– У тебя есть какие-то сбережения, Мань? – Чуть кофе не поперхнулась.

– Смеёшься? Зачем?! Папа исправно каждый месяц по сорок штук переводит. Когда деньги кончаются, я карту беру кредитную…

– То есть сорок тысяч тебе не хватает? Закатываю глаза, все-таки Барсукова иногда бесит!

– Варь, ты хоть знаешь, сколько моя одежда стоит? А сумки? Косметика? А фитнесс? А «косметичка», а волосы?! Я не могу ходить в одном и том же… Клубы опять-таки…

– Я думала, там девушки не платят за себя…

– Ну по-разному бывает. – Не рассказывать же ей, что я часто сама за всех плачу. В нашей компании я самая денежная. Была, наверное.

– Мань, ты только не ори, хорошо? – Начало такое, что ничего хорошего от зануды не жди. – А ты не думала и правда работать?

Где я, а где работа? Я что, лошадь?! Да меня вообще все сгнобят!

– Варь, ты думай вообще, что говоришь! Я не хочу, как мать, в сорок лет на кладбище оказаться!

– Не все, кто работает, умирают молодыми.

– Скажи ещё, что они живут вечно. – Фыркаю. – Всё! Закрыли тему! Ешь свои круассаны и давай в центр заскочим. Я там босоножки присмотрела…

Вечером снова едем купаться. С нами Мила увязалась. Хотела послать ее, но вовремя сдержалась. Все-таки патлы повыдёргивать я ей всегда успею, а вот тачка и папины бабки мне сейчас куда нужнее. Вот дура она, пытается к Барсуковой прилипнуть. Думает, перепадёт что от такого знакомства. Но я помалкиваю. На пляже дофига народа, по местным меркам, конечно. Есть даже знакомые.

– Привет, красавицы! – к нам подходит Игоряша, пытается поцеловать в щеку. Отпихиваю идиота. – Он ржет и приобнимает Милу за талию. Вижу, ей неприятно, но она терпит.

С песка поднимается Толя, это еще один папин зам, он у них главный. На самом деле он контролирует все финансы у отца, то есть лучше других знает, что происходит в пекарне. Если и спрашивать, то у него.

– Присаживайтесь к нам.

На лежаках рядом расположились еще двое мужчин и трое девушек. Девушек – это так бы Варюха сказала, я же говорю, что это были три довольно известные в узких кругах бляди. Дорогие девки, ничего не скажешь, но все равно бляди. Улыбнулись нам так, как только могут улыбнуться при виде, как к их мужчинам подходят три бабы. Ничего, потерпят. Из чьего-то айфона кричит Loboda. Кажется, ее последний хит.

Варька садиться к ним не хочет, вижу по глазам, не нравится ей тут. Смотрю на неё умоляющим взглядом, разве что ладони у груди не сложила…. Ну вот, другое дело.

– Отдыхаете?

К Барсуковой подтягивается ближе один из этих двоих. Никогда прежде у нас их не видела.

– Купаться приехали, правильно. Погодка хорошая.

А взгляд масляный такой. Барсукова теперь точно в воду не полезет. Но ничего, я сюда тоже не загорать пришла. Рядом разместились двое мужиков, здоровые, накачанные. Вот на них в плавках я бы посмотрела…Но они раздеваться почему-то не стали.

– Ну, девчата, давайте знакомиться! Я – Гриша, а это – мужчина кивнул на лысеющего шатена – Миша.

Гриша и Миша! Ну класс, просто!

– Пошли купаться! Маш, купальник захватила?

Игорь присел рядом, смотрит в глаза так, что я не то что купаться, да я срать на одном поле с ним не сяду! Толян уже вовсю Милу обхаживает. А отец в это время в своей пекарне ещё… Ненавижу их всех!

– Захватила, захватила! Только не надейся меня в нем увидеть.

– Голышом полезешь в воду? Я только за!

Мужчины заржали. Варька ещё больше напрягалась, Мила тоже. Ладно! Терпи, Маша. Тебе надо выяснить, что происходит. Но даже не пришлось напрягаться. Они явно уже выпили, и не по одной.

– Ну что делать будешь теперь, а, Мария? Без бабок гонора поди меньше будет?

Игорь совершенно не стеснялся того, что здесь Мила, ладно Мила, тут Варя. Он ее вообще первый раз в жизни видит. Знал бы, чья она девушка, так бы себя не вел при ней.

– А почему это меньше будет? – Делаю вид, что не понимаю, о чем речь. – У папы с бизнесом все хорошо, вон расширяется.

– Так он кредитов набрал, идиот! Вы все в долг живете, Машенька. – Толя смотрит на меня так снисходительно, что хочется плюнуть ему в морду. – А кредиты отдавать надо. И в городе открывается крупный сетевой супермаркет, они сами хлеб пекут, себестоимость у них ниже, проблем с клиентурой не будет. Так что…

– И что теперь делать? – Мила жадно ловит каждое слово Толика.

– Нуу, всё не так плохо, конечно. Мы могли бы помочь, да, Машунь, – Скидываю руку Игоря со своей ноги.

– Могли бы? Как? – Смотрю на Толю. Все-таки он тут главный.

– Ну, это ты с Игорьком договаривайся, да, Мила? – приобнимает мачеху за плечи, а она руку его не сбрасывает.

Ого-го! Похоже, эта дрянь еще и отцу изменяет! Вот же сука!

Вскакиваю на ноги.

– Да пошли вы нахер, скоты! Сама без вас разберусь! И отца не смейте трогать, ублюдки! Варя, пойдем отсюда!

– А ну села быстро, коза! – рявкнул Миша. – Твой батя столько нам бабок должен, что ты за всю жизнь не насосёшь.

Вдруг хватает меня за руку, и я просто валюсь на Игоря, а этот кретин хватает своими гадкими лапами за задницу. Ору матом на него, но он не отпускает. И не отпустит, сволочь! Вот попала-то!

– Мужики, отпустите девушек. И мирно разойдёмся.

Я даже не заметила, как два качка подошли к нам. Улыбаются нашим отморозкам. Похвально, конечно, но их двое, а этих четверо. Набьют морду защитникам, а толку никакого.

– Это наши бабы, пацан. Не отсвечивай, сами разберёмся.

Гриша и Миша встают с земли, они высокие, жилистые. Драться явно умеют. Может, удастся сбежать, пока они махаться будут? Если будут, конечно…

– Да мы их даже не знаем!

Слышу возмущенный возглас Барсуковой. Вот когда надо, она характер свой проявит, конечно. И точно, отталкивает от себя Гришу, хочет встать с земли, но он пытается… Ого! Ни хрена себе! Качок даже не дал козлу дотронуться до Варьки, не тот, который говорил, а второй. Гриша уже лежит с заломленными руками мордой в землю, а Варька стоит за спиной качка. Но не убегает! Беги, дура! Что ж ты стоишь?!

– Че творишь, сука?! Ты труп уже!

Миша бросается на парня, но второй резко бьет ногой в живот. Точно бьет, профессионально, урод выдохнуть не может, повалился на землю, ртом воздух схватить пытается, глаза выпучены. Девки их визжат, тоже вскочили с лежаков. Так и надо тебе, козёл! Отпихиваю от себя Игоряшу, он на удивление легко отпускает меня, смотрит на качков, прищурившись.

– Да вы хотя бы знаете, кто мы? Вы живыми из этого города не уедете.

Встает, вытаскивает телефон, что-то пишет. А эти два качка, даром, что сильные, мозгов совсем нет. Ну у них нет, так у меня есть!

– Поехали отсюда, быстро!

Тяну к себе Милу, та уже на ногах. Толян сидит на земле, расслабленный, драться явно ни с кем не собирается, у него тоже мобила в руках. Черт! Вот вляпались! И тут же снова опускаюсь на землю! Сбежать я, может, и сбегу. Сейчас. Но дальше-то что? Они везде меня найдут. Тут и папа у них под боком и братья…

– Маш, вставай, пойдем.

А я сижу, не двигаюсь. Куда мне идти?!

Так, наверное, и сидела бы, но тут на нашем пляже началось такое…

Сначала прямо на пляж, распугивая народ на полной скорости въехали два здоровых джипа. Ну всё, думаю, хана, а потом смотрю, номера не местные… Подъезжают прямо к нам, останавливаются рядом с качками. Двери открываются… и я, наконец, понимаю, почему Айс так легко отпустил ко мне свою принцессу. Ну, конечно, качки это не простые, а из службы безопасности Леднёва, вот и Старый Хрен тут, их босс. Василий Фёдорович, дядя Вася. Никогда не забуду, как эта скотина лед мне на спину высыпал, когда заснула в клубе. Он отвечает за безопасность Айса, как я понимаю, ну и Вари теперь.

Это я уже домысливаю в машине, куда нас затолкали секунд за десять. Даже возмутиться не успела. Сидим в кожаном салоне, мы с Варькой и Мила. Папина жена пыталась что-то вякнуть, но кто её слушать будет?! Хотела пролезть поближе к Леднёву? Пожалуйста, наслаждайся, Мила!