6\

Рауль.

Палестина Хайфа 1936г.

Старики захмелели быстро.

– Знаете, что я вам скажу? – вновь наполнив рюмку, пошатываясь, поднялся с кресла Катц. – Это такая отрава, кошерная пища достопочтенного Германа Струка, дай Бог ему всех благ! Но сегодня у нас настоящий стол, не хватает, разве что, парочки свиных ножек….

– Ай..я..яй! – погрозила ему пальцем Надежда Соломоновна. -И это вы говорите на Святой Земле? Вы, что не поститесь?

– К своему стыду, я не самый последовательный иудей. Но искренне борюсь с искушениями. Только, не просите от нас всё и сразу. Даже таким добропорядочным евреям, какими мы с Исааком Моисеевичем, несомненно, являемся, требуется время. Знаете Рауль! Когда вам наполняют полную кружку добротного баварского пива, все уходит на второй план. Даже их детины со свастиками. Немцы народ суровый, заорганизованный, но пиво у них скажу вам, как еврей еврею – это мечта!

– Но если там было так здорово, почему же вы уехали?

Рауль заметил, с каким недоумением переглянулись Катцы.

– Миллионы наших братьев мечтают выбраться из этого ада, несмотря на то, что у них лучшее пиво в мире! – грустно заметила фрау Катц. – Но если он выпустит всех евреев, не на кого будет валить беды свалившиеся на Германию.

– Когда у вас желтая звезда на рукаве, вопрос не в том, уехать или не уехать, а в том, как это сделать? – Катц достал сигарету из кармана и прикурил. – На деле это очень трудно. Нашего брата нигде не ждут, даже здесь в Хайфе, как вы легко могли в этом убедиться.

– Знайте, Рауль, я уверена, этот ефрейтор еще много чего натворит! – покачала головой фрау Катц. – Всех на уши поставит! Немцам, он быстро вдолбил в голову, что они народ особый – арийцы! Высшая Раса! Но, как нам всем хорошо известно, после буйного веселья наступает похмелье.

– Но и евреи считают себя богоизбранным, исключительным народом. Разве не так?– Рауль любил заводить стариков. – Давайте откровенно!

– О..о! Это в нем ариец заговорил! – скептически заметил Исаак Моисей Шварц.

– Знание! Все дело в знании! – прикурив сигарету, выпустил огромный клуб дыма Яков Мануилович Катц. – Высшее знание на новой ступени развития человечества будет передано через евреев. Но для нас богоизбранность, это не привилегия, а тяжелая обязанность.

– С другой стороны, каждый народ считает себя исключительным! – сказал Исаак Моисеевич. – И пусть. Лично я, ничего против этого не имею. Сделал же фюрер её национальной идеологией.

– Но разве можно отрицать вклад евреев в современную цивилизацию? – вмешалась в полемику Надежа Соломоновна.

– Нельзя. – покачал головой Шварц. – К тому же, наша исключительность и немецкая – это, как говорят в Одессе, две большие разницы! – Исаак Моисеевич, вслед за «немцем» осушил рюмку водки, и сморщился. – Кроме небольшого клочка земли, мы ни на что не претендуем.

– Сейчас…. Одну секунду, – Катц на небывалой для себя скорости выскочил из комнаты, и через какие-то секунды влетел обратно с книгами в руках. – Вот… Здесь всё…. Всё зло мира…, – тряс он одной, на обложке, которой Рауль легко прочел название – «Майн Кампф». А это Тора, – гордо вытянул он вторую руку. – Разницу не чувствуете? Здесь – Божественная мудрость; а здесь – животная ненависть. Нет в мире книги равной Торе. Уже поэтому мы можем считать себя народом исключительным.

– Ну, успокойся, дорогой! – нежно взяла его за руку фрау Катц. – Мальчик, как и все вокруг находится под воздействием его дьявольского обаяния. Но, он хоть пытается думать!

– Давайте я вам прочту пару абзацев?! – сказал Катц, и стал листать книжку в поисках нужной страницы. – Вот! Цитирую. Без купюр:

«Евреи, как мы уже знаем, никогда не имели собственной культуры… – подражая манерам и голосу фюрера, прочел он на немецком. – Если бы евреи были одни на этом свете, они неизбежно задохлись бы в своей собственной грязи и нечистотах. Вот почему мы и видим, что еврейский народ – при всем том, что внешне кажется очень развитым – на самом деле никакой истинной культуры не имеет, а в особенности не имеет никакой своей собственной культуры. Еврей умеет только подражать чужому искусству, а точнее будет сказать – искажать его. Евреи были и остаются типичными паразитами, они живут за чужой счет. Подобно вредным бациллам, они распространяются туда, где для бацилл создается подходящая благоприятная питательная среда. Еврей несет с собой только смерть. Куда ни ступит его нога, там народ, до сих пор живший своим трудом, раньше или позже начинает вымирать. Так во все времена евреи гнездились в чужих государствах и образовывали внутри них свое собственное государство, маскируя последнее под псевдонимом «религиозная община…. Евреи живут, как паразиты, на теле других наций и государств. Это и вырабатывает в них то свойство, о которых Шопенгауэр должен был сказать, что «евреи являются величайшими виртуозами лжи».

– Если этого вам мало – читаю дальше!

«Все существование еврея толкает его непременно ко лжи. То же, что для жителя севера теплая одежда, то для еврея ложь…. Чем интеллигентнее каждый отдельный еврей, тем скорее удается ему обман…. На деле евреи не могут представлять собою и религиозной общины, хотя бы потому, что им и для этого не хватает необходимого идеализма, а тем самым не хватает веры, в какую бы то ни было загробную жизнь. Посмотрите на Талмуд. Разве это книга для загробной жизни? Нет, эта книга посвящена исключительно вопросу о том, как создать себе на практике жизнь получше в этом лучшем мире….».

И все это только на двух трех страницах, – не сдерживая гнева, потрясал руками Катц. – Каков подлец…

– Удивительный в своей демагогии и изуверстве пасквиль, – ввернул в страстную речь «немца», свою мысль Исаак Моисеевич. – Можете представить, что твориться в этой несчастной стране, если с утра до вечера им вдалбливают мысль об их собственной исключительности и дьявольском коварстве, евреев.

– Он кричит на весь мир, что мы не хотим иметь своего государства. И это притом, что даже из его «фатерланда» сюда сумели выехать тысячи и тысячи людей. Каждое его слово – это кощунство. – Вот, слушайте, – вновь затряс книжкой Катц, – как, по мнению фюрера, мы порабощаем «народы». Итак: а) Вначале мы втираемся в доверие несчастных, и уже затем, б) начинаем, цитирую – «постепенно пролезать в хозяйственную жизнь, выступая при этом не в роли производителя, а исключительно в роли посредников. При их тысячелетнем торговом опыте и при беспомощности, а так же безграничной честности арийцев евреи сразу завоевывают себе известное превосходство, и через короткое время вся торговля грозит стать монополией еврея. Еврей начинает выступать в роли заимодавца, причем деньги дает на ростовщических процентах. Проценты вообще изобрел еврей.… Нет, я не могу больше. Все шестьсот страниц выдержаны в подобном духе. Ну, и естественно, выжав все соки из несчастных бюргеров, мы начинаем питаться кровью их младенцев.

– У нас не лучше было! – с горечью, заметил Исаак Моисеевич. – Большевики, свою мясорубку называют классовой борьбой. А так между двумя этими вурдалаками разницы мало. Правда наш по национальному признаку не трогает.

– С Катцем все понятно, но вы зачем уехали, Исаак Моисеевич?

– Наше ЧК – не слаще гестапо! И я подумал, какого черта, Исаак?! Сидеть и ждать пока за тобой придут? Тебе слишком много лет, чтобы провести их остаток в подвалах этого ведомства….

– Ах, Рауль?! Вы даже не представляете, что это за невозможный человек? – всплеснула руками Надежда Соломоновна. – Людей хватают направо и налево, а он к ним со своей правдой лезет! Что ЧК? За его язык мне самой часто хотелось сделать ему самое радикальное обрезание. Очень долго, с этой светлой мыслью я просыпалась каждый день…

– Вот и решил – пусть мои косточки покоятся на обетованной земле! – продолжил Исаак Моисеевич. – В Эрец-Исра-эль! Связался с бывшими контрабандистами, и оказалось…, что не такое грозное, их грозное ЧК. Детей мы не уберегли, так что им не на ком было выместить злобу. Да и вряд ли они бросились разыскивать двух, внезапно исчезнувших стариков, а просто заняли освободившуюся квартиру.