Он просидел под воротами до самого утра, пока на улицах не начали собираться люди. Надеялся, что утром Стелла придёт и позволит ему войти. Или что Стелла просто придёт. Но не пришёл никто. А народ всё скапливался, и бывшие завсегдатаи, проходившие мимо и узнававшие Нила, как и он - их, тоже охали и не понимали, что же не так.

— Это первый раз на моей памяти, когда бордель леди Стеллы закрылся. А ведь я его посещаю уже как семнадцать лет с самого открытия, — почесал бороду старик, выслушав вопрос Нила. — Конечно, я заставал банные дни, но о них всегда предупреждали, а спустя полдня уже всё работало. А тут… Даже и не знаю, что сказать.

Вот и Нил не знал, что и думать. Бордель закрыт, шторы завешены, свечи погашены, розы увядают. Душа не на месте. Он бросил попытки дождаться кого-либо. Ему нужна была Стелла и только она. Но в этот момент он с ужасом осознал, что даже и не знает, где она может быть. Она жила в борделе всё это время. А значит, закрыт был её собственный дом. Не оказалась же она на улице, в самом-то деле? Помнится, она говорила что-то про деревушку на окраине… Да нет, в самом-то деле.

И Нил начал поиски. Улицами и закоулками, выспрашивал у люда, не знают ли они, куда подевалась Стелла. А в округе её все должны были знать: и женщины, и старики, и дети. И они знали, но только не то, где она находится сейчас. А Нил искал и искал, понимая, что с каждым часом поисков его сердце уходит в пятки.

И когда он обошёл почти всю столицу, то решил отправиться на её задворки, где Стеллу уже и не столь хорошо знали, но всё же нашлись добрые люди, подсказавшие, что некая путана поселилась в одном из полуразрушенных домов и уже второй день на улицу лика не кажет. Признаться, он очень сомневался, что это Стелла, потому что описание из уст этих людей совсем не совпадало с тем, что знал он. Но в их словах ему довелось убедиться лично, когда он беспрепятственно вошёл в дом и увидел её собственными глазами.

Она лежала на кровати в той же сорочке, в которой он видел её в последний раз. За столь недолгое время она почему-то изменилась до неузнаваемости и словно постарела разом на десять лет. Осунулась, похудела, щёки впали. Нил действительно ужаснулся, потому что вдруг она напомнила ему собственную мать. Снова.

— Стелла? — спросил он с сомнением.

Она открыла глаза, но не двинулась, лишь переведя взгляд на него. А в этом взгляде были страх и беспомощность.

— Как ты нашёл меня? Зачем пришёл?

Голос её был ужасно хриплым и дрожащим, и она выглядела столь болезненно, что он побоялся подходить.

— Я увидел, что бордель закрыт. И пришёл, потому что хотел увидеть тебя.

— Я отпустила всех, — сказала она, и его глаза округлились. Он знал, что она никогда бы не сделала этого без причины — не оставила бы своих девочек без работы и крыши над головой. — Этот бордель закрылся навсегда. Как видишь, я больше не в состоянии кого-либо удовлетворить.

— Что с тобой, Стелла? — он положил букет на пол и подошёл ближе, желая взять её за руку, но она оттолкнула его.

— Не подходи ко мне, пожалуйста. Лучше возвращайся, куда шёл, и оставь меня в покое.

— Я шёл именно сюда, — он подлетел к ней, взяв за руку и посмотрев в глаза. — Я проделал этот путь ради тебя, поэтому не прогоняй меня вот так просто! Я хочу помочь тебе.

— Ты не сможешь, — от этих слов в его взгляде родились разочарование, отчаяние и та беспомощность, которую Стелла никогда не желала увидеть в этих серых глазах. — Поэтому иди. Я не хочу, чтобы ты видел меня такой. Не хочу остаться в твоей памяти жалкой и уродливой. И не хочу, чтобы ты подвергал себя опасности.

— Ты хочешь сказать, что умираешь?

— Боюсь, что так, — она смиренно прикрыла глаза.

— Нет! Я не позволю этому случиться! Я сейчас же отнесу тебя в замок к лучшим лекарям и заставлю их тебя вылечить, что бы то ни было!

— Ах, в замок, вот как ты заговорил, — она усмехнулась болезненно, но совершенно не выглядела удивлённой.

— Да, ты не ослышалась, — уверенно сказал он и попытался подхватить Стеллу на руки, но та лишь выставила ладони с просьбой не приближаться и не трогать её.

— Знаешь ли ты, что это за недуг? Его называют чахоткой. И всё, что поражено им, чахнет на глазах. От него нет лекарства, и ни один врачеватель, даже самый лучший в этом мире прямиком из замка избалованного принца, не способен вылечить меня от него.

Нил застыл в безмолвном бессилии, осознавая сказанное. Он никогда не был заинтересован в медицине, но даже так ему довелось слышать, как эта болезнь выкосила целые деревни на севере. Но сейчас ему, глупому, было совсем не страшно за себя, а за неё — очень. И она почувствовала этот страх в нём.

— Не нужно делать такое лицо, — её голос смягчился и наполнился нежностью. Она не хотела его пугать, просто говорила правду. Нельзя давать ложную надежду. — Просто пойми, что всё бесполезно. Мне не помочь. И, если ты останешься, нам обоим будет очень больно. Поэтому…

— Я не уйду, — твёрдо сказал он. — Может быть, я поступаю эгоистично. Прости меня, избалованного принца, пожалуйста, за это. Но если бы мне довелось выбирать, с кем провести свои последние минуты, я бы без раздумий отправился к тебе. Ты можешь говорить, что хочешь. Но сейчас я не вижу здесь никого, кто готов остаться с тобой в эту минуту, кроме меня. Поэтому, пожалуйста, не прогоняй меня.

Когда он так говорил, то напоминал ей маленького жалобного щенка, как тот, с которым она играла в детстве. До того, как её семья разорилась и её продали в бордель портового города на окраине королевства.

— Хорошо, — сдалась она. — Но только не трогай меня и не подходи слишком близко.

Нил кивнул.

— Что я могу сделать для тебя?

Она подумала.

— Принеси, пожалуйста, воды из колодца, — она кивнула на ведро, стоящее у кровати.

Он без лишних слов подхватил его и вышел во двор. Стелла же отвернулась к стене и начала тихо всхлипывать, кашляя кровью. Она всегда была жалкой, но настолько жалкой она чувствовала себя впервые. Она была больна давно, но прежде не было ничего, кроме редкого кашля. А потом резко ей стало хуже, и Стелла поняла, что настал час расплаты. Она хотела просто изолировать себя от всего мира и спокойно, тихо умереть в забытье. Она надеялась, что все вмиг забудут о её существовании и просто отпустят. Но вот он… её фатальный случай.

Проституткам нельзя влюбляться в своих клиентов, и она знала об этом, как никто другой, ведь сама не раз видела, что любовь делает с её девочками и какими несчастными они становятся на своей работе. А тут она - и на те же грабли. Но забота, которой её окружал Нил, просто вскружила голову и отключила здравый смысл, заставив Стеллу позабыть о своих недостатках. Однако вот и они напомнили о себе.

Нил принёс воду и сел у её кровати. Долгое время они просто молчали. Он пытался осознать происходящее. Стелла пыталась казаться сильной и не расплакаться перед ним. А принц старался не подавать виду, что сейчас готов вскрыть себе вены от отчаяния. Нил прокручивал в голове её фразы, её поведение и каждый их совместный момент. И вдруг его посетил внезапный вопрос:

— Ты не удивилась, когда я сказал про замок, — он обернулся, смотря на её лицо. — Ты знала?

— Догадывалась, — сказала она, резко выдохнув. — Ты всегда был опрятно одет. Умел вести речи, не как обычный простолюдин. А ещё ты приносил деньги практически мешками, — она слабо засмеялась.

«Деньги», — подумал Нил и бросил взгляд на огромную сумку золотых монет, что он взял для выкупа и побега вместе со Стеллой далеко-далеко. Толку от денег, если они не помогут спасти её жизнь? Даже лекарств никаких нет, чтобы можно было их купить. Бесполезность.

— Я догадывалась, что, возможно, ты какой-то принц или ну очень благородный господин. И поэтому всегда старалась отдавать тебе самых лучших девочек.

— Но лучшей для меня была ты, — он посмотрел ей в глаза.

Она улыбнулась ему смущённо и, всё же не сдержав слёзы счастья, отвела взгляд и резко впала в сон.