Нилюфер разделась так быстро, что он едва успел это заметить. И также ловко избавила от доспехов и его. Ее тело было безупречно. Молодое, красивое, гибкое. Небольшая, но идеальная по размеру грудь. Упругая, красивой формы. Нежная кожа. Голубоватые вены, проступавшие сквозь нее.

Когда принцесса наклонилась к нему, то он уловил в ее глазах едва заметный фиолетовый оттенок. Черные густые волосы напомнили ему бурю непослушных локонов. Кожа такая гладкая на ощупь. Будто наэлектризованная. Фиолетовые глаза холодные как лед.

И тонкий, едва уловимый запах сирени и крыжовника.

— Я буду такой, какой ты пожелаешь, — шепнула ему на ухо Нилюфер.

Он видел ее одновременно в разных местах. И в носилках на берегу моря, и в том бардаке, в который превратились ее покои во дворце. И там, и тут на ней практически не осталось никакой одежды. Кроме драгоценностей.

— Только впусти меня, — приказала она, в ее руке оказалась заколка со сверкающими камнями. — Иначе убью.

Та принцесса, что удерживала его во дворце на ложе, развернула заколку острым концом вперед, острым металлическим лезвием, и прочертила у него на груди длинную красную полосу. Он вздрогнул.

— Слышишь? Впусти!

Она слизнула капли проступившей крови. Не удержалась и надавила на рану. Припала красными губами к его груди.

Тугое, холодное и скользкое существо внутри Геральта пришло в движение. Заволновалось.

Внезапно Нилюфер неестественно выгнулась и схватилась руками за горло. Начала натужно кашлять и задыхаться. Видение растворилось, носилки сильно закачались из стороны в стороны, увлекая принцессу и ведьмака.

— Спаси меня, — взмолилась Нилюфер и посмотрела на него умоляющими глазами. — Спаси меня! — повторила принцесса, прижимаясь своими жадными губами к его холодным губам. — Любая жизнь драгоценна. Даже моя.

Сейчас, властно произнес холодный голос внутри. Ведьмак сложил руки в знак Аард и с силой отбросил от себя Нилюфер. Уже здесь. В настоящем.

Он поднялся со своего ложа и запахнул рубашку, которая тут же окрасилась в красное на месте пореза.

— Что это? — хрипло спросил ифрит, ощупывая свое горло. — Что такого в твоей крови, ведьмак?

Он с некоторым трудом поднялся с пола. Скорчился и по-прежнему держался руками за шею. Но все-таки поднялся.

— Приманка для таких дураков, как ты.

Черная кровь была предназначена для вампиров. Однако ее отравляющий эффект на человека оказался еще более сильным. И Геральту представился шанс убедиться в этом.

На руках, груди и шее Нилюфер проступили темные уродливые вены. Глаза налились кровью, а изо рта пошла густая белая пена. Эликсир стремительно вступал в свое безжалостное действие.

— Это меня не остановит, — яростно прошипел джинн, зависимый от тела принцессы. — Думаешь, я не смогу нейтрализовать яд?

— Сможешь, — подтвердил Геральт. — Однако вопрос в том, насколько быстро.

В глазах ифрита вновь вспыхнуло пламя. Между его ладоней возник белый огненный шар. Ведьмак еще не успел решить, как будет уворачиваться от этой атаки, как вспыхивающий поток магии едва не снес ему голову. Шар бешено вращался, пуская лучи во все стороны и оставляя после себя на полу черные подпалины. Очередной луч грозил серьезно задеть ведьмака. Однако вместо того, чтобы увернуться, Геральт сложил пальцы в знак Игни. Холодное и скользкое существо внутри него подсказало, как надо сделать. Придало сил и помогло сконцентрировать энергию для атаки.

Белое и красное пламя смешались между собой в одно бушующее нечто. Следующий знак, знак Квен, помог ему закрыться за стеной света. Холодное и скользкое существо внутри него опять помогло. Сконцентрировало магию. И на мгновение усилило его способности.

Огненная волна мягко отпружинила от световой преграды, разбила ее вдребезги и понеслась обратно. Навстречу ифриту. И то ли джинн совсем ослаб и не успел выставить защиту, то ли не ожидал нападения.

Волна накрыла Нилюфер с головой. А когда схлынула, белый шар в ее руках распух и взорвался. Магическое пламя стремительно распространилось по всему телу принцессы. Она истошно закричала. Не потусторонним, а совершенно обычным человеческим голосом. Как кричала бы девушка, охваченная пламенем.

Не надо, предостерег холодный голос внутри, не трогай. Густые прекрасные волосы Нилюфер, достающие практически до колен, вспыхнули и сгорели в один миг. Ведьмак подскочил к окну и одним махом содрал тяжелые портьеры. Набросил бархатную массу на тело принцессы. Из-за чего она упала, продолжая истошно вопить. Геральт повалился вместе с ней, пытаясь затушить и сбить огонь с ее тела.

Когда ему это наконец удалось сделать, принцесса перестала двигаться и затихла. В ответ мощная силовая волна отбросила Геральта от неё. Ведьмак больно ударился затылком о что-то твердое. В глазах сразу потемнело.

Из тяжелого пурпурного бархата, плотно окутывающего все тело Нилюфер, вырвался большой огненный шар и преобразовался в мерцающую фигуру джинна.

Ифрит в своем истинном облике представлял из себя сгусток красноватой массы, временно принявший очертания стройного мужчины. Он завис в нескольких метрах от пола, сложив руки на груди и пристально глядя на ведьмака. Воздух вокруг него наэлектризовался. Закусив губу, Геральт приготовился защититься от следующей атаки. Если это вообще было возможно. Джинн все ещё двоился в его глазах.

Холодное склизкое существо внутри него протянуло свои многочисленные лапы во все стороны. Закрыло собой сознание.

— Стой, — внезапно произнес Геральт.

Сейчас он смотрел на себя как бы со стороны. И чувствовал, как шевелятся его губы, когда он говорит эти слова, на неизвестном языке.

— Уходи или будешь иметь дело со мной.

Марида холодно посмотрела на джинна глазами Геральта, броня вокруг ведьмака вновь проявилась. Безупречной сине-зеленой волной.

Ифрит не ответил, продолжая висеть в воздухе. Эта равнодушная и почти бесчувственная реакция так странно контрастировала с его прежним поведением.

— Вспомни, что я знаю твое настоящее имя.

Фигура джинна стала медленно расплываться, пока снова не превратилась в мерцающий и постоянно двигающийся красно-оранжевый сгусток. Ифрит еще какое-то время повисел в комнате, как бы раздумывая, следует ли ему остаться, а потом стремительно вылетел в окно и исчез в небе.

Гнетущая тягостная тишина наконец-то воцарилась в покоях принцессы. Едва Геральт снова обрел контроль над собственным телом, то со всех ног кинулся к Нилюфер и принялся раздирать обмотанную вокруг неё ткань. Оставь, велел холодный голос внутри, ты уже ничем не поможешь.

Однако ведьмак не спешил останавливаться, пока наконец не добрался до неподвижной принцессы. В отчаянии он разжал ей челюсть и влил белый мед в попытке остановить действие эликсира. И только потом заметил широко открытые стеклянные глаза. Она уже умерла то ли от действия яда, то ли от сильных ожогов.

Геральт почувствовал подступающую к горлу тошноту. Прожил короткий неприятный спазм, в глазах снова потемнело. Когда он наконец откашлялся, буквально выплевывая свои внутренности, и пришел в себя, то марида уже висела в воздухе перед ним. Переливалась всеми оттенками синего.

— У тебя получилось, — спокойно резюмировала она. — Ифрит ослаб и еще не скоро сможет вернуться.

Какой ценой? Геральт старался не смотреть на обугленных служанок принцессы, по-прежнему распространяющих запах горелой плоти. Перед ним распростерлась и сама Нилюфер на изорванных остатках пурпурной ткани. И мало, что теперь могло напомнить о ее прежней красоте. Роскошные длинные волосы сгорели, практически полностью обнажив череп. Нежную и слишком светлую кожу густо покрывали уродливые ожоги. На лице проступили темные вены, совершенно исказившие красивые черты. Нилюфер смотрела стеклянными глазами куда-то вбок. Равнодушно и совершенно отрешенно от реальности.

Геральт аккуратно разорвал золотую цепочку, обвивавшую ее шею, и взял сияющий сапфир в руки.

— Как ты узнала? — ведьмак не смотрел на мариду, словно обращаясь в пустоту. — Как ты узнала, что джинн станет пить мою кровь?