По пути Каверочкин остановился у киоска с надписью «Минеральные воды»; в ящиках рядом со славянской водой было выставлено шампанское. Он купил, наверное, с десяток бутылок шампанского, и мальчишки, расхватав из его рук горячие от солнца бутылки, ликующе понесли покупку к его дому. Стол, в большой комнате уже был уставлен южным угощеньем: пылали помидоры, благоухала икра из синих баклажан...

Каверочкин сел на почетное место; рядом, не снимая черного платка, села мать, ее лицо по-прежнему было торжественным и строгим. Послышались залпы открывающихся бутылок; теплое шампанское с силой вырывалось из горлышек. Вместе со всеми пила за здоровье хозяина и я, наслаждаясь открытой доброй радостью этой встречи мастера, вернувшегося на берег после долгого отсутствия. Что такое Нефтяные Камни, я узнала, побывав там сама.

Только тогда я поняла, сколько мужества и силы требует труд бурового мастера, день и ночь борющегося со стихией, когда скалистый островок, на котором установлена вышка, сотрясается от ветра и ударов тяжелых воли...

Настал день, и я встретилась с Каверочкиным снова. На этот раз я увидела его не в море и не на берегу, а на экране, в фильме «Повесть о нефтяниках Каспия»[11] Романа Кармена.

Странное чувство я испытала, смотря на экран. Я забыла, что хочу писать об этом фильме, забыла о просмотровом зале, о том, что сижу в зале не одна, а с мастерами кино, тоже пришедшими на просмотр. Мне чудилось, что вернулись дни юности, казалось, что я снова, как раньше, была на съемке вместе с моим другом, и Кармен снимал именно то, что было мне всего важней. Вот Каверочкин в мокром брезентовом плаще стоит на сотрясаемой штормом вышке, и слова его команды, обращенные к подручным, смешиваются с грохотом волн. А вот он в короткие минуты отдыха - загорелый, усталый человек с детскими голубыми глазами. Он присел не то на доски, не то на ящик, он молчит, уйдя в свои мысли, обветренное его лицо полно спокойной, простодушной доброты...

 Когда налетел небывалой силы шторм, Каверочкин погиб, не покинув своего поста на разведывательной буровой...

Кармен долго жил в море вместе с нефтяниками, по-настоящему полюбил их — не только как героев фильма, но как близких друзей. Спустя несколько лет он сделал о нефтяниках второй фильм, «Покорители моря»,- обе работы ему были по-особому дороги. За создание двух этих фильмов Кармен был удостоен Ленинской премии, - и какое же это счастье для мастера, когда награжден не только его труд, но и его открытое людям сердце...

Годы шли, ни для кого они не проходят бесследно, но, казалось, Кармена их власть коснуться не может. Он по-прежнему был бесстрашен, легок, подвижен, по-прежнему оказывался в «горячих точках», как бы далеко на земном шаре они ни находились. Но где бы он ни был: в джунглях Вьетнама, на Кубе или в Чили, - его не оставляла мысль о главной работе, которую он видел для себя впереди. Он мечтал создать документальную киноэпопею о Великой Отечественной войне.

Когда мы с ним встретились, он тут же стал рассказывать мне о своих планах. Это было в театре «Современник», на одной из премьер; мы стояли в фойе, мимо нас степенно прогуливались нарядные зрители, а Кармен увлеченно рассказывал, сколько в фильме будет серий, кого он хочет сделать ведущим, каким ему видится заключительный эпизод.

 Главную работу своей жизни Кармен успел закончить, но увидеть ее на экране кинотеатров судьба ему не дала. Жизнь его оборвалась раньше.

Миллионы зрителей в разных странах, в разных частях земного шара смотрели киноэпопею «Великая Отечественная», миллионы людей услышали в заключительном фильме «Неизвестный солдат» голос Кармена.

Он звучал с экрана, этот знакомый голос, быстрый и мягкий, - голос, полный молодой, невянущей силы.

Голос человека с кинокамерой в руках, талантливого мастера и труженика, который успел за свою жизнь увидеть и показать на экране несчетное число счастливых и горестных событий, происходящих на большой, беспокойной и прекрасной нашей Земле.