Шпалы как всегда. Я пытался от этого излечиться, стоял в церкви, смотрел на потертые иконы и жалел себя.

Глаза Макарова стали круглыми.

Так ты и к вере придешь! А я лет десять как, брат, на литургии не был.

Сходи, рекомендую. Ощущения необычны и иконы красивые. На Варварке церкви особенно хороши.

Макаров важно кивнул, и я медленно представил, как следующей темой его работ неожиданно станут серебристые купола и серьезные размытые иконы. Я закрыл глаза и понял, что иконам импрессионизм Макарова не подойдет.

Попробуй себя в фовизме, – посоветовал я ему на прощание.

Из вежливости Макаров согласился и отправился в противоположный край маленького зала выяснять мнение о своих картинах у других.

На улице за мной погналась дворняга. Я отвязался от нее в магазине, где купил животному колбасы, которую оно удовлетворенно прожевало, а дальше мы с псом пошли разными дорогами. Меня в ту неделю тянуло на то, чтобы кормить бродячих зверей и людей, кидать мелочь музыкантам в переходах и собирать в кармане коллекцию из раздаваемых флаеров.

Китаянка готовила ужин.

Вы лапшу будете?

Буду, – кивнул я ей, – Как подготовка?

Она тяжело вздохнула. С ней я лишился некоего ощущения, мне давно уже сопутствующего. Это ощущение называлось «могу в любой момент выйти голым из душа и пройтись по комнате», «могу в любой момент лежать пьяным на диване и кидаться кисточками в вазу», «могу в любой момент лечь под поезд». Присутствие Таис мешало этим славным вещам и, неожиданно заглянув внутрь себя, я вдруг понял, что рад этому.

Я давно не готовила, – призналась она, когда мы вместе ели подгоревшую лапшу, – Я думала над вашими вчерашними словами весь день, если честно…

А что я говорил? – растерялся я, но быстро опомнился, – То есть, что именно тебя задело?

Вы сказали, что никто не понимает вашу душу, и поэтому вы лежите под поездом.

Но-но, – покачал я пальцем, – Не путай причину и следствие.

Вы лежите под поездом, поэтому никто вас не понимает?

Я пожал плечами. Вторая формулировка звучала куда лучше. Хотя и следовало бы внести уточнения. Тем не менее, разговор продолжить не удалось. Раздался звонок в дверь, и в дом влетел Емелин. С Емелиным я познакомился на ярмарке, когда каждый должен был представлять какой-то товар. Я пытался продать на той ярмарке свои картины и картины Макарова, которые Макаров мне доверил. Емелин не пытался продать ничего, равно как и купить. Зато был уверен, что ему необходимо, просто таки предельно важно познакомиться со всеми и узнать как можно больше о каждой картине. Зачем он это делал, я так тогда и не понял. В тот же день я попытался об этом узнать, когда Емелин, встретив меня и Макарова в кабаке, деловито подсел рядом. Но задать какой бы то ни было вопрос Емелину или получить ответ было так же затруднительно, как и получить с него одолженные по-приятельски деньги.

Я шел мимо и решил заглянуть! Какая милая, дама! Не угостите ли чаем?

Не дожидаясь ответа ни меня, ни Китаянки, Емелин вынул чай и заварил себе тут же пакетик, после чего по-хозяйски отсыпал себе полную миску вчерашних макарон, побрезговав сгоревшей лапшой. Китаянка молчала, но по ее вздернутому носику я догадывался, что с минуты на минуты грянет буря.

Между прочим, господа, сегодня чудесная погода. Грех в такую погоду сидеть дома, я был сегодня на прекрасной открытой выставке на Гоголевском бульваре. Вы, молодая леди, видимо, не из наших краев? Я вычисляю провинциалов по особому знаку – блестки. Впредь не надевайте таких блестящих кофточек, если желаете сойти за свою. Знаете, у вас чудесное светлое лицо. Я видел такое лицо на одной керамической вазе. Очень жалею, что ваш юный друг нас не представил раньше. Мне было бы приятно пройтись с вами по парку, например, и показать вам окрестности…

Вы это мне? – спросила Тася.

Емелин кивнул.

К сожалению, я боюсь, что мой молодой человек будет расстроен, узнав, что незнакомый дяденька показывает мне окрестности.

Лицо Емелина покраснело и скисло. Я почувствовал, как горлу снова подбирается комок. Емелин кивнул:

Да, леди, но если что обращайтесь. Я увидел ваш силуэт в окне и был просто таки очарован. Я зайду к вам как-нибудь с буклетами, изображающими лучшие виды нашего города. Не принимаю никаких возражений!

Я боялся продолжения монолога, но Емелин был слишком грустным, чтобы продолжать. Он молча доел макароны, допил чай. Пожал мне руку, поцеловал руку Таис и вышел.

Кто это был? – непонимающе посмотрела она на меня.

У тебя есть молодой человек? – угрюмо спросил я ее.

Нет, но таким лучше всегда говорить, что да. Так кто это?

Мне все больше и больше начинало нравиться ее поведение. Мне никогда не хватало сил не пускать Емелина или прямо отправлять его лесом. Но у китаянки была своя стратегия, позволяющая ненавязчиво отшивать.

– Это Емелин. Я встретил его на ярмарке, но к художникам он не относится, к зрителям тоже нет. Просто знакомится со всеми, чтобы потом ходить в гости, обедать, завтракать, ужинать, а взамен как бы рассказывать новости.

– Было бы неплохо, если бы его можно было бы отрегулировать. Например, расскажи-ка, Емелин, новости на эту тему.

– Нет. Это так не работает. Рассказывает он то, что ему хочется, и не фильтрует канал, – я вздохнул, – Вначале я пытался его понять, потом плюнул, забил и слушал все подряд от новостей про футбол до описания девиц, которые в его вкусе. Вот ты в его вкусе, поздравляю.

Тася вздохнула.

– А можно его не пускать?

Я кивнул.

Попробую. Обычно он ломится в дверь минут двадцать. Затем утихает.

Несколько минут мы ели молча.

Так вот, – попыталась продолжить Таис, – Вы ложитесь под поезд…

Я сделал осторожно глоток чая.

– Но… это же опасно и страшно…

– Я этим занимался уже раз сто, – махнул я рукой, – Если все делать правильно, то это абсолютно безопасно.

Но…

Я решил не играть с этим, пока ты живешь здесь, – осветил я ее радостным решением. Оно пришло мне в голову утром и сулило тяжелые борения с самим собой.

Таис вздрогнула, по ее лицу пробежало легкое, едва заметное беспокойство:

Но… почему вы начали это делать? Я не могу понять. Вы больны?

Врач сказал, что я здоров и адекватен. Но, по всей видимости, мне не хватает в жизни острых ощущений.

Какая-то травма?

Я махнул рукой:

Брось.

Страдания от одиночества?

Нет. Просто поезд – государство, я – свободное искусство. И это все не шиза, ибо переживания мои глубоки и возвышенны, понимаешь?

Она тяжело вздохнула и вдруг сказала то, что заставило меня потом долго в задумчивости бродить по роще.

Вы мне немного нравитесь, я не хочу, чтобы с вами что-нибудь произошло. Не делайте так, пожалуйста.

Сказав это, она вся вспыхнула и ушла, вернее убежала к себе в комнату. А я сидел и мне безумно хотелось ее обнять и сказать ей что-нибудь вроде: «Ты мне тоже». Но все это было бы каким-то детством, возвратом в детский сад, когда маленькие создания пишут друг другу каллиграфическим почерком открытки и добавляют в конце: «Давай дружить».

Глава 7

Биполярное растройство личности? Я решил выписать в блокнот самые интересные заболевания и скуки ради попробовать рисовать мир глазами тех, кто ими болеет. Предварительно найдя в интернете ссылки на работы реальных больных, конечно. Биполярное растройство личности – первое в списке.

Таис смотрит на меня круглыми глазами. Наконец, задумчиво изрекает:

– Я думала, под номером один будет шизофрения.

– Я хотел начать с паранойи, – признаюсь ей, – Но в конце все-таки остановился на биполярке.

– Это помогает улучшить свой стиль?

Это помогает сходить с ума с удовольствием, но об этом Таис знать не обязательно. Молча беру альбом и начинаю затачивать карандаши.

– Я тоже хочу попробовать! – неожиданно произносит она. И съеживается под моим удивленным взглядом.