Глава 9Командир корпуса «Дракон».

Первым делом Гапериан решил разобраться с вражескими катапультами, давшими в этот момент новый залп, выдав тем самым своё месторасположение.

Шесть огненных снарядов неслись к своим целям. Пять снарядов в сторону монастыря Стихий, и один снаряд к продолжавшему, неконтролируемо дрейфовать в потоках ветра боевому кораблю Краниоса. Команда «Грифона», именно так назывался корабль, пыталась установить новые паруса взамен сгоревших, рассчитывая при помощи их вернуть своему судну подвижность и маневренность.

Гапериана удивляло, как могли всего лишь одним попаданием огненного снаряда, повредить хорошо защищённый боевой корабль? Во время сражений корабли такого класса могли выдерживать по несколько десятков попаданий снарядов, а тут хватило одного попадания в борт? Похоже, причина потери «Грифона» способности двигаться, была вовсе не в повреждении энергетического накопителя, ведь судно продолжало находиться в воздухе и не падало. Возможно, что-то случилось с мастером Ветра, отвечавшим за всё связанное с полётами корабля? Если это было так, то выходило, что они с Краниосом были правы, когда предлагали увеличить на воздушных судах количество мастеров Ветра, обслуживавших энергетические накопители. Но каждый раз их предложения отвергались казначействами, считавшими, что у них нет лишних средств, чтобы оплачивать жалование дополнительно нанимаемым на боевые судна мастерам Ветра.

Гапериан принял твёрдое решение, что когда всё закончиться, и с этой неожиданно возникшей угрозой будет покончено, он обязательно добьётся того, чтобы на каждом боевом судне в команде был не один мастер Ветра, а двое или лучше, сразу трое мастеров Ветра. Ладно, сейчас в объединённых в один дружеский союз шести королевствах — Лемийском, Дусгатском, Южанском, Берильском, Подгорном и Темнийском королевствах царил мир. Во всяком случаи царил до этого дня. Но не стоило забывать про далёкую страну Каринбию, откуда уже давно поступали тревожные донесения от находившихся там разведчиков. Да и в мире Земля постоянно приходилось быть в повышенной боевой готовности. Так что нужно было думать про улучшение боеспособности армии сейчас, в относительно мирное время, а не делать это впопыхах, уже в разгар войны.

Направив Маруса к расположенной слева низине, в которой скрывалась батарея вражеских катапульт, командир корпуса «Дракон» начал понемногу перекачивать в себя из находившегося при нём реликта Огняэнергию для предстоящего удара. Как опытный воин и мастер стихий, ветеран многих войн и сражений, Гаперина прекрасно знал, что ему следовало сейчас делать.

Во-первых: для предстоящих энергетических ударов, нужно было стараться использовать только энергию, вытягиваемую из находившихся при нём энергетических накопителей.

Во-вторых: Когда энергетические накопители опустеют, если есть такая возможность, начинать тянуть энергию из природных источников вокруг.

И, в-третьих: Если вокруг не окажется достаточно мощных природных источников энергии, только тогда можно начинать использовать энергию своего внутреннего хранилища.

Большинство новичков, забывают про эти правила в своём первом бою. И этот их первый бой, для многих из них становиться и последним. Нужно было уметь всегда оценивать ситуацию быстро, ясно и главное — расчётливо. Хороший воин просчитывал всегда свои шаги и действия. Он мог видеть и предвидеть сразу несколько вариантов развития событий. На каждый из возможных вариантов у него должен был быть уже разработан план действий.

Гапериан почувствовал, как и Марус стал накапливать энергию для удара. Наездник-воин и его Ледяной дракон действовали дружно и слаженно, как один живой организм. Установленная между ними связь Мозговой энергии, позволяла им понимать друг друга. Но, так как мозг дракона был намного примитивней человеческого мозга, и соответственно энергетически слабей, то, как и было заведено в природе, слабый подчинялся сильному. Огромный и ужасный дракон, подчинялся наезднику-воину.

Чтобы управлять своим драконом, Гапериану не нужно было отдавать голосовых команд или использовать какие-нибудь механические приспособления. Стоило только подумать, чего ты хочешь, при этом энергетически передав это дракону, и тот тут же это делал.

Обычно связь между наездником и его драконом поддерживалась на расстоянии в сто-двести метров. Всё зависело от того, насколько был энергетически силён наездник. Гапериан же смог расширить возможности своей энергетической связи с Марусом до нескольких километров. Именно благодаря этой энергетической связи командир корпуса «Дракон» и смог срочно вызвать обратно в монастырь Стихий своего Ледяного дракона, которого он отправил поохотиться к дальним заснеженным вершинам северного Тангийского хребта.

Прекрасно зная, сколько приблизительно нужно времени на перезарядку больших дальнобойных катапульт, Гапериан уверенно направил Маруса вниз, не опасаясь, что их встретят выпущенными в них снарядами. Из-за густой растительности в низине, с высоты никак не удавалось рассмотреть вражескую батарею. Лучше и безопасней, конечно, было, нанести удар с высоты, оставаясь в недосягаемости от стрел и копий, но бить вслепую, не видя цели, Гапериан не собирался. Для такой роскоши у него не было с собой достаточно много энергетических накопителей, так как прилетел он в Тангийские горы вовсе не на войну, а на турнир, и экипировка была у него соответствующей. Хорошо хоть для того, чтобы произвести должный эффект на окружающих, он надел на себя и Маруса боевые доспехи, да и остальное его боевое оружие всегда и везде было при нём. В ножнах за спиной висел полуторный меч, тонкое острое лезвие которого запросто рассекало любой доспех, если конечно он не был сделан в Подгорном королевстве, где изготавливались самые лучшие доспехи и оружие на всей Атлантиде. Всё оружие и доспехи командира корпуса «Дракон» были сделаны именно мастерами Подгорного королевства.

С левой стороны к седлу был прикреплён средних размеров овальный щит, способный выдерживать удары не только оружия, а и различные энергетические удары. Сколько раз Гапериану в сражениях приходилось укрываться за этим щитом от ударов энергии Огня, Воды, Земли, Камня, Воздуха и несколько раз даже от ударов Ледяной энергии. Нрав у Маруса ведь ещё тот! И когда только начинала устанавливаться энергетическая связь между командиром корпуса «Дракон» и его Ледяным драконом, тот, не желая подчиняться, пару раз попытался дать отпор.

С правой стороны по длине туловища дракона были прикреплены несколько копий различной длины. Самое большое копьё, имевшее длину четыре метра, предназначалось для атак со спины дракона. Таким копьём можно было поражать противника находившегося на вражеском драконе или на воздушном судне. При желании можно было атаковать с низко пролетающего дракона, вражеских всадников или пехотинцев.

Пять небольших копий использовались, как дротики, для бросков. Благодаря своему большему весу, чем у дротиков, эти копья лучше подходили для бросания со спины летящего дракона.

И самое главное — боевое двухметровое копьё, имевшее с одной стороны длинный острый наконечник для колющих ударов, а с другой стороны широкий наконечник для рубящих ударов.

Последним оружием в арсенале Гапериана был висевший в ножнах на поясе длинный кинжал, больше похожий на короткий меч. При желании можно было этим кинжалом даже фехтовать.

По пути до низины, где скрывалась вражеская батарея катапульт, Гапериан успел провести с воздуха внимательный осмотр раскинувшихся вокруг покрытых лесами горных склонов. И то, что он видел, всё больше и больше убеждало его в опасности сложившейся ситуации.

Практически везде, куда проникал в просветах между деревьями, взгляд командира корпуса «Дракон», он видел движение. Тысячи и тысячи горгов двигались в направлении монастыря Стихий! Это была не просто спонтанная атака какого-то одного племени, а обширная наступательная операция настоящей армии! Именно армии, так как просто называть ордой объединившиеся племена горгов, у Гепериана не поворачивался язык.