Ведьмак скрипнул зубами от досады.
— Искандер здесь?
— Нет, господин сейчас находится в городе. Вместе со своей гвардией и чародеями.
Мараал поднялся с земли.
— Я должен послать гонца и сообщить господину, что вы вернулись обратно и уже прибыли во дворец.
— У меня будет к тебе одна просьба, — Геральт повернулся к нему. — Позаботься о Лютике в мое отсутствие.
Бард наконец-то смог встать на ноги и с трудом присел на край фонтана.
— Собираешься покинуть нас, — осторожно заметил Мараал. — Так скоро? Могу я хотя бы узнать, когда именно?
— Сегодня ночью.
Геральт был необычайно краток.
— Полагаю идешь выслеживать дракона?
— Можно и так сказать.
Офирец потер подбородок рукой и на секунду задумался.
— Мой господин распорядился о том, чтобы вы оставались во дворце. Я должен получить дальнейшие инструкции.
— Я уверен, сейчас Искандеру хватает забот и без меня.
Мараал улыбнулся.
— Я не стану пытаться мешать тебе или расспрашивать, куда вы пропали на целые сутки. Притворюсь, что я не видел, как вы вылетели из шатра на ковре и телепортировались во дворец.
Ведьмак чуть наклонил свою голову в знак благодарности.
— Я могу распорядиться насчет твоего коня. Хотя и не слишком понимаю, зачем он может тебе понадобиться. Что касается твоей просьбы, то не беспокойся. Я присмотрю за твоим другом.
Офирец ему глубоко поклонился.
— Чародеи, — сказал напоследок Геральт. — Так все чародеи из Северных Королевств сейчас находятся в столице?
Несмотря на стремительно развивавшиеся события, его снедала неподдельная тревога за одну рыжеволосую чародейку. В особенности за ее местонахождение. В глазах Мараала сразу зажглись веселые огоньки. Он непринужденно ответил:
— Господин собрал всех чародеев вокруг себя. Включая и ту особу, которая вас интересует. Сейчас ему необходима любая помощь, чтобы предотвратить столкновения между народом и солдатами.
Мараал еще раз поклонился ведьмаку и отошел к слугам, которые собрались у внутреннего входа во дворец и удивленно смотрели на появившихся прямо из воздуха чужаков. Они переминались с ноги на ногу и думали позвать стражу.
— Что, черт возьми, происходит? — резко спросил Лютик, едва офирец исчез.
Ведьмак задумчиво смотрел на Мараканду в долине.
— Ты что, правда, собираешься пойти на дракона один? А меня оставишь здесь?
— Почему-бы и нет. Я не знаю более безопасного места в Офире, чем дворец Искандера. У него прекрасный гарем наложниц. Я уверен, что Мараал подберет тебе парочку достойных женщин и ты даже не заметишь моего отсутствия.
— Да чтоб тебя, Геральт! Я не буду сидеть тут и лапать баб, пока ты разыгрываешь из себя самоубийцу. Хорошо придумано. Ничего не скажешь.
— Дракон не опасен, — попытался успокоить его ведьмак. — Проблема не в самом монстре, а в том, кто им управляет.
Он сильно сжал свой медальон в руке, и это не укрылось от внимания Лютика.
— У меня есть все основания полагать, что ифрит находится во дворце падишаха. И сегодня ночью я попытаюсь туда попасть. Мой медальон мне в этом поможет.
Бард не сдержал возглас удивления.
— Ты, что думаешь, что тебя так просто туда пропустят? Особенно когда на улицах неспокойно.
— Нет, но у меня есть джинн. Точнее два джинна.
Лютик пораженно уставился на него.
— Вот оно что, — с горечью произнес бард. — Ты все-таки поверил обещаниям мариды и заключил с ней сделку.
Геральт вздохнул.
— Этих джиннов призвали офирцы, — спокойно объяснил он, — которые специализировались на магии воздуха. Им нужна была охрана от других чародеев, способных легко пройти големов и даже снять проклятие с сокровищ в пещере. Бесплотных духов пустыни невозможно убить. Их можно только изгнать обратно в другое измерение. У меня, при моих самый простейших магических способностях, нет ни единого шанса выйти из столкновения с ифритом живым.
— Если знаешь, что поражение неизбежно, тогда следует отступить, — твердо возразил Лютик. — Это не твоя драка, и ты не обязан в ней участвовать. Давай просто уедем отсюда, пока у нас еще есть такая возможность, и позабудем все это как страшный сон.
Геральт невесело ему улыбнулся.
— Я уже зашел слишком далеко.
— Я заметил, — взгляд Лютика упал на кольцо с большим овальным камнем на левой руке ведьмака. — Видимо, я пропустил много из того, что навешала тебе на уши эта марида.
Геральт с трудом подавил грустную усмешку.
— Она сказала мне, что единственная слабость джинна — это нежелание сидеть в лампе. Поэтому он захотел получить не только свободу, но и возможность вселиться в человеческое тело. Жить чей-то жизнью, пока он находится в этом мире.
Лицо барда сразу изменилось.
— Дракон, как и мантикора, лишь временные пристанища для этого джинна. Его настоящий сосуд — это человек.
Геральт еще раз внимательно глянул на город в долине.
— И я подозреваю, что этот человек находится в королевском дворце.
========== Ясная полночь ==========
Дворец падишаха в Мараканде, эта великолепная масса из камня, драгоценностей и золота, сейчас казался каким-то пустым и до безобразия серым в неясном свете луны. Изящные произведения искусства и дорогая резная мебель утопали в полночной темноте. Бесконечная анфилада комнат, сквозь которую шел ведьмак, словно вела в никуда.
Все обитатели дворца сейчас крепко спали. Слуги лежали на полу, свернувшись калачиком. Стражи стояли, прильнув к дверям и стенам. Немногочисленные придворные, которые еще оставались в комнатах в столь поздний час, покорились действию магического сна и разлеглись на диванах среди широких подушек.
Геральт осторожно шел мимо спящих. Больше боясь задеть кого-то ненароком, чем разбудить. Времени у него было немного. Заклинание дэвы, окутавшее эту часть дворца, должно было продержаться недолго.
Проходя мимо величественного главного зала, ведьмак на мгновение остановился и посмотрел в окно. Отсюда открывался завораживающий вид на город. На спалённые и покореженные драконом дома, утопающие в темноте, и на десятки маленьких огонечков между ними. Эти яркие точки сливались в одно бушующее пламя на каждой площади или рынке. На каждом открытом пространстве. Волнение и напряженность, так долго сдерживаемые в Мараканде, все-таки прорвались. Народу надо было немного, чтобы восстать. Под покровом ночи жители вышли на улицы и взбунтовались против регента и правительства, поэтому надо было торопиться.
Дрожание медальона то усиливалось, то снова ослабевало. Геральт старался ориентироваться по вибрации ощерившейся волчьей головы, просчитывая в уме всевозможные варианты. Все, что планировалось загодя, уже было сделано. Подготовка закончилась: все эликсиры были выпиты, масло против магический тварей нанесено на серебряный клинок. Теперь ему оставалось только рассчитывать на собственные силы и удачу.
Он не удивился, когда медальон повел его в другую сторону. Не в комнаты к мятежному принцу или дяде Фархада. Нет, он повел его внутрь жилых помещений дворца. В самое сердце королевского гарема. Мимо роскошных залов, отделанных золотом и мрамором, мимо просторных внутренних двориков и кадок с экзотическими цветами. Мимо разгуливающих павлинов, ажурных фонтанов и прохладных хамамов с чистой водой. Мимо комнат наложниц Фархада и его фавориток. В самое сокровенное место дворца.
Принцесса ждала его в своих роскошных покоях. В большой просторной комнате для приемов, отделанной в темных пурпурных тонах. Она расслабленно лежала на великолепном бархатном ложе и поигрывала концом своего расшитого пояса.
Геральт молча остановился в нескольких метрах от неё. Нилюфер бросила на него задумчивый взгляд. Казалось её мало шокировало появление ведьмака и его зловещий вид из-за действия эликсиров.
— Твоих рук дело? — поинтересовалась Нилюфер, кивком указав на служанок, спящих прямо на полу.
Ведьмак не ответил, погруженный в собственные мысли.
Здесь Нилюфер не пользовалась своей обычной полупрозрачной накидкой, закрывавшей всю нижнюю половину лица. Поэтому теперь Геральт смог по достоинству оценить ослепительную красоту принцессы. В своих личных покоях она выглядела несколько по-домашнему. С распущенными волосами, покрывавшими практически все ее круглое ложе. Одетая только в синий расшитый кафтан и такого же цвета шаровары. Никаких украшений, если не считать сапфира на золотой цепочке вокруг шеи. Большой тяжелый камень опускался аккурат в ложбинку между грудей.
