Один из патрульных выскакивал, видимо, заметив этого типа через зеркальце заднего обзора, но тот молниеносно снимал ведро со своей головы, надевал его на патрульного и одновременно извлекал из кобуры табельный пистолет, направляя дуло на второго инспектора.

— В чём дело, псих? — гаркнул на него тот.

— Не торопись обороняться, — перевёл «псих» (с заячьей губой на лице) дуло на руку, автоматически потянувшуюся к стволу.

— Может, объяснишь? — не отставал от него тот.

— Сколько денег вы сейчас забрали у тех студентов? — оказался этот нападавший столь любезен до объяснений.

— Много, — промычал патрульный из-под ведра, прорези для глаз на котором были повёрнуты к его затылку. — Много забрали.

— А сами хотите? Хотите, чтобы у вас забрали ещё больше?

— Да они сами нам подсунули, — запричитал было тот патрульный, оставшийся без ведра на голове. — Мы-то здесь причём?

— Шакал, — проговорил ему этот бугай. — На тебя направлено дуло. Отвечай на чётко поставленный вопрос, а не тряси помелом! Тебе что, разве не объясняли на учениях по борьбе с террористами?

— У нас нет столько много денег, — отвечал он на его «чётко поставленный» вопрос, — сколько дал нам этот молодчик.

— Какой ещё молодчик? Оцените возраст, которому соответствовал ограбленный вами водитель.

— Лет двадцать — двадцать пять.

— Серьёзно?! А мне доложили, что за рулём сидел подросток.

— Какой ещё подросток?! Детям вообще запрещено водить…

— Хорошо, я вас понял, — перебил он его многословный тон. — Верните похищенные деньги и можете быть свободны.

— Не мы их похищали…

— Разговорчики!

Водитель микроавтобуса не собирался обращать внимания на болтовню этих малолеток. Какая-то оторопь его взяла при виде этого таинственного мальчика с цинковым ведром, в котором прорублены отверстия для глаз. Не хватало, чтобы он опять сюда вернулся и начал командовать пуще прежнего. Парень торопливо заводил свою маршрутку, да собирался поскорее отчаливать.

Но те продолжали и продолжали его раздражать. Они разрушили планы, которые задумала Кукушкина: сделать этого восемнадцатилетнего хмыря вождём их небольшой стайки. Да, правда, перед этим устроить небольшое жертвоприношение в лесу…

— А как он ловко с ментами этими разделался! — всё восхищались детки своим новым кумиром. — Ты бы так смог? Показал бы ему какую-то липовую ксиву и мент резко от тебя отвял!

— Помолчите вы! У меня мотор заглох.

— Что, совсем не заводится?

Видимо, микрик также упрямо не желает заводиться, как ноутбук троих интернетоманов — искать такой же случайный доступ, какой он нащупал полчаса назад.

— О! — воскликнула Дроздова, — а вот и мальчишка тот возвращается!

Она пыталась придать своему голосу хоть сколечко радости. Её очень сильно напрягали дырки для глаз, проделанные в ведре и тот куцый паспорт (без обложки), который мальчик показывал автоинспектору. Ей хотелось, чтобы никто из попутчиков не заподозрил её в том, что она чего-то боится. Ей и так была неприятна вся эта поездка: как только микроавтобус выехал на пустынное шоссе, ей показалось, что очень смутно запахло жареным. Тем более, что весь салон был погружён в какое-то равнодушное молчание. Все едут, как пассажиры в общественном транспорте, которые друг с другом незнакомы и всё время чего-то ждут: когда же автобус наконец-то выберется из постоянных пробок и прибавит хоть капельку скорости. Ей тоже казалось, что все в микроавтобусе ждут чего-то: «когда же мы уже приедем?»

— Ого, так быстро? — тоже испугался водитель, увидевший этого пацана.

— Ну, я надеюсь, мотор сейчас заведётся, — потёр Бутылкин ладошки, когда нёсший ведро мальчик подходил. — Ну что, стырил у них свои бабки?

— Надо быстрее отсюда сваливать, — торопливо залезал в микрик мальчишка, — пока они не заподозрили ничего неладного!

— На чём «сваливать»?! — проскулил водитель. — На своих двоих?! У меня мотор не заводится!

— Ты что, машины никогда не ремонтировал, идиот?! — недовольно глянул на него пацанчик. Он вышел, открыл капот, сунул туда руку, что-то сделал, секунды даже не прошло, и снова закрыл. — Теперь поехали! Но только быстрее.

— Извини. С такой скоростью как у тебя, я гонять не могу. Но за руль тебя больше не пущу. Нам ненужно новых разборок с гаишниками.

— Дак ты вернул свои деньги или нет? — допытывалась у мальчика Дроздова.

— А зачем же я туда ходил? Чтобы вернуться с пустыми руками?

— А как тебе пришла в голову такая хитрая идея? — подключился к Дроздовой и Бутылкин. — Отъехать чуть подальше, вылезти из машины и вернуться — разобраться с этими упырями?

— Простая логика, — отвечал мальчик. — По логике вещей, ни один голосующий не смотрит вслед автомобилю, который проехал мимо него и не остановился. Поэтому можно дать заднего хода, подъехать к нему, высунуть руку из окошка и врезать подзатыльник, если, к примеру, когда ты проезжал, он в это время показывал тебе «fuck». Этот голосующий даже обернуться не подумает. Поэтому можно, что угодно: выйти из машины, дать ему пинка под зад и сесть обратно. Они никогда не смотрят вслед проезжающему — только навстречу.

Пока этот мальчик молол свой детский лепет, рассказывая им этот анекдот, ему неплохо удалось развеселить публику. Все просто со смеху катались. Только одному угрюмому водителю было не до смеха: он следил за дорогой. Но большая горечь сводилась к тому, что сорвался его план побега из-под домашнего ареста. Как только этот мелкий залез в салон для пассажиров, всё резко и трагически начало портиться.

Под конец его даже начали одолевать какие-то суицидальные мысли: «Что, если, когда всё закончится, чё мы запланировали с моей, то потом начнётся суд и этот гнилой поц опять припрётся?! На этот раз уже в качестве свидетеля! Не, ненавижу этих мелких. Вечно они косячат и хоть как-то стараются опустить тех, кто их намного старше».

— Чего ты сдрейфил-то?! — наезжал на своего напарника тот патрульный, которому надели на голову ведро. — Шмальнуть в этого отморозка не мог?

— А ты видел его документы?!

— А с чего ты взял, что за рулём сидел именно он?! У тебя что, плохая память на лица? Это, вообще, придурок какой-то из лесу.

— Я ведро узнал.

— Какое ещё ведро?!

— Когда их фургон остановился, в салоне я заметил точно такое же ведро. С прорубленными дырками для глаз.

— Может, тебе показалось?

— Нет-нет, этот отморозок точно с ними как-то связан… Надо было записать номер их машины, пока они не начали уходить лесом. Не будем же мы искать её по приметам!

— Ты ещё фотороботы всех этих студентов составь! А потом выяснится, что машина наверняка в угоне…

— Да ладно. Мы оба сегодня облажались.

Когда Катя наконец-то вернулась домой, то вздохнула с большим облегчением. Она чувствовала себя просто вымотанной. Никогда не думала, что поездка так сильно утомляет. Её пригласили составить компанию почти сразу после того, как с ней поговорила эта клонированная девочка, предупредив, что ей надо развеяться — отдохнуть на природе. Вроде бы, такое же точно совпадение, как ведро с проделанными глазами-дырками, которые увидела Дроздова. Да и паспорт — тоже. Ему тоже, как и ведру можно заглянуть в глаза (посмотреть, какие жуткие демоны в них скрываются), потому что он без обложки; считай, со свежёванной кожей. Катя была уверена, что, если бы перед этим девочка-клон с ней не разговаривала, её всё равно бы пригласили, и этот мальчик всё равно бы к ним подсел и выделывал бы свои трюки с сумасшедшей скоростью… Хорошо, что он вышел сразу, как чуть дальше, после «разборки с дпсниками», показался знак поворота в сторону некоего села.