– Токта нато поторопитьша, – сказал он сам себе, осматривая близлежащие окрестности. Сделать это было совсем нелегко – ноги увязали в глубоких сугробах, белым одеялом укрывающих крышу. Школа стояла одиноко, вдали от других домов, лишь с одной стороны она была соединена с невысоким зданием при помощи перехода на уровне второго этажа. У пристройки было окно, выходившее в его сторону, как раз над переходом. Косяк решил, что в принципе сможет взобраться в окно пристроя, а там уж должен быть свой выход. А вот что делать дальше? Куда пойти в этом мертвом городе? В принципе можно направиться к какому-нибудь высокому зданию – вдруг там окажется паркинг, а уж в нем найдется средство передвижения. И все у него получится, если по пути его не догонят псы и если не поймают пустырники или если он сам не сломает ноги, когда спрыгнет на переход… Какой-то перебор с этими “если”!

Косяк все-таки решил последовать плану побега через пристрой, тем более за ним темнел силуэт многоэтажки. Однако сначала нужно узнать, что сейчас делают пустырники. Приблизившись к парапету над тем местом, где мутанты возились с тушей оленя, бандит осторожно посмотрел вниз. Труп оленя оказался немного сдвинут – за ним тянулась кровавая дорожка, но пустырников уже не было, как и их мертвого сородича. Они либо отправились его хоронить, либо, Косяк больше склонялся к этому варианту, зашли в здание школы за своим заклятым врагом.

Бандит решил, что медлить больше нельзя, и переместился к переходу. Взглянув под ноги, он нервно сглотнул и сперва бросил вниз ружье, а потом и сам прыгнул. Приземление оказалось на удивление мягким – Косяк позабыл, что весь город утопает в глубоких сугробах. Разгребая снег, бандит отыскал свое оружие и двинулся к окну. Оно оказалось гораздо выше, чем думал Косяк, и не удивительно – ведь он провалился в сугроб почти до пояса. Хорошо хоть пришла идея слепить себе из снега небольшой ком, с которого можно легко забраться внутрь пристройки.

Выбив уцелевшие рамы прикладом, беглец запрыгнул в темную комнату – уже начало смеркаться и в помещение попадало мало света. Прищурившись, Косяк попытался осмотреться: всюду стояли длинные стеллажи, заполненные книгами, брошюрами и прочей макулатурой. Как он понял, это здание являлось школьной библиотекой, построенной отдельно от школы и соединенной с ней переходом.

В поисках выхода Косяк прошел вглубь помещения, то и дело спотыкаясь об валяющиеся на полу книги. Наконец нащупав дверь, бандит отворил ее и замер от неожиданности. Прямо перед ним на расстоянии десяти метров стоял пустырник с занесенным над головой копьем. Не успел Косяк спохватиться и поднять ствол дробовика, как мутант с нечеловеческой силой метнул в него копье. Бросок был настолько мощным, что тяжелое копье, врезавшись в бронежилет, отбросило бандита чуть не до самого окна. Упав на пол, Косяк схватился за вспыхнувшую болью грудную клетку и попытался вдохнуть. Удар выбил из легких весь воздух, и он только беспомощно открывал рот, надеясь на глоток живительного кислорода.

Подошедший пустырник склонился над беглецом и громко захрипел. Посмотрев в налитые кровью глаза, Косяк потянулся за дробовиком, но вспомнил, что так и не зарядил его. Наконец, организм не выдержал пережитого, и бандит потерял сознание. Напоследок он услышал в голове пугающие слова мутанта: “С радостью отведаем мы человеческого мяса сегодня!”.

Глава 3

Охотник

Невысокий человек в ковбойской шляпе и длинном плаще с высоко поднятым меховым воротником открыл дверь видавшего виды трехэтажного здания. Оно значилось, судя по давно негоревшей рекламной вывеске, как отель “Весна”. В небольшом коридоре посетитель обстучал сапоги друг об друга, стряхивая налипший снег, и отворил следующую дверь. Попав в достаточно просторный холл, он сразу направился к стоящему по центру бару, где, положив голову на стол, беззаботно дремал бородатый бармен. Который был одновременно и метрдотелем, и портье, и охранником и, по слухам, ходившим в этом районе, являлся самим хозяином этого заведения. Казалось, что бармен довольно беспечно спал за стойкой в такое опасное время, но едва посетитель приблизился, как на него посмотрел вороненый ствол непонятно откуда взявшегося автоматического дробовика.

– Добро пожаловать в отель “Весна”! Чем могу…? – зевая, спросил метрдотель безо всякого интереса, однако сонные глаза пристально следили за незнакомцем.

– Меня зовут Сян Аристархович, мне должен был оставить сообщение один человек.

Еще раз зевнув, отчего посетителю стало видно, сколько зубов отсутствует на верхней челюсти, метрдотель незаметным движением спрятал оружие под стойку и уже более дружелюбно сказал:

– Добро пожаловать, Сян Аристархович. Вас ожидает некто по имени Волкодав в тридцать втором номере, это на третьем этаже направо по коридору.

Подмигнув метрдотелю, папаша Сян поставил на стойку внушительного вида канистру и сказал:

– Благодарю за информацию, но сначала, любезнейший, наполните-ка эту емкость вашим лучшим коньяком, если, конечно таковой имеется в этом заведении…

– Имеется, имеется! – воскликнул бармен и расплылся в широкой улыбке. Забравшись под стойку, он вытащил наверх пузатый деревянный бочонок с причудливыми надписями на боку, похожими на арабскую вязь.

– С одного из винных складов Бурулгана, произведен еще на Кавказе, столетняя выдержка! – объявил бородатый бармен, похлопывая по деревянной крышке.

– Поди, разбавленный, – заметил Сян, подозрительно рассматривая бочонок. Восприняв слова посетителя, едва ли не как личное оскорбление, бармен побагровел, но тут же остыл и вместо слов достал бокал и откупорил бочку. Осторожно наполнив бокал наполовину, он протянул его гостю.

Придирчиво понюхав содержимое, Сян Аристархович посмотрел сквозь янтарную жидкость на висевшую над стойкой лампу, и лишь затем пригубил немного из бокала. Удовлетворенно кивнув замершему в ожидании бармену, посетитель залпом допил коньяк и крякнул от удовольствия.

– Чрезвычайно неплохой коньяк! – наконец поставил он свою оценку предложенному напитку.

– А то! – подтвердил бородач, – На Кавказе раньше хорошие вещи делали!

– Сколько стоит сей чудный напиток? – перешел сразу к делу посетитель, избегая разговоров о старых временах до войны. Посмотрев хитрым прищуром на гостя, бармен назвал такую цену за литр, что брови возможного покупателя стремительно поползли вверх, грозясь приподнять помятую шляпу.

– Но, беря в расчет, что, судя по вашей таре, вы берете сразу пять литров, будет хорошая скидка за опт! – поспешил добавить бармен, пытаясь придать своему бородатому лицу максимально дружелюбный вид.

– Сколько в итоге за канистру? – спросил Сян, подозрительно глядя на продавца.

– Двести тугриков! Почитай, целый литр этого божественного нектара бесплатно! – воскликнул бородатый делец, с любовью поглаживая пузатый бочонок.

– А, наливай! – дал добро Сян Аристархович, обреченно махнув рукой. По крайней мере, такую роскошь позволяли неплохие деньги, вырученные за снегоходы банды снежных псов. Даже останется на оружие. Только, конечно, не хватит на такую винтовку, какая у него была, да и не найти легендарный “Штайр ХС 50” в этом городе.

Расплатившись за коньяк, папаша Сян взял наполненную канистру и поблагодарил сияющего от счастья бармена, который пересчитывал деньги по второму кругу.

Добравшись до третьего этажа бодрым шагом с полной канистрой, папаша Сян нисколько не запыхался, несмотря на слегка почтенный возраст. Причиной этому был образ жизни охотника за головами, который должен быть все время начеку, …да и ободряюще подействовал бокальчик коньяка.

В тридцать втором номере его ждал агент стражей под кличкой или кодовым именем Волкодав. Сян Аристархович никак не мог понять, за что этому низкорослому и тщедушному человеку с непропорционально большой облысевшей головой и кустистыми бровями дали такое грозное прозвище. Может быть, он давил всех своим интеллектом? Но за несколько лет знакомства Охотник за ним такого не замечал. Однако что-то в Волкодаве было, иначе, откуда бы он мог доставать самые высокооплачиваемые контракты.