– Ну, чё ж, папаша Сян, авай пять! – Ли протянул ему руку ладонью вперед, но Сян проигнорировал его жест. Поняв, что тот не хлопнет по руке, Хорек фыркнул и повернул ее к девушке.

– Василиса, – сказала она и осторожно пожала ладонь Ли.

– Чё, приятно, блин! – прокомментировал он.

– Ну, наших водителей, думаю, все знают, – продолжил я тему, – Который сидит за рулем – Шухрат, его помощник – Рустам.

– Да кстати, Шухрат! – сказал погромче, чтобы он меня услышал – ведь после остановки двигатель продолжал работать вхолостую и шуметь, обогревая вездеход.

– Не пора ли нам отправиться?

– Да, Самурай, минут через десять тронем!

Все занялись приготовлениями к долгой дороге: убрали пакеты с едой обратно по сумкам и рюкзакам, и расположились удобнее. Я прилег, насколько это позволяло сидение, и решил немного вздремнуть. Сначала сон не шел – в голову полезли всякие смутные мысли, но после того, как грузовик тронулся, меня быстро укачало, и я забылся в сладкой дремоте. Ах, как хорошо иногда вот так поспать в тепле и уюте, когда за бортом собачий холод и беснуется метель.

Глава 2

Табун

Солнце клонилось к закату, а метель усиливалась – ветер все громче завывал за узкими окошками-бойницами вездехода. Мощные ледовские фонари выхватывали из стены летящего снега не более двух метров дороги. Ее практически замело, но опытный водитель Шухрат, лысый поджарый старичок с кустистыми бровями и длинной жиденькой бородой, наметанным глазом ухитрялся различать две едва видимые колеи.

– Да, Рустам, еще сутки такого бурана и сам шайтон не найдет здесь дорогу.

– Угу, – ответил Рустам, напарник водителя, выглядящий вдвое моложе него, может потому, что голову украшала не лысина, а короткая стрижка, да и бородка была аккуратней.

– Ты это, того…, сбавь скорость, а то влетим еще во что-нибудь или съедем на повороте – не видать же ни хрена!

Усмехнувшись, шофер убрал руку с руля и по-дружески похлопал коллегу по плечу, – Э… друг, не бойся! У меня глаз – алмаз, всякое препятствие разгляжу за чакрым!

Рустам с сомнением посмотрел на водителя, – Это у тебя шоколадный глаз – алмаз! Забыл, как полгода назад на юг от Бурулгана мотались, и как ты там въехал в скалу на повороте? Два дня трак ремонтировали…

– Так я уснул тогда! – обиженно воскликнул Шухрат, потом повернулся к напарнику и зло сверкнул глазами, – Хотя ты должен был сменить меня за баранкой!

– Ну вот, опять начал, – Рустам схватился за голову и изобразил мучительную головную боль, потом с шумом выдохнул и продолжил. – Я б тебя сменил, если бы ты не уснул и разбудил меня!

– А тебе тогда еще рано было спать! – гнул свое шофер.

Рустам повернулся к бардачку, открыл его и нажал на рычаг.

– Да ну тебя, запарил! На лучше, хлебни кофейку, пока не заснул – тебе еще часа три пилить, потом сменю.

Вытащив из бардачка кружку дымящегося кофе, Рустам осторожно, чтобы не расплескать, передал Шухрату. Около полгода назад они порядочно раскошелились на встроенную кофеварку и мешок молотого кофе – зато теперь настоящий свежезаваренный кофе можно пить прямо по дороге, не останавливаясь на перерыв.

– Блаадарю! – водитель принял кружку и уже слегка наклонился, чтобы подуть на горячий напиток, как что-то белое промелькнуло перед кабиной.

От неожиданности Шухрат нажал на тормоз, и его резко дернуло вперед. Он больно ударился лбом о середину руля – раздался громкий гудок клаксона, а кружка с кофе разбилась о бронированное лобовое стекло. Пропахав по дороге добрых два метра, грузовик врезался в огромную белую массу и еще на метр протащил ее вперед.

– Твою мать, – простонал Рустам, ощупывая ушибленные руки, выставленные для защиты.

– Эй вы тама! Чё за херня? – раздался возмущенный возглас из салона.

Шухрат тронул ушибленную голову и внимательно посмотрел вперед на дорогу. Огромная мохнатая туша лежала перед вездеходом и не шевелилась.

– Ну и здоровенная дура! – воскликнул водитель, потом посмотрел на ладонь и заметил кровь.

– Всё в порядке, у нас небольшая авария, – пояснил Рустам, повернувшись к салону. Ему открылась любопытная картина: пассажиры вместе с вещами яростно копошились в одной куче возле бронированной перегородки с кабиной водителя.

– Фигасе, небольшая, – проворчал Ли, пытаясь высвободиться из Василисиной шубы, при том, что сама Василиса нервно отталкивала Хорька, чем сильнее его запутывала.

– Кажется, мы кого-то сбили? И этот кто-то очень большой? – спросил я, помогая Сяну Аристарховичу встать.

– О! Как ты догадался, Самурай? – Рустам изобразил на лице гримасу удивления.

– Грузовик не протащил бы так скалу или дерево, да и не бывает их на дороге!

– А вот сейчас мы выйдем, да посмотрим, – пробурчал Охотник, направляясь к выходу из салона.

Осторожно отворив дверь, Сян выглянул в проем и прислушался – вроде все спокойно. Потом он вышел из грузовика, а за ним последовали остальные.

За вездеходом открылось удивительное зрелище: огромное тело гигантского оленя лежало посреди дороги, возвышаясь почти на два метра надо льдом. Я раньше встречал гигантских оленей, но такого, размером со слона, видел впервые. Даже его ветвистые рога были похожи на небольшое дерево.

– Видать, переходил себе дорогу, замечтался о возвышенном, а тут мы на грузовике…, – философски заметил Рустам. Я обернулся и увидел, что он, опершись об крыло, достал сигарету из кармана. Шухрат же придирчиво осматривал бампер грузовика, на олене он даже не заострил внимание.

– Ух, жалаб! Весь бампер мне погнула! Ай–яй–яй! – запричитал водитель.

– Бедный зверек! – вырвалось у девушки, я посмотрел ей в лицо, и готов поклясться, что она сейчас расплачется. Ее большие глаза засверкали, налившись влагой и, кажется, стали чуть больше. Василиса направилась к сбитому оленю если не пожалеть, то хотя бы погладить.

– Василиса, ты куда? Не подходи, он может быть еще живым – это опасно! – предостерег ее, схватив за рукав.

Девушка резко дернула руку, пытаясь высвободиться, – Да отпусти! Я же как раз хочу посмотреть – может он выжил?

– Вот именно! Как лягнет копытом…

– Не боись, чуваки! Ща прочеким, трупнулась ли ента тупая скотина! – заявил Ли, залихватски выхватывая пистолет-пулемет из кобуры. Я на всякий случай решил отойти от него подальше, утянув за собой Василису.

Ехидно хихикая, Хорек направил оружие на круп оленя и нажал спусковой крючок. Пистолет-пулемет с треском выпустил небольшую очередь в гигантского зверя. В ответ прозвучал громкий низкий рев, схожий с гудком огромного корабля, и тело белого оленя мелко затряслось, стряхивая снег со шкуры. Из ноздрей повалил густой пар, и, злобно пыхтя, олень начал поднимать свою большую голову. Его веки раскрылись, и массивные зрачки в налитых кровью глазах медленно повернулись в нашу сторону. А мы застыли на месте, как загипнотизированные.

Вдруг ударил оглушительный хлопок, и верхняя часть головы гигантского оленя разлетелась на куски вместе с рогами, словно это были сучья засохшего дерева.

Обернувшись, я увидел Охотника, убиравшего в чехол свое страшное оружие, в котором угадывалась крупнокалиберная снайперская винтовка “Штайр ХС 50”.

– Ну вот, теперь олень точно мертв, – выдал Сян и, смачно сплюнув, направился обратно в грузовик. Василиса со странной смесью удивления и злости посмотрела ему в спину, но вслух ничего не сказала.

– Э! Би париштэ! Нехороший человек! – воскликнул Шухрат, – Кто теперь уберет его с дороги? А так, глядишь, и сам бы ушел куда подальше…

– Думаю, нам бы самим неплохо будет убраться отсюда и как можно быстрее… Прислушайтесь! – посоветовал я, предчувствуя неприятности.

Все притихли. Кроме завываний ветра слышался низкий гул, который постепенно нарастал, словно начиналось землетрясение или приближалась лавина.

– Всем в грузовик! – скомандовал Шухрат, догадавшись.

– Да что случилось-то? Что это за шум? – в недоумении Василиса посмотрела на меня.