Случайно наткнувшись на сообщение в телефоне мужа, Оля поняла все сразу. Она была в этом деле большим специалистом и не допускала таких оплошностей, как ее любитель-муж. Он, не удалив сообщение, бросил телефон без присмотра. Мысль, которую она даже не могла допустить, потрясла ее абсолютно, выбила почву под ногами, лишила вкуса и радости жизни. Ее Сашка нужен кому-то еще! Женщины им интересуются – вот это был удар! «Никогда не могла бы подумать, что будет так больно!» – призналась обманутая жена. Она и совета, в общем-то, не спрашивала, все уже решила сама. Просто хотела высказаться. Вчера уже сбегала к гадалке – Верочка недовольно поморщилась, услышав об этом. Та убедила ее, что никуда он от Оли и сына не денется, погуляет чуток и вернется. Предприимчивая бабулька прекрасно понимала, что хотят услышать от нее люди. За небольшую сумму она выслушивала, успокаивала, еле слышно читала молитву, жгла свечи, совершая одной ей понятные движения, и совершенно не видела никаких противоречий в том, что прикрывалась молитвами и обращалась к церкви.

Оля посещением гадалки не ограничилась. С другого телефона, что был у нее припрятан на крайний случай, позвонила разлучнице, представившись банковским служащим. О чем они говорили – так и осталось тайной, также Верочке было непонятно, к чему был весь этот маскарад. Не пытаясь отыскать ошибки в своем поведении, Оля бросилась воевать с соперницей. И дальше – социальные сети в помощь – обнаружилось, что «страшная тетка» старше Сашка на пять лет. Честное слово, девочки, страшная, как смерть! Это несколько успокоило женщину, и она решила, что не будет устраивать скандалов и разбирательств, а просто станет идеальной женой. Весь Олин лоск и вызывающая красота ушли вместе с непринятым решением. Оля поникла настолько, что мужчины, сидящие за соседними столиками, которые прежде бы суетливо ерзали и сворачивали головы, теперь не обращали на нее никакого внимания. Выговорившись, она испытала облегчение и свежеобразовавшаяся новость уже не казалась ей такой трагической. Живя двойной жизнью не один год, она почему-то отказывала в праве на интрижку своему верному мужу.

– Ну, что он мог в ней найти, девочки! Она же страшная!

– Не знаю, – ответила Вера, – может быть, это случилось раз и не повторится вновь? Может, был нетрезвый и уже сожалеет об этом?

– Конечно, нетрезвый! Это произошло после их корпоратива. Знаю я своего. Попросила, наверное, подвезти, а он, лопух, не отказался. Она на него с голоду и набросилась. Разведенка она – вот кто, – не думая, что совершает бестактность, подытожила Ольга.

– Ты, главное, успокойся, Оль. Не натвори лишнего, – Вера и не собиралась обижаться на коллегу, хотя тоже относилась к тому самому сообществу разведенок вот уже много лет. Правда, на чужих мужей не набрасывалась. – Может быть, к маме вместе съездите? Попроси у Татьяны Георгиевны пару дней за свой сет. Побудьте вдвоем; если надо, я тебя подменю.

– Господи, мне так и хочется волосы ей повыдергивать, кошке этой крашеной, и объяснить, чей это муж! Еле сдерживаюсь, Вер!..

Наворотив много дел за эти дни, изучив фотографии разлучницы и написав ей гадости на страницу с чужого номера, Оля успокоилась. Соперница – ей не конкурент! Это все равно, что есть сладкое пышное Бизе и вдруг польститься на сухое овсяное печенье. Верочке подумалось, что прежде она не боялась потерять мужа и была уверена в своих силах, а сейчас в ней говорило чувство собственничества, желание вернуть своего жеребца в стойло. Эта история, безусловно, подорвала Олину уверенность в себе, и она стремилась всеми силами вернуть прежнюю жизнь, которую раньше не ценила, и снова стать центром мироздания. Без глубокого декольте, голубых линз и божественной укладки вся ее женская привлекательность куда-то испарилась.

Вера вспомнила, как однажды, поздним вечером, выйдя из концертного зала, она решила посидеть в центре города, у фонтана, как вдруг к ней подсел не очень трезвый, но весьма разговорчивый человек. Не желая нарушать свой душевный покой – концерт был необыкновенным – она в спешке поднялась и направилась к дому. Мужчина кинул ей вслед:

– Сразу ясно: замужняя баба, которой не нужны приключения.

– Почему замужняя? – не могла не поинтересоваться Верочка.

– Как почему? Посмотри на свои застегнутые пуговицы! Ты смотришь на мужиков без интереса. Замужем много лет и любишь мужа – это же ясно!

Ольга Ивановна никогда не выглядела замужней женщиной – это было ясно даже правильной Верочке. А вот за кем замужем была она сама много лет – за своими болезненными воспоминаниями? «Как же я устала… Укрепи меня, Господи!» – шептала Верочка всю дорогу домой. Максим уже скоро будет дома, надо поторопиться.

У подъезда топталась на месте одинокая мужская фигура. Неужели сын опять потерял ключи? Однако, присмотревшись, Вера поняла, что это не Максим, а когда услышала обращение «Вечер добрый, Вера Анатольевна!», то сразу узнала Николая.

– Ну что же Вы не позвонили мне? Я бы поспешила домой.

– Что со мной будет? Постоял на свежем воздухе, ожидая приятную женщину! Да и как-то был уверен, что Вы дома. После работы Вы всегда торопитесь домой. Вот так вот!

Вера уже привыкла к комплиментам Николая, хотя и не могла все-таки избавиться от смущения.

– Так что же мы стоим? Поднимайтесь, я Вас чаем напою.

– Нет, благодарю Вас, Вера Анатольевна. Я вот Вам… груши с яблоками принес. Сослуживец прислал, а мне это ни к чему. Семью брата угостил и Вам вот… Ешьте на здоровье!

– Я Вас так не отпущу. Пойдемте, Николай Владимирович.

– Нет-нет… Вы с работы, а незваный гость, как известно…

– Ну какой же Вы незваный? А кто же мне кран чинил, шкафы собирал, обои помогал клеить?

– Так то совсем другое дело! Вот, берите, – он протянул два тяжелых пакета.

– Благодарю Вас. Я тогда испеку яблочный пирог и через пару дней приглашу Вас к чаю.

– Договорились! Как сын? Что нового на работе? – он будто искал повод, чтобы удержать ее еще на несколько минут и одновременно боялся быть навязчивым. В черной водолазке и кожаной куртке, в темных джинсах и кроссовках, но без головного убора он выглядел замерзшим, но совсем уж не запущенным. Это точно! Что такое говорит Татьяна? Волосы с сединой очень ему шли и прекрасно смотрелись с черной водолазкой.

Вера улыбнулась.

– Все хорошо, спасибо. Сын в порядке и на работе все ладно, слава Богу!

– Мне это не в тягость, Вера Анатольевна. Зовите, если что нужно. – Николай всегда так говорил, настаивал, чтобы Вера не стеснялась к нему обращаться за помощью.

Соседка с пятого этажа, громкоголосый общественный деятель и активный участник всех дворовых собраний, выпрыгнула из подъезда как чертик из табакерки.

– Добрый вечер, Верочка! – она даже обрадовалась, что так удачно вывела своего старого пекинеса на прогулку. С любопытством прошлась по кавалеру соседки, оглядев его снизу доверху и оценив всю картину по-своему: женщину проводили домой после свидания, мужчина топчется на месте и никак не может уйти. Правильная, поэтому и одинокая соседка домой не приглашает. Верина репутация была так безупречна, что она совсем не боялась ее испортить.

– Добрый вечер! – ответила приветливо.

– Ну, мне пора, Вера Анатольевна! Вот так вот! – он всегда добавлял это «вот так вот», когда заканчивались слова или не находились подходящие. При каждой беседе Николай подчеркивал бедность своего словарного запаса, сетовал на то, что плохо разбирался в искусстве и музыке, а потому не может быть интересен образованной собеседнице, но она с этим никогда не соглашалась. Он много читал, интересно рассуждал, видел глубоко, чувствовал всем сердцем и порой замечал то, что скрывалось от ее взгляда. Когда Вера это подмечала, он всегда отнекивался: «Так это… дилетанты ведь видят всякое. Это не от особого ума, Вера Анатольевна, а наоборот – от недопонимания!». Вера смеялась. Эти разговоры всегда доставляли ей удовольствие, и когда он навещал ее на работе, и когда помогал устранить неполадки дома, и когда пил чай в ее доме, расхваливая кулинарные способности хозяйки. Они могли обсуждать совершенно разные темы, на душе становилось так тепло и спокойно, будто она снова маленькая девочка и о ней есть кому позаботиться.