– Да вроде бы все, – ответила она.

– А давали у вас в совхозе какие-нибудь объявления о фильме? Кто-нибудь сообщал, что мы приедем?

– Да, вчера всем сказали.

Мы стали выгружаться, спеша и нервничая. Было ужасное чувство неловкости оттого, что людям пришлось ждать. Пришедшие женщины, казалось, не проявляли к нам никакого интереса. Они спокойно, не задавая никаких вопросов, ничего не обсуждая между собою, стояли около ДК и смотрели, как мы суетимся, достаем оборудование, спорим. Когда все было готово к показу и им сказали, что можно войти, они также равнодушно, без волнения и нетерпения, прошли в зал.

Жительницы совхоза разместились по всей площади сравнительно большого, человек на сто пятьдесят, зала. В последний момент в зал прошмыгнули несколько подростков лет четырнадцати, парни и девчонки. Они оккупировали последний ряд и во время показа что-то обсуждали, полушепотом, но все равно громко, так что мне ужасно захотелось применить свои навыки, полученные при работе в школе со сложными детьми, а именно – хорошенько наорать на них. Женщины же сидели молча, рассевшись по одной, по две, и никак эмоционально не реагировали на происходящее. Они напоминали привидения: тихо ждали нас около ДК, тихо вошли, молча смотрели на экран, будто это не живые люди, а не нашедшие упокоения души работников культпросвета, осужденные каждый вечер совершать паломничество в местный ДК.

– Господи, – сказала Марина, – здесь же дети!

На экране создатель фильма рассказывал, как развращают подростков, прививая им анти-семейные ценности. Появились картинки из популярных пособий для школьников, которые распространяются на уроках полового воспитания.

Пожалуй, на этом фильме действительно нужно было написать «Шестнадцать плюс». Я мысленно укорял себя, Марину, Витю, за то, что никто из нас не удосужился посмотреть толком фильм и подумать насчет детей. Но подростки на последних рядах не проявили к этому эпизоду никакого интереса. Они продолжали заниматься своими делами, лишь изредка обращая внимание на экран. Эти подростки, видимо, пришли сюда не из-за фильма, а были привлечены атмосферой зала, кинотеатра, которой, в отличие от своих городских сверстников, были лишены. Дети поменьше, те, что пришли сюда с матерями, тоже не выдавали никакого волнения, удивления или признаков интереса – как и их родительницы, они молча сидели и бесстрастно смотрели на экран.

Когда фильм закончился, и Витя включил свет в зале, я быстро поднялся и встал перед сценой. Теперь начиналась, собственно, главная часть нашего мероприятия. Я должен был произнести одобренную общим собранием речь и предложить пришедшим поставить подпись под обращением в Госдуму. Говорить перед публикой мне, в силу профессии, приходилось нередко, и обычно я не пользовался заранее заготовленным, вызубренным текстом. Так и сейчас я использовал написанную по настоянию Олега речь только как отправной пункт своего выступления.

– Здравствуйте, уважаемые жители Нижегородца. Меня зовут Иван, я являюсь представителем движения «За Жизнь». Наше движение борется за законодательный запрет абортов.

Я на секунду остановился и осмотрел аудиторию. Женщины, пришедшие на сеанс, все также безразлично и безропотно, словно по чувству долга, продолжали сидеть и слушать. Подростки, нимало не обратив внимания на меня, перешептываясь и пересмеиваясь.

Весь мой ораторский пыл исчез. Не на такое начало я рассчитывал. Мне представлялось, что соберется пестрая публика в намного большем количестве, кто-то будет недоволен моими словами, кто-то согласится. Я думал, что все будет похоже на советские фильмы шестидесятых годов, где колоритные колхозники на собраниях спорят с председателем о возможности перевыполнения плана, а потом кто-то бьет себя кулаком в грудь и кричит, что сумеет осилить пятилетку в три года.

Глядя на собравшихся здесь смиренных женщин, готовых сколько угодно слушать, я понял, что какие бы красивые слова не вылетали из моих уст, это будет пустым сотрясанием воздуха. Эти сельские труженицы с таким же постным выражением лица выслушают все, а потом беспрекословно подпишутся под нашим прошением.

Мне давно было понятно, что желание говорить напрямую связано с вниманием слушателя, и когда у публики возникает интерес, возрастает и пыл оратора. А сейчас, глядя на этих тихих, странных жительниц села, я хотел только поскорее закончить свое выступление.

– Мы приехали к Вам из Нижнего Новгорода. Для нас очень важно, чтобы люди осознали, как это страшно сегодня.

Я на минуту запнулся, еще раз посмотрел на безразличные лица аудитории, и, собравшись с мыслями, продолжил.

– Демографическая ситуация в стране сейчас такая, что можно с полной уверенностью сказать, что если мы так и будем продолжать убивать собственных детей, то через несколько десятилетий, просто исчезнем как нация. Не мне Вам говорить…

Текст предоставлен ООО «ЛитРес».

Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на ЛитРес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.