– Давай без шуток, а? Не смешно.

– Думаешь? А по-моему очень даже смешно. Особенно если учитывать, что я сказал правду. Ну да ладно, пойдём.

Джеген, ни капельки не поверивший на счёт бродяги, хотел уже начать возмущаться, но его опередил выскочивший из-под стойки трактирщик:

– Куда это вы собрались? А кто за угощения платить будет?!

– И вправду, платить-то некому, – расплылся в улыбке Паук. – Почти все в отключке, а кто на ногах, и гроша не заплатит. Мы крайне недовольны уровнем нашего обслуживания, крайне! Пришли, значит, в культурное место культурно отдохнуть, а тут на тебе, ужас какой-то. Крики, драки, перевёрнутые столы! А ведь мы воспитаны в лучших традициях высшего общества, не знал, да? Мы не привыкли к такому отношению. Моему другу, вон, посмотри, табуретом голову разбили. И ты ещё денег с нас требуешь? Поимей совесть, старик.

Трактирщик аж покраснел от злости.

– Ах вы… чтоб вас… ну ничего, на всех управу найду! – крикнул он, выбегая из таверны.

– А ведь и вправду найдёт, – тут же став серьёзным, вздохнул Джол. – Пора убираться отсюда, пока стражники не нагрянули.

Он схватил Джегена за руку и потянул за собой, к выходу. Неохотно, но великан поплёлся за своим приятелем. О, как хотелось ему остаться и поговорить с пьяницей! Если тот и вправду уложил на лопатки несколько дюжин здоровых парней, то неплохо с ним было бы помериться силой. Так, ради интереса. Великан вообще любил подраться, тем более с теми, кто знал в этом толк. Но Джол абсолютно прав – появление стражи не сулило им ничего хорошего.

Процедуры допроса мошенникам были знакомы: заточение в цепи, долгие часы ожидания, и, в довершении всего, жестокое избиение. Нет, стражники не выбивали таким образом признательных показаний, они в принципе ничего никогда не спрашивали. Какое им дело до всякого сброда, который они и за людей-то не считали. Пусть хоть все поубиваются, дураков меньше. Но если ты попался на месте преступления, не важно, кем совершённого, значит, был недостаточно проворен, не боялся быть схваченным городской стражей, и, тем самым, проявил к ней неуважение. А зря…

И все, начиная от мелких мошенников и заканчивая руководителями крупных бандитских Кланов, знали, что днём никаких разборок быть не должно. Но – это днём. Ночью же, по негласному соглашению между Королём и воровским миром, власть над улицами переходила последнему. Как при свете дня не найти нарушающих общественное спокойствие хулиганских шаек, так ночью не встретить патруль городской стражи. Стороны уважительно относились друг к другу, и на открытую конфронтацию шли редко. Уж очень печальным образом это могло закончиться. Да, солдаты численно превосходили воришек, были хорошо обучены и вооружены, но вступать с ними в открытый бой никто и не собирался.

На что в действительности способны бандитские группировки наглядно показала так называемая Ночная Война десятилетней давности. Правящий тогда Король решил, что располагает достаточным количеством сил и средств, чтобы раз и навсегда покончить с двоевластием. Поздним вечером на улицы вышла городская стража, чтобы огнём и кровью очистить Эльхаар от преступности. Всякого рода притоны, и просто «мутные» места, закидывались факелами, и тех, кто выбегал оттуда, спасаясь от пламени, настигали разящие копья. Без суда и следствия казнили всех, кого считали подозрительным, и город всю ночь сотрясали вопли, крики, мольбы о пощаде. Бандитский мир понёс тогда огромные потери,  и солдаты уже утром поспешили объявить о своем безоговорочном триумфе. Но тем и славятся Тёмные Кланы, что в момент крайней необходимости умеют объединиться, оставить разногласия и выступить единым фронтом. Выждав какое-то время, они нанесли ответный удар. Эльхаар захлестнула волна убийств, беспорядков, грабежей. Хоть и многочисленна была городская стража, она не поспевала всюду. Быстрой и победоносной войны не получилось, вместо неё начиналась война затяжная, изматывающая, обременительная для казны. Пришлось повышать налоги. Простые люди, изначально целиком и полностью поддерживавшие столь жестокие меры по отношению к бандитам, стали проявлять неудовольствие. То тут, то там, вспыхивали восстания. Не обходилось и дня без нападения на патрули городской стражи, что влекло за собой карательные экспедиции против целых кварталов. Город потонул в крови, и заказное убийство Короля, упрямо не желавшего прекращать войну, выглядело вполне логичным. К власти пришёл его сын, и первое, что ему пришлось сделать, это помириться с преступным миром. Негласный Договор был восстановлен.

С тех пор воришки, мошенники, головорезы и прочие «подозрительные» личности спокойно выходили на улицы, безнаказанно творя то, что им придёт в голову, но – только после заката солнца. Днём же вели себя тихо и мирно, ведь в случае чего городская стража не упустит возможности за всё с ними поквитаться, и будет иметь на это полное право. Неспроста, в общем, Джол Паук боялся быть схваченным, да и Джегена такой расклад не сильно обрадовал бы. Они уже выходили из таверны, когда пьяница неожиданно закричал:

– С… с… стойте! Меня забыли! – он успел осушить уже три бутылки, и теперь допивал четвёртую, и, судя по шальному огоньку в его глазах, останавливаться на достигнутом не собирался. – Вы ведь нормальные ребята, не так ли? Ну и я… нормальный, – нищий протянул к ним руки, словно ожидая, что после этих слов они бросятся к нему в объятия. – Мы должны держаться друг друга!

– Уважаемый, – улыбнулся застывший в дверях Джол, – я знаю, на что ты способен, и потому постараюсь ответить вежливо: нам не по пути. Сиди тут, отдыхай, а когда появятся стражники, выпей с ними за наше здоровье. Они тоже нормальные парни, и умеют ценить общество таких милых людей, как ты.

– Нет! – закричал бродяга, вскакивая со стула. Впрочем, он явно переоценил свои силы, и, пошатнувшись, чуть не рухнул обратно.

Великан не смог сдержать улыбки, и какого же было удивление, когда Джол, не на шутку перепугавшись, спрятался за его могучей спиной.

– Вы все с ума посходили, – расхохотался Джеген. – Не мог, ну не мог этот оборванец разгромить пол таверны!

– Тебе-то откуда знать, – огрызнулся Паук. – Ты, как боец, вообще никаким оказался.

– Ну да, застали меня врасплох, – легко согласился гигант. – Да, треснули табуретом по голове, но это не значит, что я стал идиотом. Ты посмотри, он и на ногах-то с трудом держится! Ткни в него пальцем, и он свалится.

– А это у него такая тактика. Подходишь к нему, чтобы врезать, и никакого подвоха не ожидаешь, а он: «Киааа!», и ты уже без зубов в отключке валяешься.

– Хм… и что нам с ним делать?

– Что делать? – изумился Джол. – А зачем нам вообще с ним что-то делать?! Пошли домой, а то стражники заметут!

Но великан его не послушал. Перешагивая через бесчувственные тела и поломанные стулья, он направился к бродяге, который, не тратя времени даром, успел обзавестись ещё двумя бутылками. Одну из них нищий уже пригубил, и в тот момент, когда Джеген подходил к нему, громко отрыгивал.

– Я хочу тебя проверить, – заговорил гигант. – Ты и я, один на один. Постараюсь не покалечить. Ну, что скажешь?

– Ничего внятного он тебе не скажет! – негодующе воскликнул Джол. – Прихлопнет, как муху, а мне потом тащи тебя, тушу такую! Кончай ерундой страдать!

– Ну, согласен? Я тебя сейчас ударю, – не обращая внимания на друга, говорил Джеген. Он нависал над пьяницей как скала, и его крепко сжатые кулаки, словно булыжники, были готовы обрушиться на несчастного. И тот, кажется, наконец-то понял, что от него требуют.

– Драться? Зачем? Ты же за меня запинался… забоялся… тьфу… заступался, когда те парни хотели мне наподдать!..

– Тогда заступался, а теперь сам хочу наподдать! Чего непонятного?! – в бессильной ярости заорал великан. Наносить удар первым ему не хотелось, а ждать, пока на это решится незнакомец, было некогда. Стража могла нагрянуть в любую секунду. Потому Джеген и нервничал, что не знал, как поступить. Здравый рассудок подсказывал бежать, а спортивный интерес велел остаться. Если пьяница и вправду так хорош, то с ним обязательно нужно сразиться!