– Епифанцева! Передача!

Лязгнул замок. Да тут… много всего. Не знала, что можно столько всего передавать. Варька! Ну вот, опять реву, как истеричка.

– Ничего себе тут… – Бабка молниеносно среагировала, уже рядом сидит. Хотела по рукам ей вдарить, чтобы не лезла своими крючками к моей еде, но хлыщ велел не скандалить и не драться. Да ещё и делиться всем. Блин, я что, уже в тюрьме?! Обычно на ночь я не ем…

– Это что ж … из ресторана дорогого? Поди ж ты…

Еды тут на четверых, наверное. Отваливаю бабке половину. Разбираю вещи. Так… белье, одежда, салфетки, расческа, постельное белье… чего тут только нет… странно! Бабка уже свою половину сожрала и как в неё все это помещается. Надо поесть, но сначала… Черт, попрошусь в туалет, точно мне ничего не оставит! Вода, влажные салфетки и ужин из одного из самых дорогих ресторанов города здесь, на двоих с какой-то древней старухой в тряпье. Ну хоть не воняет от неё.

Лежу на новых простынях, телефон заряжаю. Барсукова мне ещё накопитель для мобилы передала. За пять минут лазания в сети я насчитала уже как минимум восемь нарушений передачи еды и вещей. А ещё, оказывается, должна быть дезинфекция, а ещё…

– Так как ты сюда попала, девонька?!

Так, уже не девка, качественная жратва облагораживает даже старую рухлядь.

– А вы как? – Не хочешь отвечать – сама задавай вопросы.

– Да я тут часто бываю…

Бабка не промах, смотрю…

– Поздно уже! Спокойной ночи.

Лежу в кровати. Какой к черту сон?! Пишу Варе, надо же понять, точно ли её передача? Вещи вроде все мои, ресторан – она говорила, что иногда еду там заказывают… Но все-таки. Барсукова тоже не спит, отвечает тут же. Так, так, так… Что-то сомневаюсь я, чтобы эти псы не знали своих же правил. Такое в мессенджере не будешь, конечно, спрашивать, но наверняка Айс постарался, больше некому. Папе я так и не позвонила пока, Леднёв с хлыщем пообещали… Дальше мысли куда-то уплывают… вот уж не ожидала, что смогу заснуть тут…

– Епифанцева, на выход! С вещами!

Что?! Только же глаза закрыла. Смотрю на мобильник. 9:30. Что за рань?! Куда?! Зачем?! Ни черта не соображаю с утра. Барахло своё я вчера не очень-то разбирала… По дороге отпустили в туалет. Вообще сегодня они как-то по-другому уже себя ведут. Мягче или это я уже от нервов слепнуть стала?! Хлыщ встречает меня, как родную. Снова в костюме, прилизанный такой, но симпатичный.

– Как вы, Мария? Как ночь прошла? Претензии есть?

– Да какие могут быть претензии, Яша! – Рядом с адвокатом стоит здоровый боров в погонах. – Все как обещали, лучшим образом!

Ага! Это у них лучшим образом, называется?! Знать не хочу, как у них обычным.

– Идём, бумаги подписывать.

–Какие бумаги?! – Черта с два я им что-то подпишу!

– Нашёлся твой Савельев, показания дал полчаса назад. Водитель тоже. Тебя ещё две старухи видели с ним гуляющих по парку. Скажи спасибо Василию. Не шляйся больше по притонам, и друзей выбирай получше… – Это боров мне «тыкает». Но я его уже не слушаю.

Слава богу! Мое алиби подтвердили. Блин, был бы тут Матвей, взасос бы расцеловала! Даже не сразу поняла, что Яков перешел на «ты». Ну и ладно, пусть хоть Ванькой зовет, по фигу уже!

– Всё значит? Я больше не подозреваемая?!

Как хорошо на свободе! Вашу ж мать! Смотрю на небо, ни облачка с утра, а солнце уже жарит! Так, одежду это выкину, всё, что на мне – всё в мусор, сегодня же!

– Машка! Я так переживала, всю ночь не спала.

Барсукова тискает меня, а я смотрю на хмурого Айса, стоящего рядом. Это ж надо так ее любить, чтобы еще и со мной возиться. И если б не он и не этот Старый Хрен, не думаю, что папа бы помог так быстро… Хорошо, что ничего ему не сказала.

– Поехали отсюда! Варю сначала на работу отвезём…

Барсукова какая-то непривычная, болтает без умолку, сыплет вопросами, что да как. В другой момент одернула бы её, но сейчас… пусть себе трещит. После того как Варьку довезли до её офиса, в салоне как-то воздух стал напряженнее. И все, главное, молчат. Хлыщ своё красноречие в полиции оставил, Айс, ну он всегда языком мало трепет, но Старый Хрен! И он молчит, ведёт машину, судя по дороге мы к Ледневу едем.

– Слушайте! Я не знаю, чего вы от меня хотите, но я сначала в душ и мыться я буду долго! Так что…

– Ждём минут десять, а потом тебе лучше прийти сюда и нас послушать! Ты меня знаешь.

Ненавижу! Я ночь в обезьяннике провела, мать вашу! Ни за что! В общем в ванной мне поваляться не удалось, так в душе пять минут постояла и все! Если Айс из дома не выгонит, вечером отмокну…

– Так что слушать? – Забираюсь с ногами на диван.

– Ты ж вроде девка цепкая, так что запоминай с первого раза…

… Они уехали через полчаса. Старый Хрен с Хлыщом. А Леднев отправился на тренировку. Тут у него в доме крутой фитнес-клуб открыт, для всех жильцов и их гостей бесплатный. В другой раз бы пошла, но сейчас надо переварить всё, что мне сказали. Я терпеть не могу Василия, Хлыщ показался крайне скользким типом, Леднев… ну с ним у нас взаимно. И все равно понимаю, что они не соврали. А значит, дела и правда хреновые.

Итак, меня слили. Я никогда не считала их друзьями, так, приятели, но ничего плохого никому из них не сделала.

Пока я тут отсыпалась, Витька с Аней давали показания. Ну вот, я уже как Хлыщ выражаюсь. Нашла Ленку Анька утром, какого лешего она, спрашивается, потащилась к Ленке? В полиции сказала, дома у неё планшет оставила. Ха-ха! Да этот планшет у Ленки полгода как валялся никому не нужный, в тут вдруг понадобился… Дверь в квартире оказалась незакрытой, ну и …

На крики Аньки прибежали соседи, вызвали полицию. Так эта сучка сразу про меня сказала! Типа мы ругались. Да ты сама Ленке разве что волосы не выдирала, сколько раз из-за мужиков цапались! И Витька все подтвердил, тварь. Неуравновешенная я, агрессивная. Суки! А как жрать и пить за мой счёт, так не агрессивная была.

И у всех алиби! Анька с хахалем всю ночь на его хате соседей будили, а Витёк с какой-то телкой сначала отвёз Ленку домой, а потом они дальше по клубам. И что неприятно – Ленка жива была, когда они уходили, соседи слышали, как она материлась, когда со стула упала. Серый, как всегда, самым нормальным оказался. Он хоть дерьма на меня не налил, но и он с алиби. Да и за что ему убивать Ленку?

– Эта Сафронова не такую уж и чушь несла. – Тут Старого Хрена, ладно, Василия Фёдоровича прервал Айс. – У неё наркотики нашли.

– И что? Да она с кем только ни тусила. Ее полгорода знает!

– Непростые наркотики, Маш. Совсем не простые. Те же, которыми Макса Полянского с его подружку обкололи в феврале. Помнишь?

А то! Ты ж из меня тогда всю душу вытряс, думал, что это я Макса за подставу на вечеринке Воронова обколола. Вот дурой же была – Полянского хотела, повезло ещё, бог отвёл. А то бы на месте этой Кати оказалась…

– Да такое захочешь, не забудешь, – ворчу. Но как это все меня касается?

– Химический состав почти такой же, как и в той дозе, что Максу вкололи, но этот более лёгкий, от него на тот свет не улетают. Я бы сказал, усовершенствованный.

– И что?!

– Маш, идёт передел рынка, этот наркотик за месяц набрал такую популярность… И до сих пор неясно, кто за этим стоит в самом конце цепочки. А тебя это касается так, что у людей, которые «работают» с твоим отцом, тоже могут быть проблемы. Теперь тебе ясно?

Ни хрена не ясно, но я бы ещё послушала!

– И к чему этот передел приведёт?

– Все-таки дура! – подал голос Старый Хрен. Лучше б заткнулся. Хотя… пускай дурой считает. Мне-то что?!

– К тому, что Рахимову, в частности, придётся потесниться, может, даже кое-что отдать. Например, пекарни. Возможно, твоя Ленка не такой уж и бредила по пьяни.

– А ты давно об этом знаешь?

– Несколько недель. Это началось почти сразу после того, как в тюрьме убили отморозков, которые на Макса с Катей напали.