Омлет оказался выше всех похвал, кофе – вкусным и густым, будто в турке его варили. Чудеса! Кофе перед сном было, конечно, плохой идеей, но стоит ли отказывать себе в таких маленьких слабостях: «Подумаешь, сейчас вырублюсь, едва подушки коснусь». Но то ли сказалась безумная ночка, то ли кофе все же был с настоящим кофеином – сон не шел, проворочавшись битый час, Ника решительно встала и решила всё же прогуляться вокруг гостиницы, благо, что хоть это было не запрещено, а даже если и запрещено всё равно никого рядом не наблюдалось: гостиница стояла полупустая, похоже они были единственными её обитателями. Спустившись вниз, заметила странную группу китайцев: «Ууу, зачинщики неприятностей, что они там едят, что потом весь мир очухаться не может после их перекусов». Вообще-то, китайскую кухню она очень любила. От воспоминания о салате «Харбин» и мясе в кисло-сладком соусе аж слюнки потекли. Раньше так называемая «китайка» была доступным удовольствием:вкусно и дёшево, да ещё на каждом шагу, они жили через речку с Китаем, красоты которого просматривались без бинокля. Ну как красоты, это сейчас красоты – за последние несколько лет г.Хайхе провинции Хэйлудзян стал современным и действительно красивым, а ещё несколько лет назад это был маленький городишко с домиками с земляными полами. Китайцы очень трудолюбивые, потрясающая нация. Только благодаря их титаническому труду, неприхотливости в быту: спят, едят, тут же работают, причем всей своей семьей, а ещё просто потрясающей исполнительности, Китай выбрался из жуткой нищеты и сейчас процветает. Из своего карантина они вышли так быстро, только благодаря этому качеству: сказали маски надеть – немедленно вся страна зачехлилась. Сказали социальную дистанцию держать – пожалуйста, будто рассчитались на первый, второй и рассредоточились согласно порядковым номерам. А наши всё думают, что все их дурят, корона – бред, выдуманный правительством, чтобы поиздеваться над честными людьми. Таких дураков полная больница в семь этажей.
Китайцы, маленькие и несчастные, будто ощущающие вину за мировой апокалипсис жались друг к другу, администратор металась от телефона к стойке, что-то пытаясь решить. Что-то, видимо, не решалось. Оказалось, что группа иностранных граждан просто застряла в России, как и тысячи наших счастливых путешественников в ряде теплых краях (вот уж кто вселенское зло: притащили заразу в страну, лечи теперь их всех). Эта гостиница была одним из мест, где они жили до пандемии, вот они и вернулись сюда, а сюда нельзя. Бедолаги.
Разыгравшийся аппетит от ярких воспоминаний о китайской кухне решено было утолить жутко вредной и жутко вкусной едой из Макдональдса, туда-то она и отправилась. Ресторан быстрого, но не очень полезного питания находился не очень близко, но сейчас это было скорее плюсом, чем минусом: когда ещё так прогуляешься по свежему воздуху. Она шла неспешным шагом, наслаждаясь просыпающимся городом, хотя людей было совсем немного, но кто-то, нарушая все запреты, бегал по пустынным тротуарам, кто-то выгуливал собак, кто-то выносил заветный мусор в полупустом пакете, наверное, разделили на всех членов семьи – один пакет – один выход. В общем, город жил не совсем полноценной жизнью, но не собирался замирать. Возле Макдака толпился народ, но толпился правильно: через полтора метра, как положено. Еду можно купить на вынос, люди так соскучились хоть по какой-то готовой пище, что готовы были стоять в длиннющей очереди. Ника встала возле очередной разграничивающей желтой полоски на асфальте и стала ждать, вслушиваясь в болтовню соседей по полоскам.
–Да, дистант нас доконает, неужели так и оставят всё, это же ужас какой-то, я готова своих прибить уже. Сил нет! Как только учителя с ними справляются? Вот закрыли бы школы вместе с детьми, я бы учителей наших обедами пять раз в день кормила!
–А мои ничего, учатся. У нас учительница по литературе рассказала, что романсы являются предками современного шансона, так мы детям весь репертуар исполнили вместе с мужем, а вечером так пели на балконе всем подъездом. Спасибо ей за такой романтичный вечер.
К разговору подключилась красивая армяночка.
–А наша учительница попросила нас прослушать выразительное прочтение стихов нашими детьми, наизусть, потому что в скайпе они подглядывают в учебники, да ещё и оценки сказала поставить. А мы спрашиваем, а за что пятерку ставить. Она говорит: «За такое прочтение, чтобы хотелось аплодировать». Умная какая женщина. Так сказала хорошо. Выучили, послушали. Артурчик наш такой умница, такой талантливый, весь в отца. Так хорошо выучил, я аплодировала, аплодировала, и Гарик, муж мой, тоже аплодировал, потом пришел брат мужа, Кикос, тоже аплодировал долго, и жена его аплодировала, потом мы позвонили родителям мужа в Армению, они там всей улицей аплодировали. Хорошо Артурчик рассказал, на пятёрку, учительница наша, уважаемая женщина, хорошая такая, поставила в журнал пятёрку, первую за год, мы так городимся нашим Артурчиком, такой молодец!
Соседи в очереди сложились пополам, представляя, как вся Армения отбивает ладоши в восторге от Артурчика! За такими весёлыми разговорами незаметно подошла и её очередь. Возле кассы ждал сюрприз: врачей кормили бесплатно. Мелочь, вроде, но так приятно. Градус настроения взлетел до максимального значения. Обратно шла, чуть не танцуя. В фойе гостиницы китайцы по-прежнему толпились, но уже с радостными лицами, хотя с их типом внешности и так кажется, что они всегда улыбаются. Их размещали в филиале этой гостиницы, ждали автобус, о чем-то оживленно чирикая на своём языке. Ника вспомнила, что у неё на родине китайцы очень быстро учились говорить на русском, а вот наши из китайского языка усваивали только «куня» и «нихао». В номере её ждал еще один сюрприз: Сергей приезжал и привёз цветы, розы были такие ароматные, что запах просто окутал всю комнату. «Как же я его люблю, милый мой, хороший, соскучилась-то как», – слёзы навернулись сами собой, стало так себя жалко, бедную и несчастную, такую здесь одинокую, через минуту Ника ревела в голос, благо звукоизоляция в гостинице была что надо – реви сколько влезет, а ещё через минуту вспомнила про картошку фри и бургер, остывающие в пакете. «Жалко» отступило, Ника глянула мельком в зеркало, отметила, что теперь красная не только переносица, но и нос, махнула рукой своему отражению, еще раз всхлипнула, и принялась уничтожать вредную еду, запивая это безобразие абсолютно полезной колой, зажмуриваясь от удовольствия, думая, что жизнь хороша и жить хорошо. Так-то вот!
Ночью ей снился опять странный сон – что за напасть такая?! Снилось, как они, будучи на практике оперируют пациента, делают лапароскопию, Сонька Синичкина вместе с ней, профессор руководит всем ходом операции. Зашли в живот, а там всё в спайках. Сонька смотрит на всё это безобразие и спрашивает: «Там, наверное, хламидии были, такой спаечный процесс сильный». А профессор в ответ: «Да, всё в спайках, это они, хламидии, виноваты. Смотри, смотри, вон по печени одна поползла!» Сонька от растерянности и испуга инструмент выронила, отскочила в сторону от стола и как заорёт: «Где?! Где она поползла?!» А декан в сторонке (как он здесь оказался опять) от смеха чуть не лопнет, весь колыхается со своим фонендоскопом. А фонендоскоп «Дзинь! Дзинь! Дзинь!» Дзиинь!!! Да что же это такое за наваждение! А может декан –ангел-хранитель, который будит её каждое утро, мол, давай, вставай , вперёд, мир спасать! Уф! Приснится же такое!
На завтрак принесли румяные розовые сосиски, омлет ещё и яйца, странно, теперь на яйца перешли? Н всё было очень свежим и вкусным, ммм! Быстро собравшись: джинсы, кроссовки, хвост, бегом спустилась вниз, автобус уже стоял, все почти собрались. Удивительные люди – врачи! После смены все измотанные, какие-то погруженные в себя, переживающие ещё раз каждый свой шаг, каждое своё назначение – правильно ли всё сделал, и всё ли сделал возможное. Кажется, что люди с такими лицами вряд ли смогут на следующее утро вообще подняться с постели. Но в следующую смену автобус наполняется весёлыми оптимистами: шутки, громкий смех раздаётся до самого госпиталя, стихая только в самом отделении, когда вновь нужно брать на себя ответственность за жизнь людей, без пафоса, спасать и спасать. Автобус припарковался на стоянке, все вышли из теплого салона и замерли. На заборе возле клиники, на всю длину был натянут баннер с надписью: «Врачи, родненькие, спасибо вам за всё!» Все молчали, редко слышат сегодня медики слова благодарности, всё больше претензии: нет так посмотрел, не так сказал, не так прикоснулся, а зачем прикоснулся? не улыбнулся, зашел в палату всего четыре раза днем и три раза ночью – а тут такое признание, такие слова простой искренней благодарности шокировали. Оказалось, что отвыкли от человеческого спасибо, а это, оказывается, так нужно всем, а им особенно, чувствовать, что их труд нужен, что их ценят, а не воспринимают как обслуживающий персонал, что они служат и лечат, а не оказывают услуги. Так важно! Так и брели, опустивши плечи до самой клиники.
