Искандер понимающе хмыкнул, однако ничего не ответил.

— Значит, через одно место, — тихо, однако очень отчетливо повторил Геральт.

Он не смог удержать себя от язвительного замечания:

— То, что Истредд из Аэд Гинваэля пытается донести таким элегантным образом. Я объясню в двух простых словах. Как и следует ведьмаку, умеющему пользоваться исключительно примитивными заклинаниями. Кажется мне, что Истредда из Аэд Гинваэля больше раздражает молодое поколение, которое обучается магии очень быстро. Это сводит на нет все его собственные мученические усилия. Истредд из Аэд Гинваэля не хочет признавать, что прогресс не стоит на месте и подталкивает его не в одно конкретное место, а прямо в жопу.

Его последняя фраза явно повеселила Искандера.

— Как заговорил-то, а? — тотчас вспыхнул чародей. — Ты — осел, который смотрит в пруд и думает, что видит звёзды. Я знаю, кто вбил тебе эти мысли в голову. Ты цитируешь одну знакомую мне чародейку. Впрочем, она хорошо знакома и тебе.

Офирец быстро перевел свой взгляд с Истредда на Геральта.

— Я вижу, вы давно знаете друг друга.

Ведьмак хмыкнул и отхлебнул немного травяного настоя из кувшина. Последнее время воспоминания о чародейке всегда пробуждали в нем жгучую потребность выпить. На лице Истредда появилось саркастическое выражение.

— К несчастью, нас представила одна особа. Если так можно выразиться.

— Баба, — холодно усмехнулся Искандер. — Все проблемы нордлингов из-за баб. Вы уделяете им слишком много внимания. Вот почему система гаремов более эффективна. Это не только приумножает шансы на появление наследника, но и не позволяет одной бабе иметь всю власть.

— И я опять с тобой соглашусь, великий визирь. На этот раз абсолютно полностью, — довольно подытожил Истредд.

— Не понимаю, что заставляет вас концентрироваться на одной бабе. Даже самый простой купец в Офире может позволить себе хотя бы пару наложниц. А чтобы знатный вельможа делил свою жену или любовницу с кем-то.

На этот раз Геральт не захотел вступать в разговор.

— Если бы знал, чем окончится эта история. Поверь мне, я бы хорошенько подумал, стоит ли игра свеч, — признался чародей.

— Неудивительно. Ваши яйца в ее руках. Так чего же вы хотели?

Истредд коротко рассмеялся. Однако его серые глаза сделались ещё более печальными. Он едва ли с ненавистью глянул на ведьмака.

— Я уехал за тридевять земель на раскопки, чтобы быть подальше от этой парочки. И вот тебе, на, пожалуйста. Тут ошивается этот хрен.

Геральт снова промолчал.

— Ты выбрал совершенно правильное место. Когда увидишь, какими могут быть офирские женщины, то расстанешься со всеми своими предрассудками, — Искандер повернулся к Геральту. — Однако меня удивляет, что твоим соперником стал именно ведьмак. Не скажу, что сильно разбираюсь в ведьмаках, однако знаю, что их пичкают специальными зельями, чтобы подавить эмоции.

И Истредд, и Искандер пристально посмотрели на хранившего молчание Геральта.

— А не пошли бы вы нахрен, — коротко ответил Геральт и поднялся.

— Ну вот оно! — не без иронии отозвался Истредд. — А я все думал, когда ты слиняешь. Не удивляйся, Искандер-хан. Это обычное состояние для ведьмака. Показать хрен, а потом слинять в кусты.

Ведьмак уже успел удалиться от костра и поэтому не услышал, что ответил ему великий визирь. Впрочем, сейчас это едва его занимало.

Геральт вернулся в комнату, которую ему отвел вездесущий помощник великого визиря. Открыл небольшой сундучок с эликсирами и маслами. Конечно, не чета тому, которым он пользовался раньше. Однако в Офире вечно приходилось довольствоваться малым.

Ведьмак достал из сундучка несколько склянок и переложил их в поясную сумку. Один эликсир, Ласточку, выпил до дна. Затем аккуратно смазал маслом серебряный меч и приставил его к стенке. Проверил крепления всех ремней и застежек на своих доспехах. Отошел к низкому топчанчику, уселся на него, поджав под себя ноги, и медленно погрузился в медитацию.

Ослепительное офирское солнце смотрело на него сквозь нагретый и дрожащий воздух. Жадно протягивало к нему свои лучи. Искажало все пространство вокруг.

На грани какого-то безумия и невероятного физического истощения, которое давно бы свалило менее подготовленного человека, он внезапно увидел на песке следы. Четкие отпечатки ног на поверхности золотого моря. Вереница следов изгибалась меж высоких дюн и уходила куда-то в тонкую линию горизонта.

Ведьмачье чутье позволило ему определить, что люди были здесь совсем недавно. И он побрел, ориентируясь по слегка занесенным песком отпечаткам. Когда он поднялся на очередную песчаную дюну, то наконец увидел цепь торгового каравана, растянувшегося по всей низине. Люди были одеты в легкие светлые одежды. Они восседали на странных горбатых животных, некоторых вели под уздцы.

Ведьмак кубарем спустился с горы, причем так поспешно, что едва не утонул прямо в песке, потом громко окликнул незнакомца. От неожиданности тот вздрогнул и резко обернулся к нему.

Лицо мужчины было закрыто светлым платком. Черные глаза на едва видневшимся из-под тюрбана загорелом лице смотрели удивленно. Ведьмак что-то сказал. Кажется, спросил в какой стороне расположен край этой пустыни и как долго ему еще брести до конца.

Мужчина не спешил с ответом и продолжал непонимающе разглядывать беловолосого незнакомца. Словно видел человека впервые. Он открыл свое смуглое, совсем нетипичное для Северных Королевств лицо только тогда, когда подошли остальные.

Неужели я в Занзибаре, подумал ведьмак. Мужчина быстро затараторил на непонятном ему языке. Произносил незнакомые ведьмаку фразы звонким и немного певучим голосом. Его спутники были более конкретны в своих действиях и тут же вытащили из ножен свои кривые сабли.

Точно в Занзибаре, решил ведьмак. Острые лезвия, обступившие его со всех сторон, ярко блестели. Загадочное животное с двумя горбами подошло ближе. Изогнуло длинную шею так, что Геральт смог рассмотреть светлую курчавую шерсть, покрывающую все длинное и мощное тело. Нагруженный мешками зверь не переставал мерно жевать губами и равнодушно смотрел на ведьмака в ответ.

Когда Геральт снова открыл глаза, за окном уже рассвело. Он беззвучно вышел из своей комнаты, предварительно захватив снаряжение. Во дворе сейчас не было никого кроме стражи Искандера и еще одной такой же ранней птички.

Трисс Меригольд задумчиво натягивала длинные изумрудного цвета перчатки. Ее лошадь была полностью оседлана.

— Куда-то собралась?

Женщина вздрогнула. Геральту удалось застать ее врасплох.

— Хочу собрать кое-какие травы, — уклончиво ответила Трисс.

— Одной здесь может быть опасно.

— Я могу постоять за себя, — самоуверенно возразила чародейка.

— Я и не сомневаюсь.

Геральт мгновение смотрел на неё, а потом пожал плечами и уже собрался отправиться восвояси, когда Трисс неожиданно для себя сказала:

— Если хочешь, то можешь поехать со мной.

Ведьмак остановился. Чародейка от досады закусила губу. Так как привыкла, что мужчины обычно проявляют больше настойчивости, чтобы добиться ее внимания. Впрочем, Геральт не стал противиться внезапному приглашению. Не то чтобы возможность провести время с Трисс его сильно прельщала, но уж лучше с ней, чем слушать Искандера или бесконечные жалобы Истредда. Так что едва ему подвели коня, как Геральт без долгих раздумий последовал за Трисс. Ведьмак не оглядывался, однако знал, что от постоялого двора их отъехало как минимум четверо. Включая шпионов, которых Искандер приставил следить за ними.

Какое-то время Геральт и Трисс ехали молча. Ведьмак смотрел вперёд, а Трисс иногда незаметно поглядывала на него. Молчание тяготило ее, поэтому чародейка попыталась растопить лед между ними:

— И долго нам еще придется колесить по Офиру? — она поморщилась и с трудом разогнула спину. — Я уже задницы не чувствую.

— Я и забыл, что чародеи привыкли пользоваться только порталами.