Пройдя по узкой, но хорошо утоптанной тропинке, мы наткнулись на деревянную кособокую хижину с надписью: «Бар-Дискотека» и поняли, что дошли до цивилизации. В баре оказались вполне холодное пиво и кока-кола. Странно было видеть прилавок с горящей свечой и стоящие на нем запотевшими банками. Электричества нет, а напитки ледяные – как такое возможно? Но самое поразительное – это полоска белых зубов, открывшаяся в улыбке и белки глаз, появившиеся откуда-то из сумрака за прилавком. Все остальное сливалось с темнотой.

Вскоре зубы и глаза трансформировались в стройную, неожиданно близко очутившуюся черную девушку. Она показала на банки и спросила на необычном на слух английском: «Сколько нужно»?

Целью нашей разведки было найти какую-нибудь мастерскую по ремонту тракторов, а не похмеляться. Поэтому мы не стали блистать нашим незнанием английского, не говоря уже про испанский, на котором девушка повторила вопрос и ушли, как говорится, огородами к кораблику.

Заблудиться мы не боялись – свернуть с протоптанной дорожки без, как минимум, бензопилы «Дружба» было просто физически невозможно. В общем через десять минут вся команда была в сборе. Капитан объявил, что за хорошую работу и трезвый вид народ, кроме меня как ответственного за железо, едет в город на отдых. Мне предстояло еще поработать с главным двигателем, поменять все фильтра и масла. И еще сделать профилактику генератору, он, работяга, был у нас один и не выключался почти месяц.

Должен сказать, что у меня особенные отношения с механизмами. Не знаю, правда, как оно работает, но мое присутствие действует на железо благотворно. Вот, например, не запускается какой-то механизм, ну никак не хочет, но стоит мне только подойти – и он начинает исправляться и слушаться. Не раз замечал за собой такое. Может, конечно, я впадал в такую ремонтную эйфорию, что помнил только начало ремонта и его конец, когда железный упрямец уже начинал слушаться… Короче, не знаю и объяснить никак не могу.

Механизмы «Осетра» стали для меня чем-то большим, чем железо. Я с ними и разговаривал, и успокаивал, и упрашивал. Когда смотреть за борт было уже не то что страшно, а просто кошмарно, я мысленно спускался на микроуровень каждого механизма и упрашивал, умолял, например, регулятор двигателя держать стабильные обороты, потому как видел, что одна маленькая деталька в его конструкции чувствует себя совсем плохо. А остановка из-за нее в бушующем океане – это для нас на 100% смерть. Кто нас спасет и кто будет нас искать на таких просторах?

За время перехода я узнал все болячки, капризы и привычки железа, которое вынесло нас из многих передряг. Кроме меня, капитана и большого босса, мало кто догадывался и до конца понимал, на какую авантюру мы подписались, когда пустились в плавание по океану на суденышке, предназначенном для прибрежного лова рыбы.

На «Осетре» не было ни одной дублирующей системы, ни единого дублирующего механизма, которые предусмотрены на больших океанских судах. Все у нас было только в одном экземпляре. И если бы что-нибудь вышло из строя во время шторма, то это была бы практически неисправимая авария. Запасные части, которые мы взяли с собой, при штормовом волнении в океане не поставить, потому, что теряя ход, судно становится бортом к волне, а это для нас, маленьких, почти смерть.

Переваривая все это, я сидел в машинном отделении и разговаривал с механизмами, остывающими после двухмесячного напряга. Еще я благодарил морского бога и крылья всех ангелов, которые прикрывали нас от проносившихся мимо смертельных опасностей. А когда я вышел на палубу, то с удивлением обнаружил двух аборигенов. Они стояли с сумками в руках и смотрели на меня.

Первое, что пришло на ум – будущие пассажиры уже становятся в очередь. Не зная, как себя вести в этой ситуации, я присел на баночку и закурил. Все, что за периметром парохода, меня не касается, решил я и решил не делать ничего. Через минуту из-за стены джунглей показалась белая «Тойота», за рулем которой сидел большой босс. Поздоровавшись, он сказал, чтобы я принял на борт этих двоих, оказавшихся гвинейскими механиком и боцманом.

– Лучшие специалисты в этой части страны, – сказал большой босс. – Покажи им, чего нельзя трогать, чтобы не утонуть и поехали. Надо очень серьезно переговорить, желательно без ушей.

Выехав из заброшенной части порта, мы оказались во вполне современной его части. Гнетущее впечатление от захолустья, в котором мы оказались, куда-то исчезло, и теперь меня распирало от любопытства.

Я смотрел на экзотические, совершенно картинные виды, на которых одна Африка, словно застрявшая в прошлых веках, контрастировала с другой – вибрировавшей от нетерпения в ожидании рывка вперед. Рядом с убогими деревянными постройками под соломенными крышами стояли 20-тонные грузовики «Мерседес». Распаренные от жары черные водители потягивали что-то из бутылок и банок и смотрели телевизор, запитанный от современного переносного генератора. Я почувствовал, как нервы начали отпускать, и непонятно от чего даже накатила слеза.

Босс все понял, и мы заехали в барчик под соломенной крышей. На вопрос откуда у них холодное пиво при отсутствии электричества и генератора, пожилой хозяин ответил, что холодильник работает на керосине, к тому же иногда на пару часов дают свет – это зависит от наличия солярки на дизель-электростанции.

Я попросил хозяина позволить осмотреть его холодильник, я даже залез за него, а когда все выяснил, то окончательно успокоился. Обыкновенный абсорбционный принцип, только вместо электрического нагревательного элемента стоит керосиновая горелка. Класс. Вот бы такой к нам в Крым, в темное начало 90-х.

В это время старик о чем-то говорил с боссом, им было явно весело, они поглядывали на меня и улыбались. Я так понял, что они обсуждали присущее всем механикам свойство узнать, что же там находится внутри и как оно работает.

Угостив меня баночкой «Хайнекена» и увидев, что знакомство с конструкцией холодильника в сочетании с пивом подействовало на меня успокаивающе, босс повез меня дальше. Так называемая дорога, связывающая порт с городом, представляла собой накатанную по красной земле полосу препятствий с огромными, заполненными водой ямами, расположенными в шахматном порядке. Возле каждой ямы стояли пять-шесть подростков, которые наблюдали за прохождением или, точнее, проплыванием автотранспорта.

Если автомобиль успешно выплывал, раздавались крики разочарования, хотя даже выплыв из одной ямы, машина непременно садилась на мель в следующей. Хозяева счастливой лужи оглашали победным кличем местность и бросались в красную жижу – вытаскивать машину. Стоимость услуги была фиксированной – 2 доллара за легковушку. Джипы и грузовики вылезали, как правило, сами, а если застревали, то начинался колоритный торг, и на дороге образовывалась большая, грязная и веселая пробка. Народ при этом смеялся, кричал и пел. В общем, дурдом на болоте…

Проплавав таким образом минут 40, мы раскошелились на 8 тысяч местных франков, что означает, что нас вытаскивали 8 раз. Когда наша «Тойота», вся кирпичная от грязи, выехала на асфальт, к нам тут же подлетели молодые ребята с ведрами и щетками и вымыли машину, доведя сумму затрат до 10 тысяч франков, что равно примерно 20 долларам.

В общем, сервис был на высоте. В город Бата мы въехали чистыми и полными впечатлений от преодоления полосы препятствий на маршруте «порт-город». По дороге большой босс, в основном, комментировал происходящее, не касаясь никаких деловых вопросов. Подъехав к заведению под вывеской «Бар Централь», мы вошли во вполне приличное помещение, пустое и прохладное.

Усевшись за стол, я заметил, что босс поглядывает на часы, словно ожидая кого-то. И точно, пока несли холодную кока-колу, в ресторан вошел капитан и подсел к нам. Наше очередное производственное совещание с обсуждения нашей дальнейшей судьбы началось с предложения перекусить. Меню было для нас загадкой по причине незнания языков, на которых оно было написано, и я, решив положиться на мудрость капитана, просто продублировал его заказ. Что касается босса, то он своим отстраненным видом дал понять, что наши гастрономические вкусы – это наши проблемы, но его фраза «ну а я, пожалуй, закажу курочку» насторожила меня своей иронией.