– Дружище, оно тебе зачем?! – только и успел воскликнуть Джол, как его товарищ набросился на соблазненного бесплатной выпивкой мужика.

И если тех, кто кинулся к пьянчуге, можно сравнить с быстрыми псами, то Джеген был подобен медведю – большой, грозный, уверенный в себе и в одиночку готовый бороться против целой стаи.

Он схватил своего противника и поднял в воздух с такой непринужденностью, что вся таверна ахнула от изумления и восторга. Такое нечасто здесь можно было увидеть: здорового мужика – сто килограмм веса, не меньше – за шиворот вздернули вверх, словно ребенка,  а тот, ещё не понимая, что случилось, махает ногами в воздухе. Он всё ещё думает, что устроит нищему пьянице взбучку, а потом выпьет добрый эль за счет заведения…  Мощнейший удар в живот вернул его на землю в прямом и в переносном смысле слова. Согнувшись пополам, несчастный рухнул аккурат рядом с парнишкой, на которого ещё недавно наступал ногой.

Как непредсказуема жизнь! Ещё пару мгновений назад вытирал ноги о слабака, а теперь и сам улегся на грязный и заплеванный пол таверны. Всё потому, пожалуй, что на сильного всегда найдется кто-то посильнее.

Но схватка в таверне тем и отличается от, скажем, схватки в чистом поле, что грубая сила здесь не так важна, как хитрость, граничащая с подлостью. Великан собирался добить своего противника ударом ногой, как подкравшийся сзади умелец запустил в его затылок маленький, но на удивление крепкий табурет. Это, с позволения выразиться, оружие пользовалось популярностью среди местных драчунов, и подводило редко. Прямое попадание в голову практически всегда выводило человека из строя. И Джеген не стал исключением. Вздрогнув от неожиданного удара, он рухнул на пол с таким грохотом, что содрогнулась вся таверна.

Джол Паук, находившийся в этот момент неподалеку, здраво рассудил, что другу всё равно ничем уже не помочь, и отошел подальше.

Любители жестоких драк, которых собралось немало, разочарованно вздохнули, увидев лужу крови под головой Джегена. Значит, уже не боец. А вмиг повеселевшие ребята вновь бросились к нищему, и предстоящее избиение обещало быть малоинтересным для простого зрителя.

Но к всеобщему изумлению бродяга оказался далеко не так прост, как казался. Первому, кто схватил его за плечо, он в обратную сторону вывернул все пять пальцев, причем сделал это так быстро, что никто и глазом моргнуть не успел. Но поразительно другое – до того, как бедняжка почувствовал боль и заорал благим матом, нищий уложил ещё четверых. И сделано это было с какой-то своеобразной, только пьяным людям присущей грацией. От ударов уклонялся коряво и нелепо – создавалось впечатление, что даже случайно, но никто из противников  так и не смог до него дотянуться. Зато его удары попадали точно в цель, и не было от них никакого спасения.

Кулак рыжего детины прошелестел в сантиметре от головы бродяги, что не раньше, не позже, а именно в этот момент повернулась на встречу другому нападавшему. Впрочем, и тот преуспел не больше, а если точнее, не преуспел вовсе. Пьяница встретил его выкинутой вперед рукой, и та, извиваясь словно змея, ударила молодца в шею. Покраснев, тот отошел на несколько шагов и упал. Тем временем рыжий драчун повторил атаку, и – надо же! – опять промазал. На этот раз он собирался ударить в челюсть, но пьяница, шатнувшись в сторону, разминулся с кулаком. В ответ он совсем не сильно, двумя или тремя пальцами толкнул настырного в грудь. Сперва детина ничего не почувствовал, и уже собирался нанести новый удар, но неожиданно изменился в лице, прохрипел что-то невнятное и повалился на пол. В битву вступил следующий соискатель бесплатной выпивки, тот самый, что метким броском табурета сразил могучего Джегена. И он оказался умнее прочих. Насмотревшись, какие чудеса творит пьяница в ближнем бою, парень решил не сближаться и вернуться к испробованному методу. Благо табуретов хватало. Бросок получился неплохим, но он, конечно же, не был рассчитан на то, что нищий согнется, чтобы почесать свою левую ногу, а подкрадывавшийся к нему со спины мужичек окажется на пути пролетевшего мимо табурета. В общем, один негодяй вывел из строя другого, но, надо отдать ему должное, не стал убегать и продолжил бой. Это потому, наверное, что он по-прежнему не относился к бродяге как к достойному противнику, а все его трюкачества списывал на невероятное стечение обстоятельств.

Так или иначе, но «стрелок» табуретами очертя голову бросился на своего пьяного недруга, который еще недавно считался легкой добычей. Теперь же посетители таверны знали, чего можно ожидать от этого малого, и не очень-то удивились, когда тот, почесав свою леву ногу, выпрямился, громко чихнул и, даже не посмотрев в сторону быстро приближавшегося парнишки, встретил того ударом ногой. Отменным ударом в лицо! В разные стороны разбрасываясь зубами, противник на несколько метров отлетел назад. Великолепное завершение великолепного боя! Выше всяких похвал!

Истинные ценители отблагодари бы победителя громкими аплодисментами, но таковых тут не было, и нищему пришлось довольствоваться изумленной тишиной. Правда, не долго, потому что уже в следующую секунду «Дом кота» содрогнулся от душераздирающих воплей одного из нападавших, того, кто добежал до пьяницы самым первым. За своё рвение он заплатил пятью пальцами, которые сейчас были сломаны и причиняли ему массу страданий.

Нищий снова направился к выходу, но не тут-то было! У тех, кого он победил, в таверне было много знакомых, и они не хотели отпускать его просто так. У них, к слову, тоже были друзья, и вскоре все посетители таверны  восстали против одного-единственного, с виду такого жалкого и беззащитного оборванца. Только несколько людей остались в стороне от всеобщего замеса. В их числе Джол, что прислонился к стене и скрестил на груди руки, и трактирщик, спрятавшийся под барной стойкой. Сейчас он горько жалел, что связался с этим чертовым пьяницей.

Джеген открыл глаза и первый вопрос, который пришел ему в голову, был несколько странен:

– Какой сегодня день?

Впрочем, он и сам знал ответ:  14-ый день лета, в простонародье именуемый так же днем Хмельного Яра. К нему возвращалась память и о том, как пришлось заступиться за жалкого нищего…

От бессильной ярости гигант заскрежетал зубами. В который уже раз его выключают из драки трусливым нападением со спины!

– Кто?!

– Не беспокойся, «стрелок» табуретами уже получил своё, – послышался знакомый голос Джола. – А по поводу того, какой сегодня день… хм… день невероятных чудес, а иначе и не скажешь! Да ты сам посмотри!

Великан, морщась от болей в затылке, начал вставать. Он уже успел заметить опрокинутые стулья и поломанные столы, но истинные масштабы разгрома смог оценить лишь полностью поднявшись на ноги.

Ему не раз доводилось наблюдать за драками «стенка на стенку», Джеген, чего уж греха таить, и сам принимал в них участие, и не понаслышке знал, во что обычно превращаются таверны после таких потасовок, но то, что он видел сейчас, не шло ни в какое сравнение с виденным раньше. Тут словно ураган пронёсся, по разным углам раскидав добрую половину посетителей! А настежь распахнутые двери «Дома Кота» красноречиво свидетельствовали, куда девалась вторая половина.

Что за сила могла заставить самых отчаянных и беспринципных негодяев со всего Эльхаара бежать без оглядки?..

– Это я их так? – с тупым выражением лица осведомился гигант.

Ответом ему был короткий смешок – Джол не смог удержаться.

– А кто? – не унимался Джеген. Вообще-то, ему было не свойственно любопытство, но увиденное так потрясло его, что он во что бы то ни стало вознамерился узнать правду.

Испытывать его терпение Паук не решился, и потому молча, без каких-либо комментариев, пальцем указал куда-то в сторону. Там не было никого, кроме одиноко сидевшего за столиком пьяницы. Того самого, из-за которого и заварилась вся каша. Несколько долгих мгновений великан рассматривал этого человека, а потом снова повернулся к своему другу.