«Ах, Джессика, — мысленно улыбнулся я, — не надо быть такой скромной. Я читал твои отчеты — даже в этом мусоре ты сумела найти несколько интересных фактов. Эйнсли Зангари тоже высоко оценил ваше, с Юрием, рвение — тебе простили твою выходку с Акитой, а Юрию... Юрий получил главный приз — став главой службы безопасности корпорации Сопряжение. Босс ценит верность».
— Всё кончилось хорошо, верно? — спросила Кандара, — молодой человек выжил?
Меня позабавил её вопрос — звучало так, будто дедушка Юрий рассказал внучке волшебную сказку.
— Да, мой папочка полностью оправился от травм, — расплылся в улыбке Луи, — спасибо что спросили!
Я удивленно вытаращился на Луи. Как и впрочем и все остальные в кают-компании. Конечно, мне было известно что он принадлежал к третьему поколению потомков Эйнсли Зангари, но я, просматривая его файл, не удосужился долистать до графы «родители». И напрасно — его участие в нашей миссии сложно объяснить простым совпадением.
— Ой! — воскликнула Джессика, — так ты сын Гвендолин и Горацио?
Её лицо было освещено улыбкой чистого очарования.
— Ну да, — пожал плечами смущенный всеобщим вниманием Луи, — типа того.
— Это самая лучшая история на тему «Как я встретил вашу маму» — восхищенно Элдлунд.
— Многие с вами не согласятся, — отмахнулся Луи, делая глоточек эспрессо из крохотной чашечки, — но в общем-то да. Это действительно лучшая история.
— И жили они долго и счастливо, — без тени веселия в голосе сказал Алик, — но давайте вернемся к происшествию на Алтее. Какие были твои выводы? Всё настолько плохо, как я думаю?
— Я не знаю, о чем ты думаешь, — сказала Джессика, — но базирующаяся на беспомощных и асоциальных людях криминальная пересадка мозга — прямое и явное зло. Доведенная до крайности забота о себе, в ущерб другим людям.
Юрий довольно хмыкнул, словно подтверждая её слова.
— Случившееся, конечно, подтвердило опасения Эйнсли по поводу Оликс.
— С чего бы? — спросил Алик, — они же помогли вам!
— Они сказали, что помогут нам, — уточнил Юрий, — если быть точным. Они предоставили мне всю информацию, которую я просил, об использовании клеток кселл для трансплантации мозга и рассказали о том, что сама трансплантация на данный момент является чистой научной фантастикой. Очень дипломатичное бла, бла, бла. Самое главное, что они сказали — то, что они переживают за судьбу несчастного парня.
— Не понял, — пожал плечами Элдлунд.
— Оликс сказал, что будет молиться, за успех в поисках несчастного похищенного юноши, понимаешь?
— А вы не сказали ему, кто был похищен, — щелкнул пальцами Алик, — мужчина, женщина или омни, верно?
— Верно, — кивнул Юрий, — Эйнсли никогда не верил в то, что Оликс — тихие богомольцы. И был, как мы видим, прав на все сто. Оликс научились у нас жадности — доведя её до крайнего предела, потому что считали её обычным человеческим качеством.
И это — мерзко и подло по отношению к человечеству. Мы достойны лучшего — нас нужно судить по нашим лучшим сторонам, а не копировать худшие. А так и вышло — поскольку Оликс, тупо скопировав жадность не скопировали идущего с ней в комплекте морального фильтра! А своей замены фильтру, своей собственной морали у них нет — потому что они слишком чужды для подобной концепции!
Вот почему мы сейчас внимательно следим за ними.
Сказав это Юрий внимательно посмотрел на меня. Я демонстративно кивнул. Кажется я понял, откуда растут ноги у его предубеждения против Оликс — и это действительно было вполне разумно. Юрий не был тайным агентом, работающим на инопланетян — он был умным сыщиком, хорошо выполнившим свою работу.
А вот Хай-3, был банально глуп. И его ошибка там, в посольстве, усилила паранойю Юрия, и он, как хороший сыщик, который верит во что говорит, убедил Эйнсли Зангари заподозрить Оликс в реализации масштабного и хитрого плана — который сводится — только не смейтесь — к погоне за деньгами. В результате этого стечения обстоятельств, Эйнсли начал подозревать Оликс в каждом преступлении, совершенном в солнечной системе — от падения биржи до политических манипуляций.
По большому счету, — думал я, Юрия можно смело вычеркивать из списка подозреваемых. Его паранойя, как оказалась, базируется на реальных фактах. Хорошо бы еще понять, с чего вообще пошел миф о трансплантации мозга ри помощи клеток кселл. Этот миф настолько глубоко врос в популярную культуру, что его будут мусолить вечно.
Я надеялся найти подсказку в рассказе Юрия, но он был явно озадачен этим, так-же, как и я.
— Ты думаешь, это Оликс выстрелили в тебя тактической боеголовкой?
— Не они, — сказала Джессика, — по крайней мере, не напрямую. Боеголовку запустила Раковая шейка.
— Серьёзно? — реакция Алика на это известие была довольно любопытна. Он выпрямился, втянул живот и кажется, в первый раз за поездку перестал дурачиться, — вы меня не обманываете?
— Нет, — сухо сказала Джессика.
— А насколько вы сами уверены в этом? — продолжил настаивать Алик.
— Ты сам, надеюсь, понимаешь, что наши доводы, — Джессика развела руками, — не один суд не примет. Но наши искины седьмого поколения просеяли немало данных! Мы создали полноценную цифровую симуляцию Бронкала, начав за три дня до прибытия Юрия и меня, и закончив тремя днями позже.
И нашли её. Раковая шейка появилась с двумя помощниками, когда мы были в середине допроса Хоакина Берона. Мы отследили ее перемещение через портал в Токио. До этого момента мы понятия не имели что она в этом участвует. Японское агентство криминальной разведки тоже не знало, что она находится в их стране.
— Ракета Юрий! Большая ебучая ракета! Только не надо говорить, что Шейка прошла через портал, опираясь на неё вместо трости!
— Нет, — мрачно сказал Юрий, — это совершенно исключено. У нас есть исключительно чуткие датчики на каждом трансзвездном узле. Никто не переносит оружие между звездными системами.
— Просто потому, что это никому не нужно, — вмешалась Джессика, — с боеголовкой нам повезло больше, чем с зданием. Мы отследили весь процесс её изготовления на фабрике в Ярре, столице Алтея. Некто, назвавшийся Корри Чау переправил его через коммерческий транспортный узел Бронкала в такси за четыре минуты до того, как Юрий закрыл порталы.
Такси было зарегистрировано как общественный транспорт, но, как и следовало ожидать, регистрация была фальшивкой — на самом деле такси так-же принадлежало Корри. Он имел обыкновение развозить на нем незаконно изготовленные изделия.
— Обычно такие дельцы имеют отличную маскировку, — сказал Алик, — вижу, что вы проделали чертовски большую работу, в поисках криминального оружейника.
— Побойся бога, Алик, — возмущенно взмахнул руками Юрий, — мы потеряли семерых членов тактической команды в этом взрыве. И только Христос знает, что люди Баптиста сделали с беднягой Люциусом. Конечно, Эйнсли позаботился о том, чтобы у нас были все необходимые ресурсы для расследования!
— К тому же, это было не особо сложно, — сказала Джессика, — Мы нашли Корри Чау прямо в его такси через десять часов на стоянке менее чем в двух километрах от доков. Скончался от рака — она перерезала ему горло. Примерно в это время у него загорелись и полностью сгорели мастерские.
— Да, она никогда не оставляет болтающихся концов, — вздохнул Алик, — очень целеустремленная особа.
— Судебно-медицинская экспертиза разобрала развалины его мастерской по кирпичику. Мы отправили целые комнаты в наши криминалистические лаборатории для анализа. Судебно-медицинская отчетность отследила платежи, но увы — все они были из однократных финансовых учреждений, основанных на независимых расчетах астероидов. Большинство из них даже не имеют человеческого населения; это всего лишь куча сквоттеров и искинов старших поколений.
— Значит, вы так иузнали, кто ему заплатил?
— Нет.
— Но уверенны, что виноваты в этом Оликс?
— А кто еще? Если и не непосредственно, то их действия, их обезьянье подражание тому, что они считают нашей нормой, в конечном итоге и привело к этим последствиям! — сказал Юрий, — и это не простые слова. Выстраивается четкая цепочка событий — нам известно, что Баптист Деврой сбежал, как только мы с Джессикой вошли в квартиру Горацио. Что это может означать? Только то, что он оставил в квартире какую-то закладку, оповестившую его, как только мы вошли в квартиру. Он оповестил своего босса, тот своего босса и так Хай-3 узнал, кого мы пытаемся найти, когда я появился в их посольстве в Женеве.
