество всем вместе, в этом старом доме; вот и сегодня приезжает сын Валдис с женой и детьми.

При мысли о внуках у Оскара потеплело на душе. Он представил, как заблестят их глазёнки при виде пушистой ёлки посреди комнаты, как они вместе будут её наряжать, а потом, поздно вечером, забившись под одеяло и затаив дыхание, – слушать охотничьи рассказы старого лесника.

«Однако, чего это я размечтался? – подумал Оскар. – Пора и за дело браться».

Именно за этой самой пушистой ёлкой ему и предстояло сегодня сходить. А приметил её он ещё летом. Росла она недалеко, примерно в полутора километрах от дома: стройная, красивая, все веточки одна к одной – не ёлка, а загляденье. Вышел в кухню, начал собираться в дорогу.