— Что там с требованиями Фольтеста? — спросила Кейра.

— Да ладно тебе, — Сабрина едва не закатила подведенные угольком глаза. — Эти мелочи можно решить и потом. Никому, кроме тебя и Трисс, они не интересны.

Однако Кейра сделала вид, что не расслышала ее. Тронутые карминовой помадой губы чародейки опять сжались в одну полоску.

— Подписание торговых соглашений с Темерией назначено сразу после того, как падишах официально вступит на престол, — ответила ей Трисс. — Я уже успела обсудить все требования с Ардэширом и рассчитываю значительно расширить наши текущие условия.

— То, что надо. Если Фольтест и теперь не удовлетворится, то это уже его проблемы. Он наконец-то получит деньги на свою войну.

Филиппа и Йеннифер многозначительно переглянулись. Да все чародейки Севера сразу почувствовали себя как-то неуютно. Непонятно было против кого конкретно играет Фольтест. Он не собирался на войну против соседей, скорее наоборот, укреплял собственные границы. Говорили, что он придавал большое значение усилению нильфгаардцев на юге. Мол, отсутствие у них очередного переворота и крепкая централизованная власть всерьез беспокоили короля Темерии. А так как Фольтест, несмотря на все свои недостатки, был дальновидным политиком, тяжело было списать это беспокойство на простую истерию.

— Помню, что смена власти в Офире планировалась не раньше Беллетэйна — подала голос Йеннифер. — А вовсе не сразу после Йуле. Совет визирей должен был арестовать прежнего правителя, а вместо этого сам принц устроил резню во дворце.

Трисс избегала прямого взгляда фиолетовых глаз. Знала, что это только подтверждает и усугубляет ее вину.

— Ардэшир решил действовать раньше, чем планировалось. Дракон совершил очередное нападение, на этот раз уже на столицу. И ему представилась возможность, которую было глупо упускать.

— Дракон? — не поняла Маргарита.

— Побочные проблемы в Офире, — пояснила Сабрина и мотнула ножкой, обутой в туфельку из змеиной кожи. — Они никак не связаны с нашим делом.

— Проблемы пора решить, — твердо сказала Филиппа. — Теперь эта смута нам абсолютно не выгодна.

Сабрина широко улыбнулась Трисс. Она давно ждала этого момента.

— Слышала, что сказала сейчас Филиппа? Право, я удивляюсь твоему терпению. Разве ты не можешь отправить своего карманного ведьмака на поимку этого дракона?

В комнате повисла напряженная тишина. Все чародейки кроме Сабрины сейчас старались не смотреть на Йеннифер. Трисс покраснела. Впервые при упоминании его имени. И порадовалась тому, что мегаскоп не показывает цвета.

— Геральт из Ривии почтил Офир своим личным присутствием, — сказала Сабрина, обращаясь только к Маргарите. — Мы все знаем ведьмака, как большого профессионала своего дела. Хоть некоторые — только понаслышке. Поэтому ему не составило большого труда уговорить Трисс на взаимовыгодную помощь.

Кейра едва слышно вздохнула. Тот факт, что между Трисс и Геральтом вспыхнул бурный роман, донесли до широкой общественности те чародеи из Северных Королевств, которые жили вместе с ними в одном лагере. Кто проштрафился конкретно, оставалось неизвестным. Похоже, этот слух имел сразу несколько источников, одним из которых был Кардуин из Лан Эксетера. Кейра не могла исключить и того, что сам Истредд пожелал бы донести эти сведения до своей бывшей любовницы. Так сильно он по слухам горевал. Сабрину, впрочем, интересовало совершенно другое — возможность позлить Йеннифер и посмаковать эту новость прямо перед ее глазами.

— Дракон уже элиминирован.

Трисс старалась изо всех сил, чтобы не терять самообладание и оставаться спокойной. Хотя бы внешне.

— Не могу не оценить твою ловкость и гибкость, — ядовито заметила Сабрина. — Уверена, что ценю их не одна я. Как там поживает, Геральт?

Трисс не ответила. Мегаскоп не передавал цвета. Однако в этом не было никакой нужды. Йеннифер и так видела, как пылали ее щеки. Видимо, Геральт хорошо постарался на этот раз, не без цинизма подумала она. Видимо, хорошенько ее оттрахал, заключила чародейка не без некоторой ревности.

Сабрина было открыла рот, чтобы исторгнуть из себя очередное колкое замечание.

— Угомонись уже, — холодно попросила Филиппа. — Свои личные проблемы решите в другое время.

Руки Трисс чуть дрожали от напряжения. Хорошо, что мегаскоп не передавал и этого. Сабрина сконцентрировала все свое внимание на туфельке из змеиной кожи. Однако больше не пыталась ерничать.

— И все-таки, мне не нравится, что принц не предупредил тебя о своих намерениях, — сказала Йеннифер, совершенно проигнорировав Сабрину и обращаясь только к Трисс. — Настолько ли он доверяет тебе, насколько ты сама думаешь?

— Соглашусь, — активно поддержала Филиппа. — Мы должны контролировать смену власти от начала до конца. Даже если не слишком принимаем в ней участие. Реформы реформами, однако будь внимательна. Не дай принцу себя обдурить. Ты должна манипулировать им, а не наоборот.

— У нас уже был обстоятельный разговор на эту тему, — призналась Трисс. — Я не обольщаюсь насчет отношения Ардэшира ко мне и прослежу, чтобы такого больше не повторялось.

«Ой ли?» —говорило лицо Сабрины. Однако чародейка все-таки смогла промолчать. Вслух она заявила совершенно другое:

— Как по мне, так все равно, каким способом случилась смена власти. Главное, что это произошло. И что теперь Офир и его ресурсы будут открыты для нас.

— Легитимность — штука тонкая, — возразила ей Маргарита. — Как бы не было нового переворота или восстания.

— Он — принц крови, а не какой-то там разбойник.

— Соглашусь с Маргаритой, — вклинилась в их спор Кейра. — Когда есть возможность, то надо сохранять видимость до последнего. Соблюдение порядка полезно для самого народа. Но что сделано, то сделано. Переворот совершен. Пусть и не без крови и грязи. Теперь будем пожинать плоды.

Филиппа кивнула Трисс, как бы давая понять, что она выяснила все, что хотела.

— Не будем больше спорить, — предложила Маргарита. — Давайте вернемся к празднику, пока наше отсутствие не осталось незамеченным. Все остальное сможем обсудить на официальной аудиенции у Капитула.

— Кстати, — вдруг сказала сама Трисс, — я хочу уведомить Капитул о моем желании вернуться обратно в Темерию. Сразу после восхождения Ардэшира на престол.

Маргарита и Кейра едва заметно переглянулись. Филиппа чуть нахмурилась.

— Что тебя так торопит?

Трисс помялась, однако ответила решительно:

— Ты сама понимаешь. Офир — чужая для меня страна.

— Нет, не понимаю, — в голосе Филиппы проскользнули холодные нотки. — Революция лишь полдела, твоя обязанность — проследить за тем, чтобы все наши требования были выполнены. И кто сможет сделать это лучше, чем ты? Особенно в первые годы, пока в памяти падишаха еще будет свежо воспоминание о том, что именно мы помогли привести его к власти.

— В первые годы? — не удержалась от восклицания Трисс. — Я не думала, что мне придется задержаться в Офире надолго!

Идеально ровные брови Филиппы чуть приподнялись от удивления.

— Мне казалось, что ты сама этого хочешь. Я даже думала ходайствовать перед Капитулом, чтобы именно ты стала главной чародейкой при офирском дворе. Если принц хочет видеть на этом посту именно женщину, то ты — лучшая кандидатка.

— О, нет-нет! Я хочу как можно быстрее вернуться обратно, — выпалила Трисс и тут же закусила губу от досады, понимая, что проявила никому ненужные эмоции. — Жизнь в Офире будет подобно ссылке.

Филиппа натянуто улыбнулась.

— На мой взгляд, рано об этом говорить, — уже более мягко добавила она. — Но если ты настаиваешь, то ладно. Не буду настаивать на этом.

Чтобы несколько снизить градус напряжения, Кейра открыла несколько бутылок игристого вина и разлила светлую жидкость по узким бокалам.

— Дамы, предлагаю на этом закончить, — торжественно объявила она. — Иначе нам не останется, что обсудить с Капитулом.

На лице Филиппы Эйльхарт было красноречиво написано, что она бы с удовольствием ограничилась лишь этой беседой и решила все прямо здесь. Без Капитула и остальных чародеев. Однако она приняла бокал из рук Кейры и даже пригубила игристое вино.