Виконт рассмеялся. Громко, заливисто, так, что чуть не ушел под воду, но даже с водой в горле он продолжал смеяться, не будучи способным остановиться.

– Господин? – обеспокоился Питор.

– Со мной все нормально, – отсмеялся Дитрих. – Питор, говоришь, готов к исполнению роли верного слуги?

– Все так, господин….

– Тогда я хочу знать все. Все о том, что делает Каутри, что пьет, что ест, что говорит, что думает. Справишься с таким поручением?

– Как того пожелает господин, – Питор откланялся и удалился. Когда дверь закрылась, виконт снова засмеялся. У него все-таки есть союзники.

***

Хейг

Сумка печально смотрела на меня. Нет, она была в прекрасном состоянии, черная кожа отличной выделки будет служить верой и правдой долгие годы. И не в отсутствии содержимого была ее печаль – на дне находился кошель с деньгами, записная книжка и письменные принадлежности, все выглядело замечательно.

– Милена… – улыбнулся я. – Какая ты все-таки мстительная сволочь…

В ночь после прибытия я заменил часть книг в кабинете Грегора на те, которые мне передала сестра, а внутри сумки протянул тонкую черную нить, извлеченную из шторы над кроватью.

Намекнув на оружие в своей сумке, я подозревал, что меня подслушают, и в сумку может залезть кто-то другой, но это все было неважно. Мальтего определенно послал бы своего личного убийцу, которого, кажется, звали Ирден, и он бы точно обратил внимание на нить.

Но нити не было. В моей сумке побывала чья-то любопытная рука, и эта рука была не очень ловкой. Хозяйка, или кто-то из ее слуг.

Ладно, на то, чтобы обдумать ненависть Милены к Дикому и способы ее использования, у меня целая ночь, а пока….

– Иди сюда, – я извлек из обложки собрания сочинений какого-то малоизвестного автора «Ритуалы забытых культов». Пальцы быстро нащупали нужную страницу, и взору открылась вязь неизвестных мне символов.

Схватив карандаш с угольно-черным стержнем, я шагнул к двери и начал перерисовывать некую комбинацию иероглифов, значения которых я так и не смог понять.

«Некоторые оккультные ритуалы, обращающиеся к Бездне на очень старых языках, оказывались на удивление работоспособны, когда исполнялись правильными людьми, пусть их количество и эффективность оставляли желать лучшего» – гласила запись на полях дневника прадеда. Сложно в это поверить, но если есть хоть один шанс….

– И что дальше? – я недоумевающе таращился на завершенный рисунок. В дневнике подробностей не было. Надо как-то доказать, что я – тот, кому стоит подчиниться:

– Я Хейг Каутри, и я приказываю….

Дверь с восхитительным безразличием смотрела на меня вязью символов. Слова она явно отказывалась понимать, а ненормальных, разговаривающих с мебелью, даже немного побаивалась и полагала выше своего достоинства отвечать им. А что, если….

Взяв нож для писем в руки, я понял, что будет очень сложно объяснить, что это такое на двери, но отступление в моих планах было значительно позднее.

– Ау, – удивился я, насколько острым оказалось лезвие. – Давай же.

Ткнув окровавленным пальцем в рисунок, я почувствовал себя идиотом. Нет, ну серьезно, было бы все так просто, кровь Каутри уже бы….

Дверь согласно захрустела, кровавый отпечаток впитался, а буквы неведомого языка растворились в древесине. Потом будто волна прокатилась по поверхности, вытолкнув из краев двери темные корни, которые бесшумно проникли в дверной косяк, намертво фиксируя вход.

– Фух, – я тяжело выдохнул и сел на кровать. «Там надежда» – сказала Люси на прощание. Знала б она, насколько сейчас я ей благодарен. – Спасибо, сестренка.

Предстояло еще много работы, чтения и разбирательств, но одно я знал точно – войти сюда против моей воли проще проломив стену смежной комнаты.

– А теперь надо поесть! – после успешного ритуала у меня было прекрасное настроение.

***

Милена

Вода – это символ спокойствия. В любом ее проявлении видится какая-то безумная безмятежность, будь то глыбы льда, падающий снег, текущая река или горячий источник.

– У нас еще осталось вино? – бросила через плечо Милена служанке, готовой к выполнению любой ее прихоти.

– Сейчас принесу, госпожа, – поклонилась она и убежала. От ее топота на незыблемой глади бассейна появилась рябь. И почему все идет не так, как ей хочется?

Сначала этот странный Каутри, потом неадекватный Мальтего. И, вместо того, чтобы убить Дикого при первой встрече, Хейг медлил, а потом и вовсе попытался переложить эту обязанность на нее! И ладно бы предложил хороший способ, пока Темный только кидался намеками и ложными следами, дабы проверить ее жажду мести!

– Какой он все-таки глупенький… – тихо пропела Милена стакану, поднесенному услужливой служанкой. Она все еще считает себя виноватой в том, что не нашла оружие, которое пообещал Каутри. – Может столкнуть их лбами и посмотреть, кто выживет?

– Каутри наверняка не просто так медлит, да и Дикий не так прост, как кажется, – прошептала служанка.

– Да я же так, интереса ради, – рассмеялась Милена и перевернулась на спину, вызвав волну на поверхности бассейна и румянец на лице служанки. – Нельзя дать Мальтего шанс первого хода. На обеде ты подкинешь ему в еду яд. Выбор у нас большой – оставлю его тебе. Попытайся отравить еще и гвардейца, я не хочу лишнего шума.

– Госпожа, – испуганно прошептала служанка, смущенно отведя взгляд от хозяйки. – Я не смогу!

– Сможешь, – уверенно кивнула Милена, вставая из воды. – Или ты забыла, что это чудовище сделало с Грегором?

– Я знаю… – заломила та руки в отчаянии. – А как же граф? Как он отреагирует?

– Граф знал, на что шел, отправляя своего сына сюда, еще и в компании Темного, – Гурьен перестала нависать над слугой и наконец накинула на себя полотенце. – Нам ничего не будет. К тому же, у тебя не меньше причин желать смерти Мальтего.

– Госпожа? – испуганно попятилась служанка. – Я не понимаю….

– Думаешь, что кто-то не знал о твоих ночных похождениях к моему брату? – улыбка Милены стала ехидной. – Да ваши крики только камни не будили, Биль.

– Я поняла вас, госпожа, – обреченно кивнула слуга. – Мальтего заслуживает смерти. И он ее получит. А что с мастером Хейгом?

– Нам нужен виновник, чтобы представить его герцогу…

– Я все сделаю, – решительно завершила служанка.

– Вот и ладненько, – хозяйка снова скинула полотенце и плюхнулась обратно в воду. – Принеси еще вина, будь хорошей девочкой!

– Сию минуту, – быстрый поклон от Биль, и через миг госпожа перестала ее видеть.

Милена совсем потеряла голову от жажды мести. Возможно, ей лично ничего и не будет, но слуг точно пустят в расход. Надо написать письмо Эдгару – ей все-таки понадобятся его услуги.

– Госпожа, – прошептала Биль в стену погреба. – Это ради вас же самой. Уверена, вы меня простите.

Бутылка тихо звякнула, извлеченная из держателя. Решение принято. Осталось смириться с последствиями.

***

Хейг

Ночь. Коридор. Дрожащая свеча в руках. Отсвет бешено скачет по стенам, указывая путь к моей цели. Отступать было поздно, остается только придерживаться плана. Главное, чтобы меня не заметили….

– Как же я хочу жрать… – простонал я в стену. Чувство голода буквально вопило о себе, а разум не мог сконцентрироваться более ни на чем, кроме как на пути к пище. Было уже довольно темно, и прислуга тоже отправилась спать, так что незаметность была почти гарантирована.

Кухни обладали одним несомненным плюсом по сравнению с общими трапезными – чтобы отравиться там, надо было быть либо идиотом, либо желающий тебе смерти должен отравить всех.

Деревянная дверь пыталась воспрепятствовать мне, но пара отмычек, сделанных из погнутых писчих инструментов не оставили ей шансов, хоть и пришлось повозиться.

– Щелк, – сдалась наконец последняя преграда, поддалась моему толчку, и свеча осветила небольшое помещение. Никого. Все-таки я везунчик, кто бы что ни говорил.

Повозившись еще пару минут, мои пальцы наконец снова заперли дверь. Уж лучше потерять немного времени, чем разбираться с теми, кто придет проверить, отчего же дверь кухни, что запиралась на ключ, самовольно открылась.